Отец Раймонда, худой и мрачный, был вечно недоволен женой и сыном, своей работой и своим соседом, своей страной и своим правительством, всем миром и даже самим собой. Завидев Ронни, он шел ему наперез, чтобы отчитать его за участие в банде «крыс», а когда друзья покинули банду и стали заниматься мотоциклами, то он принялся пилить их за то, что они впустую тратят свое молодое время на глупости, вместо того чтобы подыскивать хороших невест. Друзьям же было не до невест, они вместе готовились к службе в армии, укрепляя свою молодецкую силу в соревнованиях на выносливость и крепость мышц. Они часто ездили на велосипедах в другие города и на спор поднимали тяжести, а со временем облюбовали для своих спортивных игр высокий старый амбар

Когда-то деды Раймонда хранили в этом амбаре сухое сено, а теперь друзья оживили это огромное сооружение, превратив его в армейский полигон. Ронни и Раймонд взбирались на балки амбара и ходили по ним под самым потолком, подтягивались на дверях и залезали на высокую крышу. В армии солдату требовалась выносливость и хорошая физическая подготовка, на крыше амбара ребята проверяли себя на смелость. После дождика балки были скользкими, но это не остановило юношей. Ронни упражнялся, легко пробегая по краю крыши, но, как раз он поскользнулся, и полетел головой вниз. Ястребом летел юноша с четырехметровой высоты амбара, но для того, чтобы не для того, чтобы схватить добычу, а для того, чтобы встретить свою неминуемую смерть. Пикируя головой прямо в землю, он интуитивно вытянул полусогнутые руки вперед, оттолкнулся ими от земли, как кошка при падении, потом перекувыркнулся в воздухе и встал на ноги, живой и невредимый. Ронни еще не успел опомниться от этого головокружительного прыжка, как на него налетел отец Раймонда.

– Эл-ла, что это ты учудил? … (подзатыльник). Это тебе не натовский полигон, а наследный фамильный амбар! (подзатыльник). Захотелось убиться насмерть, так прыгай себе с церковной башни, там тебе крест сразу в землю воткнут, а амбару от ваших выкрутасов одни убытки.

Что-что, а подзатыльники старый земледелец отвешивал юноше удальски. Подошел Раймонд, который издалека видел, как его друг пикировал с амбарной крыши, и теперь смотрел на друга, как на пришельца с того света. Увидев своего сына, хозяин амбара еще больше разгорячился.

– Вот еще один варвар явился, ядрёный миллиард! От ваших развлечений амбарная крыша в дырках, как решето! Амбару-то уже все сто… сто… сто шестьдесят лет набежало, а вы тут распрыгались. Прямо, как Мэри Поппинс без зонтика, разлетались. Я тебе Ронни, лучше метелку в зад воткну, чтобы разбег был хороший, а то…

Теперь подзатыльники старого ворчуна получали уже оба друга по очереди, и это было очень смешно. Сначала юноши пытались хранить серьезность, как-никак, отец Раймонда, как-никак пожилой человек, но надолго их не хватило, и они расхохотались, а старик обиделся, махнул на ребят рукой и поспешно удалиться домой, в надежде найти жену, которая никогда не перебивала его на полуслове.

Подходило время призыва в армию. Раймонда должна была провожать на службу Элла, а у Ронни никаких привязанностей не было, если не считать Ингрид, которая жила по соседству. Как-то Ингрид позвала его к себе, чтобы починить кран, когда ее мамы дома не было. Ронни быстро справился с задачей, и хотел было уйти домой, но девушка осторожно взяла его за руку и, прикрыв ресницами глаза, поцеловала крепко в губы. Затем робко прижалась головой к широкой груди юноши, и ее руки сомкнулись на его шее. Ронни почувствовал упругость девичьей груди и легкое дрожание ее худого тела, и ему было хорошо оттого, что девушка сама увлекала его. Предательство Диан, поцелуй проститутки и бесплодное мечтание о Герде были тогда единственным любовным опытом Ронни в отношениях со слабым полом, поэтому он безропотно дал девушке увести себя к розовой кровати.

