– Что за ерунда! – высмеяла его герцогиня. – Кого заботит их болтовня? Во времена, когда Джулия была повитухой в Хартли, они сказали бы, что это вы женились на особе ниже вас по положению. Но сейчас вы оба – все те же люди, что и тогда.

 Мария, безусловно, права, однако Рендаллу все же хотелось, чтобы приданое его жены было бы не столь впечатляющим. Очевидно, он предпочел бы ощущать себя великодушным, с широкими взглядами, нежели охотником за приданым.

 – Вообще-то, что касается меня, то я уже не тот. Пребывание рядом с Джулией явно улучшает мой характер.

 – Я заметила, – улыбнулась Мария. Они вошли в главный холл в то же самое время, когда Холмс впускал гостью: седовласую леди, облаченную в черный шелк и мерцающий жемчуг. Она величаво прошествовала в дом. Миниатюрная, красивая, она выглядела настолько привыкшей повелевать, что могла бы составить конкуренцию Веллингтону.

 – её светлость, герцогиня Шарантская, – объявил Холмс.

 Мария издала приглушенный звук, прежде чем опуститься в глубоком реверансе.

 – Ваша светлость. Добро пожаловать в мой дом. Я не ожидала, что вы так быстро ответите на моё послание.

 – Вполне естественно, что я хочу как можно скорее увидеть свою внучку, ведь теперь она снова официально жива, – произнесла пожилая женщина с резким французским акцентом. – Встаньте, девочка. Уважение к старшим – это замечательно, но одна герцогиня никогда не должна преклоняться перед другой.

 – Признаю свою ошибку. – Мария поднялась, в её глазах плясали чертики, но голос был серьезным. – И все же я самая новенькая и самая неопытная из герцогинь. Так что пока ещё не могу соответствовать вашей... вашей герцогственности.

 – Вы сможете, со временем, – торжественно провозгласила её светлость, но губы её весело изогнулись.

 Рендалл ожидал, что бабушка Джулии – дама болезненная, возможно, даже инвалид. Но определенно здоровье леди значительно улучшилось с тех пор, как Джулия в последний раз навещала её весной. У его жены наблюдалось явное сходство со своей бабушкой, и Джулия будет так же красива, когда достигнет возраста герцогини.

 – Джулия и её брат в малом салоне, возобновляют своё знакомство после стольких лет разлуки, – сообщила Мария.

 Герцогиня фыркнула.

 – Стоунли здесь? Надеюсь, он ведет себя должным образом.

 – Он рад возвращению сестры, – заверил её Рендалл. – Раньше они были очень близки, и, мне кажется, будут снова.

 Герцогиня направила свой буравящий взгляд на Рендалла.

 – Полагаю, вы майор Рендалл, муж Джулии?

 Он поклонился.

 – Действительно, это я, мадам.

 – Наследник Давентри, как я понимаю?

 – Возможный наследник, – уточнил он. – Но вряд ли что унаследую. Давентри и его жена в счастливом ожидании.

 Взгляд ореховых глаз стал острым.

 – Я не слышала об этом. Жаль, что вас оттесняют. Джулия должна быть по крайней мере графиней. Что заставляет вас думать, что вы достаточно хороши для моей внучки?

 – Я так и не думаю, – ответил Рендалл, – но иногда даже боги улыбаются.

 – Что они и сделали в вашем случае, – сухо заметила пожилая леди. – Моя внучка – самый дорогой трофей в Англии.

 – Я женился не на самом дорогом трофее Англии, – возразил Рендалл столь же сухо. – Я женился на привлекательной повитухе, имеющей разве что крышу над головой.

 Герцогиня разразилась трескучим смехом.

 – Вы подходите, майор Рендалл. А теперь отведите меня к моим внукам.

 Рендалл взялся сопровождать Марию и герцогиню Шарантскую в малый салон. Ему было любопытно, как Джулия и Стоунли отреагируют на появление бабушки.

 Лишь только дверь открылась, два голоса хором воскликнули:

 – Grandmère!

 Глядя поверх голов двух герцогинь, Рендалл наблюдал, как Стоунли вскочил на ноги и поклонился. Джулия же встала и грациозно склонилась в официальном придворном реверансе, но затем бросилась вперед обнять свою бабушку. Внучка оказалась повыше, но лишь чуть-чуть.

