Когда он сел, Неко сжал спинку стула и склонился к Савенеку.

— Технически ты еще не принц, так что я могу обращаться к тебе без титулов.

Савенека учили искусству допроса, и он знал, что нужно молчать. Но его желание убедиться, что Ари в порядке, затмило здравый смысл.

— Как Майра? — он не видел ее с их побега из Апетаги. Тогда он не знал, что она была Майрой, дочерью Неко. Тогда он думал, что она была слишком далеко от его положения в обществе.

Неко прищурился. Он отпустил стул, медленно прошел к другому боку Савенека. Он прислонился к столу и смотрел на него.

— Сегодня я буду задавать вопросы.

Годы тренировок с Братством и жизни с Натенеком научили Савенека держать рот на замке. И он уважал Неко. И Неко был отцом Ари. Он терпеливо ждал слов мужчины.

— Моя дочь рассказала, как ты верен короне.

Савенек кивнул. Он верил, что не было ничего важнее защиты королевской семьи и Империона. Странно было думать, что теперь он был частью королевской семьи.

— Я тут, чтобы убедиться, что ты так верен, как она говорит, — Неко провел большой ладонью по плечу Савенека, чуть сжал его.

Савенек заставил себя не вздрогнуть.

— Скажи, кому ты верен?

Как это понимать? Неко сомневался в верности Савенека королевству? Королевской семье? Ари? Савенеку хотелось отодвинуться от Неко, но он сдержался. Пот выступил у него на лбу. Проклятье. Он никогда так не нервничал даже на тренировках.

— Отвечай, — Неко отпустил плечо Савенека и сцепил ладони на коленях.

Жест не обманул Савенека. Неко пытался запугать его. Было бы не так плохо, если бы он не был отцом Ари. Он не просто так поступал так этой ночью, перед тем, как Савенек будет коронован и станет выше него по рангу. Он это уважал.

— Я верен истинной наследнице, императрице Реме.

— А королевской семье?

— После нее.

— Почему?

— Потому что она — корона, — он был рад, что Натенек вбил в него историю Империона.

Неко встал и прошел к другой стороне стола, уперся руками в поверхность, чтобы оказаться перед Савенеком.

— И скажи, раз ты — часть королевской семьи, твоя верность изменится?

Савенек не понимал, куда Неко клонил, так что решил быть честным.

— Я не буду притворяться, что не расстроен. Мне врали всю жизнь. Рема и Дармик просто пришли и сказали, что я — принц, что у меня есть сестра, которую убили, и что они увели меня сюда раньше, чем я смог обо всем поговорить с Натенеком, — он провел рукой по волосам. — Меня всю жизнь учили защищать Империон. Надеюсь, мои навыки все еще пригодятся, — и что ему не придется теперь развлекать придворных, став принцем.

Принц.

Казалось, его сбили с ног в поединке. Как кронпринц Империона, он станет императором, когда ему исполнится тридцать.

— Понимаю, ты такого не ожидал. Я тоже. Но мне нужно убедиться, что ты согласен, что ты хочешь быть частью этой семьи, и что ты выполнишь свой долг.

Семья. Теперь у Савенека были родители.

— Я все сделаю.

Неко прислонился к столу.

— Даже если тебе придется жениться на принцессе из другого королевства?

Савенек сглотнул. Он не подумал о таком. Но Неко ждал ответа.

— Да, — хоть он не был уверен, что говорил честно. Но об этом он будет переживать позже. Проклятье. Его тело пылало жаром, пот стекал по щекам.

Кивнув, Неко выпрямился.

— Рема и Дармик только что потеряли дочь. Ты — все, что у них есть. Мне нужно, чтобы ты был сильным ради них. Иначе Империон не выживет.

— Понимаю.

Неко отпер дверь.

— Я отведу тебя в твою спальню.

Савенек не хотел возвращаться в ту клетку, но не посмел спорить с Неко.

В коридоре Бренек стоял рядом с другим стражем, которого Савенек не узнал. Мужчины пошли за Неко и Савенеком без слов.

— Ты к этому привыкнешь, — тихо сказал Неко.

Савенек бросил на него взгляд.

— К чему привыкну?

— Постоянно быть со стражей.

