— Какой счёт? Продул? — внезапно напала Аня.

— О чём ты? Я редко проигрываю.

— Профессиональный бильярдист. Может, ты ещё и картёжник?

Она подозрительно прищурилась и с удивительной ловкостью похлопала Дмитрия по карманам в поисках спрятанной колоды.

— Что-то не так? — Он отложил кий.

— Ищу у тебя недостатки, — храбро созналась Аня. — Ты слишком белый и пушистый. Не верю!

— Угу. Твое любовное разочарование оборачивается против меня. Я крайний. Хочешь, прямо сейчас набью морду кобелю Валдису?

— У тебя ласты есть?

— Жёстко. Ластом — по физиономии!

— Не-е, бить его не будем. Сейчас в расписании — снорклин-тур.

Дмитрий кивнул, не задавая вопросов.

— Твой брат чересчур умный, — обратилась Аня к подруге. — Много иностранных слов знает.

Ярослава горько поджала губы «мол, да, очень умный. Куда там с нашим средним образованием».

— Дмитрий Александрович, берите маску, ласты, трубку и присоединяйтесь к борзым тёщам. Мы, ограниченные и темные, пересидим молча в уголке, на скамеечке…

— Какая собака ее покусала? — тихо спросил Дмитрий у сестры.

— Элла.

Спустя тридцать минут все путешественники погрузились на большой катер, который резво понёсся в открытое море. Тёщи таинственно переглядывались и подталкивали друг друга локтями. Дмитрий заинтересовался их странным поведением, но решил не задавать вопросов, памятуя о том, что те, кто много спрашивает, автоматически оказываются в категории «ограниченных и тёмных». Позже выяснилось, что затевался форменный разврат. Отплыв подальше от «Синей птицы», дамы решили нарушить суровый закон страны и на счёт «раз, два, три!», лихо сорвали купальные лифчики. Дмитрий от неожиданности уронил рюкзак, а налоговый инспектор подавился воздухом, закашлялся и по-рачьи вытаращил глаза. Спустя минуту очкарику стало душно, он рванул на шее ворот рубахи, оборванные пуговицы мелким горохом застучали по палубе.

— Куда я попал? — простонал он, ухватившись влажными руками за поручень. — В женскую баню? А давай поплаваем …за бортом, — предложил он ошеломлённому соседу.

Дмитрий опомнился и удержал безумца от рискованного шага. Налоговик засунул валидол под язык и улёгся загорать на палубе, пытаясь изобразить лёгкую отстранённость. Впрочем, его истинные чувства выдавала подрагивающая бейсболка, судорожно прижатая спереди к плавкам.

В их компанию незаметно втесалась прибалтийская троица. Велинда без стеснения сбросила верхнюю часть купальника, демонстрируя великолепную загорелую грудь. Мужчины восхищенно вздохнули, чувствуя себя счастливыми зрителями конкурса «Мисс большой бюст 2019».

Аня и Ярослава не участвовали в премьерном показе. Дмитрий нашёл парочку в носовой части прогулочного катера. Девицы сидели рядом с казаном, где мэтр восточной кухни готовил плов. Девицы с упоением вдыхали аромат шафрана и приставали к шеф-повару с вопросами.

— Вы какие-то неправильные, — обвинил их Дмитрий. — Вместо того чтобы зажигать с тёщами на корме, вы готовите плов.

— Что они придумали?

— В ход пошла тяжёлая артиллерия. Тещи обнажили грудь. Ого-го, какую грудь! Бедная команда, практически в полном составе, выпрыгнула в море, где усиленно охлаждает приподнятые части тела, а ваш друг-очкарик изображает на палубе дохлую рыбу.

— И, правда, остановились, — заметила Ярослава.

— Прекрасная блондинка тоже показала грудь. Я ослеплён. Не хотите присоединиться?

— Нет, — Аня даже не повернула головы.

— Зря. Состоятельные мужчины, которые присутствуют на катере, приглашают вас принять участие в конкурсе «Мисс бюст Персидского залива». Приз — золотое украшение, выбранное вами в магазинах Шарджа. Конкуренция жёсткая.

— Кто бы сомневался. Давай, оголяйся, о, продажная женщина Персидского залива! — не двигаясь с места, предложила Аня подруге.

— Не хочу. Борьба развернётся между тобой и Велиндой. Поощрительные призы расхватают тёщи, а меня никто не заметит.