 На мгновение в глазах суровой герцогини Шарантской блеснули слезы.

 – Я так рада, что ты уже не скрываешься, моя дорогая, – прошептала она. Затем моргнула и отступила на шаг назад, чтобы получше разглядеть внучку. – Ты хорошо выглядишь, Джулия. Почти не похожа на мышь. Полагаю, за это мне следует благодарить это большое неповоротливое существо мужского пола, за которое ты вышла замуж?

 – Именно так, grandmère. – Джулия поверх плеча герцогини послала Рендаллу улыбку, сотворившую странные вещи с его внутренностями. – Он удивительно терпимый человек, который пожелал жениться на мне даже после того, как я объяснила все причины, почему ему не следует этого делать.

 – Не терпимый. Мудрый, – одобрительно поправила герцогиня. её внимание переместилось на внука. – Ты ведь не собираешься обращаться с Джулией, как твой глупый отец, Стоунли?

 – Было бы непочтительно с моей стороны согласиться с вашей оценкой моего родителя, grandmère, – ответил тот, поблескивая глазами. – Но могу вас заверить, что буду поддерживать сестру всем, чем смогу.

 Как и Джулия, он явно уважал бабушку, но не боялся.

 Герцогиня кивнула.

 – Очень хорошо. – Она повернулась к Марии. – Нам с вами надо спланировать бал. Я позволю детям немного наверстать упущенное. Затем, Джулия, ты присоединишься к нам. – её взгляд переместился на Рендалла. – Вы же сможете помочь, если не будете вертеться под ногами. Это женское дело.

 – Я и думать не думал вмешиваться, – с жаром заверил Рендалл. – Герцогиня Эштон уже сообщила мне, что я должен присутствовать на балу одетым в свой мундир. Я к вашим услугам для любых других приказов, которые вы пожелаете отдать.

 Герцогиня Шарантская хихикнула.

 – Вы – плут, майор. Приказы последуют после того, как я посовещаюсь со своими адъютантами. Теперь вы свободны.

 Рендалл повиновался. ещё ни разу в жизни его не называли плутом. Он подозревал, что в устах герцогини это был своего рода комплимент.

 Рендалл забрал корреспонденцию, отложенную для него Холмсом, и удалился в свои покои. Некоторые из писем, следуя за ним, проделали путь сначала в Испанию, а затем назад. Зная, что многие от его управляющего, он добавил их к остальным, скопившимся на столе за время его приключений на севере страны. Пора остепениться и вести себя как уважаемый землевладелец.

 Достав из ящика стола испанский кинжал, он стал срезать печати, но сосредоточиться на рутинных деловых вопросах ему не очень-то удалось. Он начал день как наследник графства, с новобрачной, которая была необыкновенной, интригующей и без гроша в кармане. И вот теперь он всего лишь нетитулованный джентльмен со скромным доходом, женившийся на женщине, которая оказалась наследницей почти невообразимого богатства.

 Поговаривали, что Сара, леди Джерси, [42]пошла под венец, принеся жениху сотню тысяч фунтов, потому что её мать была единственной дочерью Роберта Чайлда, основателя «Банка Чайлда». Леди Джерси являлась главной наследницей деда, а потому – невероятным трофеем на брачном рынке. И вдруг его тихая Джулия, которая вытаскивала кусочки шрапнели из его поврежденного бедра, оказалась столь же богата.

 Хотя Рендалл сказал и Джулии, и Марии, что изменение его положения в линии наследования не имеет большого значения, но, очевидно, все же имеет. Пусть большую часть жизни он провел, совершенно не думая, что может унаследовать графство, за последние несколько недель он к этой мысли привык. Ему даже начала нравиться такая перспектива. Рендалл был слишком горд, чтобы признаться в этом кому-нибудь ещё, однако наедине с самим собой он оставался честен.

 Что происходит, когда странствующий рыцарь спасает свою леди, а после спасения становится ей больше не нужен?

Вечерело, когда Джулия вернулась в их с мужем апартаменты. Задержавших в дверях, она постояла, восхищенная картиной, которую представлял собой Рендалл, работающий за столом у окна. Лучи клонящегося к закату солнца коснулись его волос, превратив их в золото с серебром, и любовно высветили сильные строгие линии его лица. её охватила приятная внутренняя дрожь от осознания того, что она все ближе узнает это поджарое мускулистое тело.