На мой вопросительный взгляд она только усмехнулась.

— Это же шлюшная вечеринка, Тэдди. Лифчик здесь можно носить либо от «Виктория Сикрет», либо вообще никакого. Не позорься.

Она заколола пару прядей с маленькими косичками наверх, сделала несколько фотографий на фронтальную камеру телефона, а затем объявила, что готова.

В гостиной очень быстро запахло травкой, сигаретами и текилой. Происходящее больше напоминало публичный дом — парочки рассосались по территории всей квартиры и неистово целовались.

Нога у меня горела так, словно я зажарила ее в солярии, поэтому, пытаясь не совершать лишних телодвижений, я застряла на промятом диване между Мартой и Брендой, пока они играли в «Дженгу» и обсуждали перебои электричества на прошлых выходных.

— Ну что это был за эпизод! Сокол с Маргарет почти поцеловались, а из-за этих ублюдков мне отключило кабельное!

Марта разъяренно подожгла свою сигарету. Удивительно, как это она с первого раза попала по колесику зажигалки — ее ногти были размером с весь мой указательный палец.

Откровенно скучая, пока Бренда обдумывала, какую же дощечку ей вытянуть из основания башни, я заприметила на другом конце стола пачку начос и соус в маленькой миске. Я уже перелезла через весь журнальный столик, когда вдруг неожиданно получила шлепок по руке.

— Никакого чесночного соуса, юная леди. — сказала Марта, убирая миску подальше от меня. — Вечеринка в самом разгаре, и никто не будет танцевать с тобой под Адель, когда от тебя разит, как от овощного рынка в воскресный завоз.

— Я голодная. — заскулила я.

— Вот там на пороге стоит самый вкусный десерт на сегодняшний вечер.

Марта указала на входную дверь, где с упаковкой колы в руке появился Артур. Конечно же, выглядевший, как греческий бог.

— Не щёлкай клювом, Тэдди. Иначе его заполучит Хайд!

Марта буквально вытолкнула меня с дивана на встречу судьбе. Думаю, ей пришлось это сделать, потому что я начала обыгрывать их с Брендой в «Дженге».

Хайд держал Даунтауна в дверях, не пропуская внутрь.

— С возвращением, Хьюстон. С прискорбием сообщаю тебе, что ты не допущен до вечеринки. Где твой шлюшный прикид?

В отличие от порядком пьяных парней, уже вовсю щеголяющих с голыми торсами, Артур пришёл в белоснежной футболке «Левис» и идеально отглаженных чёрных брюках. На его сникерсах не было ни единой трещинки.

Я косо взглянула на свои разноцветные кеды.

Хайд строго скрестил руки на груди, хотя выглядел крайне нелепо в гавайском ожерелье, розовых семейниках с сердечками и в тапочках со стразами.

— В этом доме мы любим короткие платья и кубики пресса. Одеваться как монашке можно одной Тэдди, и то только потому, что она прибирается утром и следит, чтобы никто не наблевал.

— Я помогу ей прибраться утром. — Артур ослепительно улыбнулся. — И обещаю не блевать.

Друг уже открыл рот, чтобы разразиться очередной тирадой, поэтому я решила вмешаться:

— Не драматизируй, Хайд. А то пропустишь все веселье. Там Адам предлагает выпить текилу у него из пупка.

— Ей богу, если прольёт ее на столешницу, я похороню его под половицами.

Друг умчался на кухню, где собралась скандирующая толпа, а Артур неловко остался стоять в дверях.

Зря он пришел так поздно, да еще и в настолько презентабельном виде. Большинство девиц здесь уже порядком пьяны и наполовину раздеты. Они раскромсают его, как розовую кофточку на пятничной распродаже. Бедный Даунтаун, не повезло ему родиться реинкарнацией самого Адониса.

— Проходи, — я вздохнула, протягивая руки к связке с баночками колы, но он увернулся от моих конечностей.

— Они тяжёлые.

— К твоему сведению, я сегодня в одиночку передвинула диван и два громадных кресла.

— Зачем? — нахмурился он.

— Расчистить пространство? — неуверенно ответила я.

— Ты могла надорваться. Или пораниться.

Артур сообщал мне все это с таким укором, что я немного смутилась. Я надрываюсь и раню себя каждый день. Не то что бы раньше кому-то было до этого дело.

