– Да, я нашла амазонку, но она несколько великовата. В гостинице я смогу переодеться.

 Они вышли на главную улицу. Джулия ахнула и попятилась, пытаясь укрыться за углом дома.

 – Он там! Крокетт и один из его людей!

 – Он вас видел? – Рендалл всмотрелся в мужчин, идущих по улице.

 – Я... я так не думаю. – Джулия сжала кулаки, пытаясь взять себя в руки. – Он смотрел куда-то в сторону собора.

 Взгляд Рендалла остановился на высоком мужчине с лицом хищника.

 – На нём черная шляпа и темно-зеленое пальто?

 – Да.

 Напарнику Крокета, грубому, угрожающего вида парню, явно не хватало цепкого ума Крокетта. Рендалл запомнил их лица.

 – Они направляются в противоположную сторону. Мы доберемся до гостиницы другим переулком. Из Карлайла дороги идут во всех направлениях: как только мы покинем город, окажемся в безопасности.

 Джулия заставила себя разжать кулаки и вновь взять Рендалла под руку.

 – Я приложу все усилия, чтобы стать как можно более незаметной.

 Спустя несколько минут они уже были в «Белом льве». В гостинице оказалось полно народу, но свободная комната все-таки нашлась, и сытный обед подали довольно быстро. Рендалл попытался сдержаться и не наброситься на еду как оголодавший волк. Но уверенности в том, что ему это удалось, не было. Джулия хоть и вела себя более сдержанно, но энтузиазма проявила не меньше.

 – Теперь, когда я сыта, чувствую себя более оптимистично настроенной. – Закончив есть, она поднялась и подошла к окну. – Крокетта не видно.

 – При таком глубоком капоре Крокетт, вероятно, не узнал бы вас, даже если бы мы проехали прямо у него под носом. – Рендалл допил эль и встал. – Пойду скажу конюху седлать лошадей. Большой Турок останется здесь на ночь, а утром его отведут в Хартли, заодно доставят ваши записки.

 – А я пока их напишу и переоденусь в амазонку. – Джулия задернула занавески и отвернулась от окна. – Трудно поверить, что ещё вчера утром я лежала в своей собственной кровати в Хартли. Ощущение такое, будто прошла целая вечность.

 – Да, за эти сутки событий произошло немало.

 Джулия улыбнулась:

 – У вас дар преуменьшать.

 Что ж, если этот дар вызывает у неё улыбку, он только рад этому.

 Рендалл и Джулия выехали с постоялого двора и направились на север. Даже в капоре с вуалью, полностью закрывавшей лицо, Джулии казалось, что она выставлена на всеобщее обозрение. И как она ни старалась убедить себя, что Крокетт ищет одинокую женщину, идущую пешком, и не обратит внимания на пару всадников, её нервы все равно были подобны натянутой струне. Несмотря на попытки, не поворачивая головы, видеть всё одновременно во всех направлениях, Джулия постоянно чувствовала зуд между лопатками.

 К счастью, это бремя она несла не в одиночку. Пусть Рендалл и выглядел невозмутимым, но Джулия была уверена, что он замечает всех и вся вокруг них. До сих пор от их отношений выгадывала только она одна.

 Стоило им выехать за город, и Джулия почувствовала, что напряжение постепенно начало спадать. Они ехали по главной дороге, ведущей в Шотландию, потому движение в обоих направлениях было очень оживленным. Медленно тащившиеся телеги фермеров вечно мешались всадникам, экипажам и почтовым каретам.

 Рендалл, похоже, тоже слегка расслабился, хотя его глаза не утратили своей бдительности. Где-то через пару миль он заметил:

 – Помнится, вы жаловались на отсутствие практики, однако вы прекрасно держитесь в седле.

 – Ребенком я была просто помешана на лошадях, как и мой брат, – призналась Джулия. – После побега невозможность ездить верхом переносить было чуть ли не труднее всего. У меня была чудеснейшая кобылка... – она оборвала себя и погладила по шее своего степенного скромного мерина. – В Хартли у меня имелась повозка, запряженная пони, но позволить себе верховую лошадь я не могла.

