На нее посмотрели пристально и с неодобрением, но в парадное впустили.

На ходу расстегивая пальто, Аня вошла в офис и удивилась. Возле ее стола согнулся бледный Игорек, нервно пересматривая бумаги в нижнем ящике. На остальных двух столах и трех стульях сидели пять мужчин серьезной наружности. Еще пятеро мощных парней из личной охраны каждого «серьезного человека», поддерживали стены помещения, а то, как обрушатся подлые и накроют обломками хозяев с их миллионами. Целая толпа клиентов собралась, но грустные все какие-то.

Чувствуя себя не слишком уютно, она растерянно пошутила:

— Странно, что именно в нашем офисе решено организовать саммит членов «большой восьмерки».

В ответ гробовое молчание и красноречивые взгляды. Не выдержав прессинга, Аня поднесла ладонь к шее и схватилась за очередные бусы.

Ох, что тут началось! Незваные гости мертво вцепились в столы и стулья, охрана влипла в стены, а на улице посмертно взвыла сигнализация одновременно у двух машин. Наученные горьким опытом, все мужчины приковались наручниками к бесценным кейсам. Они были готовы лишиться рук, но не допустить авантюристку к документации холдингов и фирм.

— Анна, отдайте господам те бумаги, которые ты… вы, без злого умысла, собрали в банке, — поспешно вмешался начальник.

— Бумаги? Ваши бумаги? Они ваши! Понимаете, вчера я перенервничала…

Она прошла в соседнюю комнату и вынесла оттуда две пластиковые папки и растрепанную стопку бумаг.

— Думала, Игорек и этот… Александрович уронили.

У одной из папок сразу отыскался хозяин, а с ворохом бумаг разбирались долго и тщательно. Тогда и начался подлинный кошмар: ругательства перемежались угрозами, запахло скандалом и разборками. Дело в том, что, будучи в расстройстве, Аня завизировала важные документы своей новой подписью, а изнанку особенно ценных бумаг украсила узором из кубиков и цветочков.

— Совсем чокнутая?! — орал худосочный господин, на чьих договорах она особенно расстаралась.

— Урою на два метра, — грозил лысый, тыкая толстым пальцем в заштрихованный цветочек.

— Аня не хотела вам навредить! — грудью встал на защиту Игорь Геннадьевич. — Она всего лишь влюбилась. А когда она влюбляется, начинаются неприятности.

— Беса гонишь?

— Мелкие неприятности. Люди страдают …немножко. Могут руку поломать или ногу. Конечно, отдельные личности спиваются, но это, извините не наша вина, а генетическая предрасположенность.

Аня согласно кивнула.

— Мужики, я вчера с горя пил, а с утра опохмелялся. Что у меня с генетикой?

— Не всегда, господа, не всегда. Вот с недвижимостью проблемы. Три года назад строили новый мост, взамен обрушившегося, да и пару-тройку домов восстанавливали после пожаров. Дорога железная однажды пострадала.

— Ведьма что ли?

— Н-нет. У Ани в родственниках числится Степан Разин. Пол-России перевернул, с огнем прошелся и ничего! Народ вспоминает атамана с любовью.

— Не надо про любовь, — автоматически попросила дальняя родственница атамана.

Ее секрет неожиданно выплыл наружу, а это ни разу не смешно. Один раз уже пришлось уехать из родного города, где ее тоже обвинили в колдовстве.

Речь Игоря Геннадьевича произвела впечатление.

— Залива-аешь, — протянул лысый. — Почему же ты сам, работая с ней, …сколько?

— Шесть лет.

— Во-от, работая с ней шесть лет, жив, здоров и не хромаешь?

— Мы нашли простое объяснение. У нас выработался иммунитет. Конечно, если попадешь в эпицентр, то можешь пострадать. Возьмем вчерашний день: клиенты банка лежали на полу, а я стоял. Иммунитет!

— Мутная контора!

— И Разина сюда приплели…

— Чушь собачья!

Народ роптал и боялся поверить в чудо.

— Я начинаю верить во всю эту чушь, — заявил посетитель, которого никто не заметил в пылу разборки.

Он был закован в черную кожу и держал в руках мотоциклетный шлем.

— Здорово, Димыч! — обрадовался лысый.

— Дмитрий Александрович, приветствую! — худосочный господин приподнял шляпу, лежащую на столе.

