Я всматривалась в звездную даль так долго, пока далекие огоньки не стали двоиться в глазах, а потом их свет словно слился в единое целое и закружил, вовлекая в этот вихрь и меня. Я вновь превратилась в бестелесный дух и понеслась вдаль. Теперь моя душа, легкая словно крохотная пылинка, парила над целым миром. Отсюда шапки деревьев казались лишь небольшими зелеными холмами, которые изредка разрезали, словно глубокие морщины, овраги, иногда их сменяли неширокие извивистые ленты рек. И вдруг среди всей этой дикой, нетронутой цивилизацией красоты я заметила странное сооружение. Повинуясь внезапному желанию, душа на мгновение зависла над округлой остроконечной крышей. Отполированный камень отражал солнечные лучи и сиял словно драгоценность, выпавшая из кармана не иначе как модницы-великанши.

Какой-то непонятный зов, который будто магнитом притягивал к себе, толкнул мой бестелесный дух вниз, но стоило только ему устремиться к необычному сооружению, как мир вокруг подернулся легкой рябью, словно сигнал приема вдруг стал прерываться, а затем я внезапно очнулась уже в собственном теле.

Твердо, неудобно, неровно. Я заворочалась и тотчас затылок прострелило от боли. Да уж, кажется, на этот раз угораздило растянуться прямо на ступеньках! Я осторожно приподнялась и осмотрелась. Уфф, хорошо хоть нет свидетелей у моего обморока!

Медленно, словно столетняя старуха, я переползала с ступеньки на ступеньку. Ноги подкашивались от слабости, голова гудела, а руки мелко дрожали — в общем, на лицо все последствия очередного спонтанного всплеска способностей. Не знаю, сколько пришлось потратить времени на преодоление горной вершины в виде трапа, а потом я приветственно махнула рукой и даже вымученно улыбнулась дежурному. Ну все, теперь только коридор — последнее препятствие к моей каюте. Только там я смогла наконец упасть на кровать и забыться сном.

Утром проснулась, на удивление, вполне бодрой и первым делом отправилась в душ. Кстати, после плена я вдруг взглянула на эту процедуру совершенно под другим углом и теперь наслаждалась ощущением мягкой мыльной пены и тепла, струящегося вместе с водой по телу. Да, с некоторых пор я особенно ценила такие простые вещи, как чистоту, нормальную пищу и спокойный сон. Но сейчас, стоя под струями, что-то не давало мне окончательно расслабиться. Пока еще неясная тревога заползла в сердце змеей и все никак не хотела оттуда уходить. Я старалась не обращать на нее внимание, старалась выбросить все из головы, однако неприятное чувство не исчезало, оно наоборот только усиливалось. И теперь я едва сдерживала легкую дрожь, от которой не спасала даже теплая вода.

После душа я несколько раз порывалась поделиться своими предчувствиями то с Филоменой, то с капитаном, но мне не хватало решимости, а еще доказательств. Увы, но без последних мои слова восприняли бы как бред чересчур нервной девицы, побывавшей в плену у пиратов.

Весь день я сопротивлялась странному предчувствию, но когда на планету опустились сумерки, и разразилась та самая «буря», какая обычно бывает после затишья. От непонятных яркие вспышек среди деревьев внезапно возникло ощущения чего-то плохого и неправильного. Сердце забилось чаще, словно пронзенное этим пониманием, а пальцы с силой вцепились в край стола.

Я долго вглядывалась в густой полумрак, пытаясь понять, что же там происходит, однако видела лишь силуэты деревьев, застывших словно воины-великаны вокруг корабля. Казалось, они наблюдали за мной сотнями вспыхивающих и тут же гаснущих взглядов. Но вот из-за стволов деревьев выскользнули какие-то тени. На секунду все внутри меня сжалось и замерло от страха, но стоило только лучу прожектора осветить первую из них, и я с облегчением выдохнула. Это возвращались те самые поисковые отряды. Значит, они все-таки живы! Однако через несколько мгновений я поняла, насколько моя радость оказалась преждевременной.

Стоило военным приблизиться к кораблю, как мое сердце взорвалось от чужой боли: обезображенные волдырями, опухшие, а местами выжженные до кости лица, словно их облили какой-то сильной кислотой. Мне казалось, даже сквозь толстое стекло я слышу, как они кричат и просят о помощи. И все вокруг словно дышало их болью, как и моя душа. А потом я вдруг поняла, что должна быть сейчас там, с ними! Попытаться сделать хоть что-нибудь, только бы облегчить чужие страдания.