 – Вы до сих пор очень умело управляете лошадью, и у вас прекрасная посадка.

 – Возможно, но я готова поклясться, что, стоит остановиться на ночь, и у меня разболятся места, о существовании которых я давно забыла! – печально проговорила она.

 Рендалл усмехнулся.

 – Будем надеяться, нам удастся найти магазин, где продается линимент. [19]

 Джулия улыбнулась в ответ, при этом вспомнив, что ему-то будет гораздо больнее. На протяжении оставшегося – казалось, бесконечного – дня они оба молчали.

 Солнце уже начало садиться, когда они подъехали к невысокому каменному мосту, ведущему в известный всем городишко, и через проезд по которому взималась пошлина.

 – Добро пожаловать в Шотландию, в Гретна-Грин, – промолвил Рендалл. – Насколько я помню, здесь, на заставе, имеется специальная комната для тех, кто хочет пожениться, но не желает ради этого тащиться ещё дальше, в сам город.

 – Да, вы, наверное, шутите! – Джулия с удивлением взглянула на своего спутника. – Нет, вижу, вы вполне серьезны. Должно быть, некоторым парам ужасно не терпится.

 – Все это только на руку негодяям, желающим побыстрее обесчестить несчастных наивных наследниц, пока не вмешались их опекуны, – чем скорее, тем лучше. – Рендалл заплатил пошлину, и они продолжили путь. – До заката ещё несколько часов. В пяти милях [20]отсюда находится деревня с парой постоялых дворов. Если вы готовы продержаться ещё некоторое время, мы сможем переночевать на одном из них и заодно уж нанять экипаж.

 Подавив желание застонать от усталости и высказаться за немедленную остановку на ночлег, Джулия ответила:

 – Я справлюсь со всем, что позволит увеличить расстояние между мной и Крокеттом.

 Рендалл улыбнулся:

 – Хорошая девочка.

 – Вы заговорили как истинный шотландец, – изумившись, заметила Джулия. – А вот я здесь впервые, хоть и жила довольно близко. Пока все вокруг ничем не отличается от Северной Англии.

 – Небольшое отличие все же имеется – здесь вы можете выйти замуж, всего лишь объявив о своём намерении в присутствии двух свидетелей, – заметил он.

 Радуясь, что их церемония бракосочетания откладывается до Эдинбурга, Джулия показала на известную кузницу в центре городка, мимо которой они как раз проезжали.

 – Ведь именно в этом месте заключается наибольшее количество браков, я угадала? Никогда не понимала, что за странная традиция обращаться именно к кузнецу, чтобы тот совершил обряд над своей наковальней.

 – Киркленд утверждает, что в основе лежит соединение кузнецом двух кусков металла в одно целое, – объяснил Рендалл. – А брак предполагает соединение мужчины и женщины.

 Не поворачивая головы, Джулия искоса внимательно ещё раз оглядела Рендалла. Одинокий, красивый, сдержанный. Мужчина, с которым нельзя не считаться. Сумеют ли они когда-нибудь стать по-настоящему близки? Какой расплавленный металл сможет соединить две отдельные части в единое целое? Пока такая связь с практически незнакомым человеком казалась ей невероятной.

 И тем не менее, за прошедший день Джулия согласилась с тем, что он станет её защитником. Со временем она, возможно, сможет воспринимать его и как мужа.

Пять миль до следующей деревни, казалось, никогда не закончатся. И к тому времени, когда они прибыли на место, у Джулии все болело.

 – Хороший отдых в приличной кровати мы с вами, безусловно, заслужили.

 – Вы правы.

 Вид у Рендалла был столь же усталым, как, должно быть, и у неё самой. К счастью, слева наконец показалась старая каменная гостиница под названием «Королевский герб». [21]Они въехали во двор. Джулия, испытывая боль в каждом суставе, спешилась, как только её мерин остановился.

 Следом со своего коня соскочил и Рендалл. Но едва он коснулся земли, его правая нога подвернулась. Он выругался и ухватился за седло, чтобы не упасть.