Моё громогласное заявление о списании «старья» и грядущей разделке «Екатерины Второй», «Чесмы», «Синопа» и «Двенадцати Апостолов», не более чем обман противника. Кто ж в здравом уме будет уничтожать корабли вполне пригодные для выхода на позиции и бомбардировки турецких батарей? Тем более отвлекут ветераны флота внимание неприятеля на себя, примут часть ударов, чем сберегут новейшие броненосцы, которым прорываться в Средиземное море. А старички в море Мраморном будут нести службу стационарами, там им самое место, с их — то черепашьей скоростью.

Не знаток флотских дел, но неужели нельзя, исключительно исходя из экономических соображений, довести до параметров «Дредноута» уже спущенные на воду черноморские «Евстафий» и «Иоанн Златоуст» и балтийские «Андрей Первозванный» и «Император Павел Первый»? Добавить двенадцатидюймовых орудий, убавить стволов меньшего калибра? Балтийцы говорят получится нечто несуразное и небоеспособное.

Правильно говорят балтийцы, Пётр Аркадьевич. Даже начни переделки на более крупных балтийцах, ничего толкового не получится. «Дредноут» хорош не столько большим количеством орудий главного калибра, но и высокой скоростью. Без такого сочетания даже «Андрей Первозванный» и «Император Павел Первый» с восемью, скажем, двенадцатидюймовками, будут не более чем тихоходными мишенями, которые разве что при охране столицы, при Центральной минно — артиллерийской позиции сгодятся. А черноморские «малыши» тем более кардинальной переделке не подлежат. С 1909 года начнём, уже на новых стапелях, сразу 22–25 тысячетонных красавцев создавать.

Дорого обходятся стране такие «красавцы», Николай Иванович. Мне уже армейцы скоро плешь проедят, жалуются на флот. Забираете, мол все деньги предназначенные на оборонные статьи.

Это что, знали бы как в Японии армия и флот меж собой собачится…

Кстати, Николай Иванович, как там дела у Колчака, ведь де юре «Семён Дежнёв» ваша собственность.

Ледокол и де факто моя собственность. А Александр Васильевич, очень надеюсь, порадует всех российских патриотов в году наступающем, одна тыща девятьсот восьмом от Рождества Христова…

27 января 1908 года на флагмане Тихоокеанского флота эскадренном броненосце «Александр Третий» вахтенные суетились больше обычного. Ещё бы, на борту сам командующий флотом вице — адмирал Бухвостов сопровождаемый грозным начальником флотской контрразведки, капитаном первого ранга Свенторжецким и капитаном первого ранга Коломейцевым. Объёмистые корзины у денщиков и знаковая дата, всё — таки четыре года с начала русско — японской войны, предполагали знатную попойку старших офицеров. Ну, так подумалось вахтенным матросам, наблюдавшим чуть ранее исход мичманов и лейтенантов на берег, а также щедро выписанные «увольнительные» значительной части команды.

Командир «Александра», Владимир Алексеевич Племянников радушно, но запросто (отставить официоз просил комфлота) встретил гостей.

Ваше высокопревосходительство, господа, прошу к нашему, так сказать, шалашу. Николай Михайлович, ваше персональное кресло во главе стола.

То самое, либавское? Неужели сохранилось?

Да куда оно денется, не в музей же Брусилову отдавать.

Дружный хохот был ответом на едкую реплику Племянникова. Лёгкое и удобное «командирское» кресло, появилось в кают — компании броненосца аккурат перед походом на Дальний Восток в 1904 году. Бухвостов, будучи командиром «Александра» сиживал в кресле во время нечастых обедов в кают — компании, но затем оно «перешло» Небогатову, сделавшему гвардейский броненосец флагманским кораблём. Именно в этом кресле Николай Иванович дремал, в памятную майскую ночь 1905 года, когда «быстроходы» Второй Тихоокеанской эскадры прорывались Цусимским проливом. Лев Брусилов, на пару с Владимиром Семёновым, собиравшие документы и оригинальные вещи для экспозиции, посвящённой морским перипетиям русско — японской войны, хотели «реквизировать» кресло вместе с «адмиральским» биноклем, но хозяйственный Племянников хоть и отдал оптический прибор настойчивому писателю Семёнову, мебель отстоять сумел

