— Ладно, — бросил Толль, швыряя мочалку в кастрюлю с остывающей водой. — С этим, значит, закончили. Осталось только конюшни вымыть. Скажи спасибо, что я тут уже час и переделал большую часть работы!

— Это ты скажи спасибо, если бы не я, бегал бы за этим товарищем по всему лесу! А потом ещё полтора часа драил ему лапы! Полагаю, что и прошедший час ты занимался чем-то бесполезным.

Я прикусила язык, вспомнив, с кем говорю, но было уже поздно. Когда-нибудь этот острый язык меня погубит! Но Толль лишь цыкнул зубом и, сделав несколько шагов к стене, стал кидать мне в руки какие-то ремни, неизвестного назначения. Я с трудом их ловила: он даже не пытался целиться.

— Идём коней треножить. Их надо выпустить на луг в ночь, утром кентавры сами выловят. Потом ещё полы вымыть во всех шести конюшнях — и можно валить отсюда нахрен.

— А… — я подобрала с полу упавший ремень. — А точно это всё надо делать? Ну, коней выпустить — ладно… А полы вымыть? Никто не следит, работу не даёт, чего надрываться тогда? Отметились — и пошли. Эти кентавры мне сами сказали: не хочешь — не работай. Да и они там всё равно…

И я выразительно щёлкнула пальцем по шее.

— Ты дура, нет?! — внезапно рявкнул Толль, вылупив на меня бледно-серые глаза, и мне даже померещилось, что в одном из них сверкнула молния. — Мало ли что тебе сказали! Они же в стельку! А наутро у них на всё это нюх такой, что!.. Не доделаешь чего — потом лишний день пахать будешь! Да ещё и за двоих!

— Ну, — постаралась ответить я как можно миролюбивее. Если он и правда не умеет контролировать свои стихии, то подвергать себя риску не стоит. — Положим, нас теперь двое, а значит, и справляться будем быстрее.

— Ага, — буркнул он, направившись через конюшню к противоположному выходу. — Будто они не найдут тут ещё работы, бездельники, козлы драные…

Я с облегчением выдохнула. Кажется, буря миновала. Эта молния в зрачке… могло ли статься, что мне не показалось? Может, то и была стихия, рвущаяся наружу?..

Помотав головой, чтобы отогнать лишние мысли, я побежала следом за быстро шагающим Толлем. Концы белого шарфа развевались за спиной.

— Значит, он не такой уж и страшный? — спросила Салли, задумчиво глядя в большое окно холла Академии. Воздух был наполнен голосами, а от плохо заделанных оконных рам тянуло прохладой. Моя соседка поёжилась: — Не могли магией заделать, что ли?

— Могли, — ответила я, высматривая в снующих туда-сюда людях кого-нибудь из профессоров. — Только магия менее стабильна, чем механика.

— А поверх механики?

Я фыркнула:

— Хочешь — сама заделай, — и быстрым шагом направилась в сторону маленького худенького мужчины в больших очках и с плешью на голове. В руках у него был плоский портфель и ещё бумаги, сложенные стопочкой. — Извините!

Мужчина резко обернулся и выронил из рук всю свою ношу.

— Простите, ради всех богов! — воскликнула я, присаживаясь рядом с ним на корточки. — Не хотела вас напугать. Давайте помогу.

— Спасибо, — растерянно улыбнулся он, принимая из моих рук бумаги. — Не знаю вашего имени, вы не на моём факультете учитесь?

Я постаралась улыбнуться как можно обаятельнее и, встав вместе с ним на ноги, покачала головой:

— Нет, из зоологов. Но мне очень нужна ваша помощь!

Препод поправил очки и удивлённо посмотрел на меня. Из-за линз его глаза выглядели очень большими, и он походил на растерянную рыбу.

— Это чем же?

— Ничего особенного, — я быстро достала из своей сумки деревянный планшет с опросником и дала профессору мельком глянуть на него. — Мы с подругой пишем курсовую по социологии, и собираем статистику. Особый интерес в том, как ответы преподавателей отличаются от ответов студентов, так что… не могли бы вы ответить на несколько вопросов?

— Да, конечно, — тот ещё раз поправил очки и, сложив руки вместе перед собой, приосанился, словно ощутил себя кем-то значимым.

— Хорошо… — я перехватила ручку удобнее и пробежалась глазами по вопросам. — Ваше имя?

— Харли Дрек. Доктор Дрек, если изволите.