— Учитывая мое воспитание, я думал, у меня будет больше свободы.

Неко рассмеялся.

— Я много раз говорил об этом с Аллиссой. Она ненавидела сопровождение. Но она понимала необходимость. И мой сын… был… главой ее стражи.

Савенек вспомнил что-то такое из слов Натенека.

Они поднялись по узкой лестнице и вышли возле королевских покоев.

Неко остановился у закрытых дверей.

— Увидимся завтра после твоей пробежки с отцом, — он повернулся и ушел.

Савенек прошел внутрь, радуясь, что Дармика с Ремой в гостиной уже не было. Он прошел по коридору. Когда он добрался до двери, два стража встали по сторонам от нее.

Савенек вошел и растянулся на кровати, думая обо всем, что произошло ночью. Рема сказала ему, что шестнадцать лет назад кто-то пытался убить его и его сестру Аллиссу, и она разделила их, чтобы сохранить королевский род. Она сказала королевству, что Савенек умер, а сама тайно вынесла его из замка. Ее хороший друг, Натенек, потерял жену и ребенка при родах, и получилось идеальное прикрытие. Натенек вырастил Савенека как сына. Обходился с ним как с сыном. Любил его как сына. И Натенек ни разу не обмолвился словом об истинной сущности Савенека.

Но теперь, когда король Рассека Дрентон убил Аллиссу, Савенека ждали на ее месте, и он должен был стать кронпринцем Империона. Он не знал еще несколько часов назад, что его мог ждать такой долг.

Савенек сел на кровати. Он не должен быть тут. Он мог уйти к своей старой жизни. Быть убийцей. Жить с Натенеком. Этого ведь он хотел? Потирая глаза, он пытался рассуждать здраво. Его самой важной целью была защита Империона. И сейчас помочь королевству он мог, играя роль принца. И, хоть ему было больно признавать это, ему нравилась возможность получить маму. Он хотел узнать Рему лучше, понять ее решение. Она поставила Империон выше всего? Выше себя и своей семьи? Это означало быть правителем великого королевства?

Он плюхнулся на кровать. Теперь он посмотрит, что предлагала эта жизнь. И он не переставал думать, что, возможно, он стал достойным Ари. 

Савенек

Савенек вышел из спальни. Два новых стража стояли по бокам от двери. Стараясь не переживать из-за них, он направился в гостиную.

Он нашел Рему спящей на диване. Он замер, не желая ее будить. Ее лицо опухло, словно она плакала всю ночь. Может, так и было. Когда он смотрел на нее, он не считал ее императрицей или матерью. Она была просто женщиной, потерявшей дочь.

Шорох раздался за ним. Савенек обернулся и увидел, как Дармик выходит из спальни дальше по коридору. Дармик присоединился к нему, и они тихо покинули королевские покои. Они спустились по лестнице, шесть стражей следовали за ними.

— Ты привыкнешь, — сказал Дармик.

Савенек не знал, хотел ли он привыкать к тому, что за ним всегда следуют люди.

В свете раннего утра Савенек смог лучше разглядеть замок. Подробные картины покрывали потолок, двери, казалось, были из чистого золота. И всюду были вазы с цветами. Замок ощущался… роскошно и холодно.

На первом этаже Дармик сказал:

— Мы предпочитаем жить в замке в Лейксайде. Тут мы, потому что это место дальше от Рассека, и этот замок защищен лучше всего.

Они вышли из замка, попали в ухоженный сад, полный роз и подстриженной изгороди. Там стояла группа из двух десятков солдат, и они тут же выпрямились.

— Вольно, — сказал Дармик своим людям. — Мы пробежим пять миль к дюнам и обратно, — он опустил ладонь на плечо Савенека. — Это мой сын Савенек. Сегодня он будет коронован.

Савенек не знал, должен ли что-то говорить.

Один из солдат кашлянул.

— Командир, — сказал он, — позвольте говорить от лица отряда.

Дармик кивнул.

— Мы сожалеем о вашей потере, — сказал солдат. — Принцессы будет не хватать.

Отряд солдат в унисон опустил головы. Каждый прижал кулак к сердцу — знак уважения и клятвы. Савенеку казалось, что они без слов обещали отомстить за смерть Аллиссы.