Теперь понятно, почему Лев Алексеевич так нерасположен к тихоокеанцам, невесело ответил Бухвостов, историческое кресло не заполучил и перебазировал на запад эскадры, оставил нашего «Александра» куковать со старичками

Действительно, на начало 1908 года Тихоокеанский флот, ещё недавно сильнейший флот Российской империи, скатился едва ли не до положения «Сибирской флотилии». Современному «Александру Третьему», оставленному во Владивостоке исключительно стараниями Небогатова, как «подарок» новоиспечённому комфлота Бухвостову, первому командиру грозного корабля, составляли компанию древние «Николай Первый», дымивший неподалёку от флагмана и «Александр Второй», ставший стационаром в Петропавловске — Камчатском. Крейсерской отряд был вообще на две трети «инвалидной командой». И хотя океанские рейдеры «Громобой» и «Россия», прошедшие капитальный ремонт у «злейших друзей» в Японии были шустры как никогда, наловчились самураи уже и строить корабли и тем более ремонтировать, ситуация не радовала. Геройские «Владимир Мономах» и «Дмитрий Донской» долго собирались, но всё ж таки решились и официально вывели из списков флота. Крейсера разоружили и неспешно разбирали на «Владивостокском судостроительном заводе». Сам завод, детище Небогатова и «Товарищества Офицеров Флота» вполне качественно «клепал» катера для Амурской флотилии, которым предстояло действовать на Сунгари. Посудины выходили любо — дорого, вооружение два пулемёта «Максим», артиллерию в 37—мм и 47—мм, на этих малышей ставить не решились и несколько сот малокалиберок оказались в арсенале флота. «Память Азова» и «Адмирал Корнилов» ещё год другой послужат под Андреевским флагом, а затем станут минными заградителями. Состояние этой пары было получше, чем у изрядно побитых японцами «Донского» и «Мономаха». Вот и весь флот, не считая восьми вспомогательных крейсеров, семи подводных лодок и трёх десятков миноносцев разной степени износа.

Бухвостов понимал, что его отправили на Тихий океан не просто так, придётся, ой придётся «отрабатывать» погоны вице — адмирала. «Удружил Николай Иванович. Понятно, хотел «Старик» как лучше. Но, что же получается, весь Тихоокеанский флот один японский линкор «Касима» разнесёт в пух и прах, если с «соседями» сойтись придётся»: подумалось адмиралу.

Однако, если верить окопавшемуся в Харбине Куропаткину, написавшему солидный трактат о минувшей войне и планирующему развитие вооружённых сил России в Приморье и Маньчжурии вплоть до 1920 года, японцы отныне пожалуй что самые надёжные союзники. Усмирять Китай, отстраивать Порт — Артур, осваивать Квантун без благожелательного нейтралитета России надорвавшаяся в войну Страна Восходящего солнца не сумеет

Хотя и у России проблем хватает.

А всё — таки обидно, господа, Бухвостов посмотрел на сподвижников — сослуживцев, славный Тихоокеанский флот и в пасынках оказался. Нет, я понимаю прекрасно, нельзя быть сильным всюду. Но на таком театре, при таких расстояниях. Эх!

Ничего, Николай Михайлович, благодушно отозвался Коломейцев, всё образуется. Надо успеть с наибольшим эффектом использовать броненосцы, пока их не помножили на ноль флоты дредноутов. А против кого как не против Турции, извечного врага России вести Черноморскую и Средиземноморскую эскадры? Не на Балтику же их загонять.

Вы, Николай Николаевич, на Север готовы всех отправить, рассмеялся адмирал, «Полтаву» только в Баренцевом море и видите. Брусилов на вас жалуется — устал отписываться. Нет, правда, зачем «Полтава» во льдах? В Романове — на — Мурмане вполне хватит «Семёна Дежнёва», тем более ледокол запросто переделывается в военное судно.

Романов — на — Мурмане пока что представляет из себя полтора десятка изб и бараков для строителей железной дороги, Коломейцев хитро посмотрел на комфлота, но если на Север уйдут большие боевые корабли, государь самое пристальное внимание уделит проблемам Северного морского пути. Колчак через несколько месяцев поведёт «Дежнёва» на восток. И если затея по прохождению из Архангельска до Владивостока в один сезон удастся, тогда, Николай Михайлович и Тихоокеанскому флоту надлежит активно осваивать плавания во льдах. Только представьте перспективы переброски эскадр Севморпутём!