— Очень приятно, доктор Дрек, — с улыбкой быстро глянула на него исподлобья и записала имя. — Год рождения?

— Двести сорок восьмой, — он вскинул брови, словно этот вопрос его удивил.

— Место рождения?

— Клавийская Пустошь.

— Группа крови?

— Жёлтая.

— Хронические заболевания были когда-нибудь?

— Бронхиональная астма, ларингит. А зрение считается за хроническое заболевание?

— Зрение опустим, — пробормотала я, делая вид, что фиксирую совершенно ненужные мне сведения. — Как насчёт неизлечимых болезней?

— Да что вы такое говорите, девушка, — рассмеялся он. — Как, вы говорите, ваше имя?

— Линда Парс, — я улыбнулась во все тридцать три зуба и засунула планшет обратно в сумку. — Благодарю, вы мне очень помогли!

— Постойте, а что у вас за исследование-то?.. — кричал он мне вслед, но ноги уже несли меня куда глаза глядят.

Глядели они на лестницу, ведущую на второй этаж. Через мгновение нас с профессором разделяли торопящиеся студенты, а через минуту я скрылась за углом. Чем меньше он будет знать — тем лучше. Если вскроется, что нет у меня никакой курсовой, могут возникнуть вопросы, для каких таких целей первокурсница собирает информацию…

— Ну что? — спросила Салли, догнав меня на втором этаже.

Мы поставили локти на перила и уставились вниз, отсюда открывался вид на весь холл. Плешивая головка доктора Дрека всё ещё щепкой металась в волнах человеческого моря.

— Есть, — кивнула я, напряжённо нахмурившись. — Что-то есть.

Салли взвизгнула и подпрыгнула на месте.

— Значит, он?

Я развернулась к ней:

— Значит — он что-то скрывает о своём здоровье. Вопрос — что. Но… — я снова нашла взглядом свою цель. — Шанс есть.

В тот момент, когда Профессор услышал вопрос о неизлечимых болезнях, мой тонкий звериный нюх ощутил специфичных запах страха и волнения. Казалось даже, я видела, как ускорилось его сердцебиение, и кровь разогналась, направляясь во все мышцы сразу. Если это новая звериная способность… значит, у меня остаётся всё меньше времени.

— Это лучше, чем ничего, — кивнула Салли.

— Но поиски будем продолжать. А этого… Дрека надо как-то проверить. Только как?

— Об этом я сейчас и…

Договорить мне не дали. Между нами вдруг возник Кайл, положивший одну руку на мои плечи, вторую — на плечи Салли.

— Привет, девчонки! — провозгласил он. — О чём шепчетесь?

Салли вывернулась из-под его руки, и Кайл скользнул в освободившееся место, опершись локтями на перила.

— Кхе-кхе! — демонстративно прокашлялась моя подруга и похлопала техномага по плечу. — Это как понимать, не объясните ли?

— Всё нормально, — вздохнула я, отворачиваясь. — Знакомься, этой Кайл. Кайл, это Салли.

Они обменялись любезностями. Салли — натянуто, Кайл — смешливо, словно немного издевался над ней.

— Прошу меня извинить, я вынужден украсть у тебя подругу, — бросил он, обхватив меня сзади за плечи и уводя куда-то в сторону. — Обещаю вернуть в целости и сохранности!

Салли хмыкнула, пробормотала что-то неразборчивое, и когда мне удалось обернуться, её уже скрыла строем шагающая компания девчонок в одинаковой спортивной форме.

— Это как понимать? — прошипела я, пытаясь освободиться. Но Кайл крепче прижал меня к себе, а драться среди Академии желания не было. — Тебе кто разрешил вообще меня руками трогать?

— Сейчас я тебе кое-что расскажу — сама меня расцелуешь ещё, — пообещал он, повернувшись ко мне, так что я чувствовала его дыхание и даже запах лимонных конфет. Кайл подтащил меня к лифту и, наконец, ослабил хватку.

— Вот ты вообще не вовремя, позже нельзя? У меня наконец появилась версия, кто из профессоров… так скажем, нужен мне, а тут ты со своими… с чем, кстати?

Он загадочно улыбнулся. В этот момент раздался негромкий звонок, створки лифта распахнулись, выпуская очкастых техномагов и таких же очкастых девчонок с магической филологии. Всегда думала, что эти факультеты созданы друг для друга, и недаром их разместили в одном крыле.