— Зря ты себя не ценишь, — пробормотала Аня, наблюдая, как мэтр сыплет в плов коричневый порошок. — Корица? …ты права, с подружкой Карлеонисов трудно конкурировать. Золото Шарджа будет принадлежать ей. Извини, богатый Дима, конкурс нас не заинтересовал.

Дмитрий неопределенно качнул головой и присел на палубу рядом с девушками.

— Не забудь надеть гидрокостюм, когда будешь плавать, — обратился он к Ане.

Она задрала на лоб солнечные очки и недовольно высказалась:

— Мало тебе Славки? Ты взялся опекать меня, старший брат. У меня нет склероза, я не свалилась за борт и не рассекаю без лифчика, как некоторые. Завязывай с родственными хлопотами, ага?

— Скучно. Все живы-здоровы, под нами не трещит палуба, а вдали не наблюдается цунами.

— Ещё не вечер.

— Насчёт вечера. Вечером я тебя увезу.

— Далеко увезёшь? — насторожилась Аня.

— Не далеко. Ярослава поедет с нами.

Катер бросил якорь в пятидесяти метрах от кораллового рифа. Элла Юрьевна с усилием натянула гидрокостюм и храбро шагнула за борт. Залив аж квакнул, принимая увесистый подарок. Следом за первой дайвершей, в воду посыпались остальные тёщи. Водная гладь расступалась дважды: второй раз, когда отважные дамы выплыли на поверхность. Вынырнули все, за исключением невезучей Аделаиды Филипповны. Голубой «цветик» остался лежать на дне. Конечно, можно было и оставить её в качестве подарка морскому царю (Жорик был бы не против), но тёщи решили её спасти. Они вытянули утопшую наверх.

— Ты долго собиралась изображать большой топор? — поинтересовалась запыхавшаяся Элла Юрьевна.

— Думала, что не утону. Солёная вода, и я — в гидрокостюме. Для чего он, вообще, тогда нужен? — последовал глупейший вопрос.

— Гидрокостюм, Деля, это не спасательный круг. Ты не умеешь плавать?

— No problem! Мигом научусь.

— Ну-ну. Типичная американка.

Аделаиду Филипповну обрядили в яркий жилет, в руки сунули спасательный круг и оставили упражняться возле катера. Все плавающие туристы длинной стаей отправились изучать флору и фауну коралла, временами позируя перед любителем-фотографом в лице кроткой Ярославы. Со стороны катера доносились вскрики, рычанье, шлепки по воде и непонятная возня. Стая решил, что Аделаида вслух учится плавать. Возвратившись на катер, экскурсанты застали целеустремлённую пловчиху без жилета. Рядом с ней крутились две мужские особи, остальные члены команды с напряжёнными лицами стояли вдоль борта и держали наготове спасательные плавсредства. Вода у катера была взбита в крутую пену.

— Я научилась сидеть под водой две с половиной минуты. Мозги не пострадали! — похвасталась ученица, отпустила канат и камнем пошла на дно.

Следом за ней нырнули измученные спасатели. Персидский залив навеки запомнил Аделаиду Филипповну.

— Я родилась под знаком Луны, — разглагольствовала Аня, с закрытыми глазами лёжа на шезлонге.

Лямки купального лифчика заботливо спущены. К груди она прижимала жёлтую бутылку с солнцезащитным молочком.

— Почти все лунатики — переменчивые люди. Если утром они веселятся, то к обеду могут загрустить без причины, а к вечеру стать апатичными.

— Холерики, — подвел итог Дмитрий, развалившись в соседнем шезлонге.

— От настроения зависит и выбор. Утром мне интересен юморист, в обед — задумчивый ботан, а вечером — амбивалентный тип с отмороженным взглядом.

— Ты капризная.

— Я — разная. Надо уметь быть разным. Тогда скука отменяется! Ты ведь тоже не всегда такой заботливый. Умеешь быть другим?

— Чуть позже я обнажу свою подлую сущность. Сейчас ухожу. Хочу поволочиться за одной большегрудой светловолосой тёлкой.

— Не засчитано. Плохой из тебя ловелас.

— Ревнуешь?

— Ревнуют, когда любят. Подружкина дочь мне антипатична и у нее, как лучше выразиться, безупречная красота. Ты сладкого когда-нибудь переедал?

— Случалось.

Он вспомнил, как в восемь лет появился блудный отец его друга и вздумал закармливать мальчишек тортами. Приходил каждый день и приносил торт, а на закуску — пирожные. Вакханалия продолжалась четыре дня.