— Просто скажи, куда это положить.

— Кинь все здесь, кто-нибудь обязательно подберет.

Джентльмен до мозга костей, он так и не позволил мне забрать у него эту колу. Как только тяжкий груз был брошен в сиротливый угол коридора, мы неловко застыли друг перед другом.

Мимо нас то и дело сновали люди. И минуты не прошло, как мы оказались обвешены мишурой и розовыми стикерами. На моей правой щеке появился липкий след от глиттера, а я даже не заметила. Я смотрела на Артура.

— На кухне сейчас не протолкнуться, но можем сходить, если ты тоже хочешь слизать что-нибудь с Адама.

— Я, наверно, в следующий раз.

— Не любишь текилу?

— Да, я больше по…чаю.

— Хотела бы я сказать, что даже Адам не настолько сумасшедший, чтобы заливать себе в пупок кипяток.

— Хотела бы?

— В прошлом году он на спор съел в зоомагазине двух улиток. Маленьких, конечно, зато вместе с панцирями. Так что всякие безумства ему лучше не предлагать, а то у него башню снесет.

Блики блесток у корней волос Артура завораживали меня. Я смотрела на них, как ученый на самое редкое созвездие северного полушария, и вглядывалась в каждую детальку.

— Тэдди? — донеслось до меня. — Ты меня слышишь?

— М?

— Я спрашиваю, чем займемся?

Выплыв из мира грез, я огляделась вокруг, продумывая возможные варианты.

— Дай-ка подумать. В ванной к потолку подвешаны секс-качели, соседи сверху притащили свою плазму с годовой подпиской на «Порнхаб», на кухне стоит кулер с водкой и тринадцать видов газировки. У Хайда в шкафу есть туфли на каблуках — если у тебя нет грибка, то можно их примерить, а где-то через час в гостиной будет дождь из ультратонких презервативов. Еще можно поиграть в «Дженгу».

Когда я закончила краткий экскурс по списку местных мероприятий, в ванну, недалеко от которой стояли мы с Артуром, ворвалась целующаяся парочка и с грохотом закрыла за собой дверь.

— Ну вот, секс-качели отменяются, — подметила я.

— Да уж. А какого размера туфли у Хайда? — спросил Артур.

— Девять с половиной.

— У меня одиннадцатый.

— Жалко-то как.

— На кухню тоже не особо хочется, — Артур скривился, заметив там девушку, размахивающую своим лифчиком.

— Тогда «Дженга»? — предложила я. — Скоротаем время до презервативного дождя.

— С удовольствием, Рузвельт.

Марта и Бренда на диване приветствовали Артура, как заблудшего сына. А затем насели на него, как две куропатки на выводок яиц.

— Угощайся, мой мальчик! — Бренда протянула ему те самые начос, на которые я положила глаз несколько минут назад.

— Почему ему можно чесночный соус, а мне нельзя? — запротестовала я.

— Этого принца поцелуют, даже если у него будет самый ужасный случай герпеса в истории, Тэдди.

— А что насчёт меня?

Бренда запнулась, нависая над столом.

— Ты… У тебя нет герпеса, моя милая, и это самое главное!

Артур попытался скрыть свой смех за кашлем, но было уже слишком поздно. Я кинула в него пару конфеток M&Ms, от которых он даже не попытался увернулся.

План с «Дженгой» оказался провальным. Башенка вечно рушилась от трепыханий стола, на который вечно натыкался кто-то из пьяных выходцев с танцпола.

Кто-то проорал: «Чёрт тебя подери, Пирс!»(*), и Марта с Брендой целиком унеслись воспоминаниями в восемьдесят третий год, когда обе рыдали у телевизоров над последней серией «Мэш». (*)

— А вы знали, что сериал сняли по мотивам романа Ричарда Хукера? — вырвалось у меня.

Женщины смолкли и посмотрели на меня глазами размером с четвертаки.

— Он был врачом и работал в военно-полевом госпитале. — пока говорила, я сползала вниз по креслу, чувствуя себя не особо уверено. — И писал книгу о трёх армейских докторах целых одиннадцать лет!

— Бедная моя девочка, — отчего-то пригорюнилась Марта. — Скажи честно, ты из тех ботаников, которых запихивают в шкафчики?

— Да нет, я просто…