Когда Ронни осознал, что случилось в эти полчаса в доме его соседки, он принял твердое решение жениться. Ингрид была старше Ронни на пять лет и не ожидала такого быстрого успеха от своей игры. Победа, к которой они с мамой так хорошо подготовились, наступила слишком легко. Мама девушки работала на улице, знаменитой высококлассными проститутками, и знала способы, как найти подходящего жениха для дочери. Ронни был перспективным женихом: богатым наследником и очень покладистым пареньком с хорошей репутацией. Но мама девушки не учла одного, что ее дочь была совсем не готова стать женой и матерью. Ее влекло совсем другое искусство. Ей нравилось искушать мужчин своим телом, испытывать власть над ними, приводить их в чувственный трепет и получать за это большие деньги, не ожидая подачек или мистического наследства.

Де Гроте этого не знал, иногда, он приходил к соседке в гости, съедал принесенный ей в подарок шоколад, ремонтировал ее велосипед, и все, продолжения не было. Как-то раз Ронни решил проехаться со своей девушкой до магазина, но к магазину он приехал один. На обратном пути он нашел Ингрид, которая плакала, сидя у канавки, но кто виноват, что она умудрилась свалилась с мотоцикла, и на этом их пути разошлись. Ронни ждала служба в армии, а Ингрид захотела пойти по стопам матери.

– Все женщины продажны, – подытожил Ронни и забыл о женщинах на целых два года. Для Ронни Де Гроте пришло время стать мужчиной.

– Ронни, ты опять хочешь отличиться. Скажи мне, зачем надо всегда на рожон лезть? Мы же не дети дикарей, чтобы идти в самое пекло событий, чтобы чужой жар собственными руками разгребать! В спецназе служат те, кому жить надоело, а жизнь, как там не крути, прекрасна! Ты мне скажи честно, как другу, во имя чего ты собрался героем стать? – допытывался Раймонд, а Ронни всё медлил с ответом.

Друзья сидели друг против друга в купе поезда, а за окном мелькали ухоженные поля, по которым не спеша бродили то откормленные коровы, чье вымя чуть ли не волочилось по земле, то ленивые барашки на зеленых полях сочной травы, то статные кобылицы, за созерцание которых можно было брать немалые деньги.

Это был не просто очередной день недели, это был день, когда королевство Бельгии призвало своих сынов на службу своему отечеству. С утра до вечера друзья проходили в Брюсселе всевозможные медицинские тесты на пригодность к службе в армии и на то, чтобы с минимальным риском для здоровья распределить новобранцев по родам войск. Теперь, когда все тесты были пройдены, они возвращались домой, мысленно готовясь к грядущим переменам.

Подъезжая к пригородам Антверпена, Ронни перестал смотреть в окно и посмотрел на друга с хитринкой.

– Раймонд, ты меня спрашиваешь, зачем я записался в спецназ, я подумал и так скажу тебе, по-мужски. Я записался в десантники, чтобы понравиться твоей Элле! … Э, не кипятись, … тут ничего не поделать, нравятся Элле десантники!

– Скажешь тоже, – обиделся Раймонд, но вида не подал.

Надо сказать, что Ронни сам не задумался над вопросом, почему хотел стать десантником.

С утра он очень тревожился, что при обследовании врачи могут обнаружиться тот порок сердца, из-за которого ему доктором были противопоказаны физические нагрузки. Только тогда, когда все тесты были сданы, и он прошел медицинский отбор, то ему стало поспокойнее на душе. Вместе с другими призывниками Ронни ожидал своей очереди прохождения заключительного собеседования с капитаном, имеющий всю информацию о медосмотре и власть распределять молодых призывников по различным родам войск.

Раймонд был вызван в кабинет капитана одним из первых, и был доволен тем, что служить ему предстояло рядовым пехотинцем, главное всего один год. За часы ожидания, Де Гроте вычислил порядок вызова призывников к капитану. Ребята вызывались не в алфавитном порядке, а по качеству пройденных тестов, то есть самых подготовленных ребят оставляли «на потом». Этот факт действовал очень обнадеживающе, де Гроте был вызван к капитану на собеседование, когда в зале ожидания оставалось всего два человека.

– Та-а-к, Де Гроте Ронан, – протянул нараспев капитан, – что мы имеем в твоем случае? … Здоровье у тебя, Ронан Де Гроте, отменное. … Физические нормативы сданы на «суперотлично». И тест на интеллект зашкаливает. IQ 165 – это совсем неплохо, при нормативе в 80-100. Или произошла ошибка?