— Доброе утро, — пробормотала Аня и пожелала сию же минуту переместиться из офиса на вчерашнюю окраину.

— Не очень оно для меня и доброе. Привет, Игорек! За последние два дня я встречался с Анной три раза. Наше общение, в общей сложности, длилось около десяти минут, но убытки, как от урагана средней силы. В здании, где расположена моя фирма, сгорела электропроводка, побита посуда, уничтожена документация, не подлежит чистке пальто и, самое печальное, секретарша проходит курс реабилитации у психоаналитика. Ваше дурное влияние, Анна. Я и представить не мог, что поссорившись с мужем, она разобьет об его голову сахарницу и обсыплет беднягу сахаром. Ко всем несчастьям, джип заглох. Игорь, попроси коллегу не трогать мотоцикл, на котором я приехал.

— Очень смешно, — пробормотала коллега.

— Если вас не затруднит, отдайте мои документы.

Дмитрий Александрович потянулся к бесхозной папке, и Аня с некоторым сопротивлением выпустила ее из рук.

— Красивые бусы, — похвалил он. — Очень к лицу. До встречи, господа. Тебе, мой друг, отдельное спасибо.

Несчастный Игорек горестно промычал в ответ.

Дмитрий Александрович развернулся и покинул помещение. Некоторое время в офисе стояла тишина, гости обдумывали услышанное. Неожиданно лысый сорвался с места, подошел к столу, где сидела пунцовая Аня, уселся рядышком и отчаянно заявил:

— Зови меня Жориком. Понимаешь, захотелось мне тещу отправить в путешествие. Желательно подальше …загнать, можно в Африку, скажем, в Марокко или в восточный эмират какой.

Присутствующие взбодрились, зашевелились, ожидая сенсаций.

— Анютка, Анечка, давайте прикинем направление и оформим тур. Здоровье мамы — это святое. Я сейчас позвоню, и она прилетит на метле, пардон, на крыльях.

— Жорик, вы же умный, а верите в чужое мракобесие! — Аня перепугалась открывающимся перспективам.

Лысый отмахнулся, разрабатывал планы вслух:

— Выкрасим ее чертовы патлы в белый цвет, подарю чемодан косметики, куплю кучу ярких тряпок. Аня, в самолете сядешь рядом с моей драгоценной родственницей.

— Я — не ведьма!

— Не переживай. Съездишь, отдохнешь. Конечно, возьми с собой любимого, расходы я оплачу. Везде будете вместе: ты, он и моя теща.

Фантазия Жорика разыгралась. В мыслях, он распахивал дверь больничной палаты со светлым названием «Реанимация» и видел синевато-зеленую тещу, крест-накрест привязанную бинтами к каталке. Потом ему привиделся хохочущий врач, жонглирующий скальпелями и, в довершение, скорбный голос с небес фальцетом известил: «Мы ее потеряли, потеряли, потеряли…».

— Она не вернется! — Жорик разнузданно хохотал, на глазах теряя облик человека разумного.

— Прекратите.

Аня оглядела гостей и подумала, что у нее новая профессия — киллер.

— Я тоже глубоко уважаю свою тещу, — еще один слабоумный присел рядом с Жориком. — Даешь восточный круиз и маму в белый цвет!

— Они за сутки тебе группу сформируют, — вполголоса оценила обстановку Аня.

— Сформируют, — эхом откликнулся Игорь Геннадьевич. — Группу невозвращенцев.

Худосочный господин со шляпой неожиданно вспомнил о сводном брате своей молодой жены. Он потер ладонью в районе желудка, где затаилась проклятая язва, и решил порадовать голубков, отправив ненавистную парочку в занятный круиз. Надо же проверить их родственную связь на прочность.

Скромное турагентство города приобрело бешеную популярность среди богатых, которые тоже плачут. Игорь Геннадьевич и Аня с трудом пережили звездный час. В офисе целый день толпился народ. Бизнесмены отбывали и возвращались, привозя с собой тещ, жен, друзей жен.

К вечеру в турагентство приволокли налогового инспектора и пару чиновных лиц, желавших отдохнуть за счет щедрых спонсоров. Те, кто был в курсе «отдыха», называли Аню — Анечкой, смотрели на девушку с надеждой в глазах и были до приторности ласковы. Повальное сумасшествие увенчалось забавной фишкой. Каждый из заговорщиков свистящим шепотом рассказывал соучастникам о неприятностях, что приключились с ним в этот славный день.