Ноги слушались совсем неохотно, будто я долго стояла по колено в снегу, воздух проникал в легкие короткими частыми рывками, словно я задыхалась от быстрого бега, однако желание помочь оказалось сильнее даже этих неприятных ощущений.

Кое-как мне удалось доползти до выхода из корабля, и тотчас взгляд устремился к нижним ступенькам трапа, где должны были толпиться те самые несчастные. Однако… что за зеленые кочерыжки?! Там никого… абсолютно никого не было! Да и вся территория вокруг корабля оказалась пуста! Но… если с отрядом все в порядке, значит это со мной что-то не так? Я схожу с ума?! Последняя мысль ударила молотом, а наковальней не иначе как стала моя голова, и она тотчас загудела от боли. Но стоило мне только окунуться в водоворот отчаяния, как внезапно его прервал тот самый странный зов, который я уже слышала. На этот раз он показался более сильным, более настойчивым. Стоп! А возможно ли, чтобы то ужасное видение с поисковым отрядом было всего лишь предупреждением?! Нет, мне нужно во всем разобраться!

Разумом я понимала, что скорей всего делаю очередную ошибку, но какое-то внутренней убеждение или предчувствие (и сама толком не поняла, как правильно его назвать) не дало свернуть с выбранного пути.

Верю ли я в себя? В свои вновь приобретенные способности? Да, верю! Ведь они уже не раз выручали меня в самых сложных жизненных ситуациях! Тогда вперед и только вперед! И я направилась к границе света и тени.

Уже у самой кромки леса я в последний раз обернулась. По трапу спускался капитан в сопровождении своих помощников. Хм, неужели они так быстро обнаружили мое исчезновение? Но нет, вдалеке мелькнули посадочные огни другого крейсера, и я поняла: причина этого переполоха вовсе не во мне. Ну тем лучше! Тогда я выполню все, что задумала, и не допущу беды.

По толстому стволу дерева ползло какое-то мелкое насекомое. Крохотные лапки передвигали округлое мохнатое тельце. Жучок так упорно стремился вверх, но вряд ли знал, куда именно приведет его этот длинный и нелегкий путь. Впрочем, как бы это странно ни звучало, но у нас с ним сейчас было много общего, ведь я тоже даже не догадывалась, чем закончится мое путешествие по здешнему лесу.

Всю ночь я куда-то шла, повинуясь далекому зову. Однако, когда силы были уже почти на исходе, притяжение вдруг куда-то исчезло, и я, несмотря на опасности незнакомого леса, не выдержала и забылась крепким сном. В ту ночь меня словно хранили какие-то высшие силы, зато на следующий день их благоволение явно закончилось, и я уже более тесно познакомилась с представителями местной фауны, например, с радужной змеей, которая чуть меня не укусила, или с аналогом дикого рица, от которого пришлось прятаться на дереве. В общем, впечатлений, наверное, хватило на полжизни вперед! Но судьба и дальше решила не мелочиться, подкидывая сюрприз за сюрпризом, одним из которых и стали странные глухие удары. Наверное, не будь я в таком отчаянном положении, ни за что не рискнула бы выяснять их причины. Но усталость от бесконечных блужданий по лесу все-таки толкнула меня на отчаянный поступок.

Вместо того, чтобы бежать без оглядки, я осторожно высунулась из-за кустов и в первый раз увидела здешних аборигенов. Их чересчур худощавые, с непомерно вытянутыми руками и ногами темные фигуры неподвижно застыли длинным ровным строем и напоминали скорее не живых существ, а какой-то неровный по высоте частокол. И только двое из них выбивались из общей массы. Они стояли перед строем. Первый, приложив ко рту какую-то трубку, издавал то самое «бум-бум-бум», которое и разносилось по всему лесу, второй держал небольшое животное с симпатичной остренькой мордочкой и глазками-бусинками. Внезапно мужчина резко взмахнул рукой, что-то на мгновение блеснуло в лучах солнца, и я вдруг увидела, как по светлой шерсти зверька расползается красное пятно. Сердце неприятно кольнуло, и противный ком тотчас подкатил к горлу. Неужели это какое-то ритуальное убийство?! Я попыталась тихо отступить, но непослушные от страха ноги вдруг стали будто деревянными и решили пересчитать все коряги.