Валентина раскрыла перед сыном толстую книгу и пальцем указала на фотографию. Это была одна из трех книг, хранившихся в доме Де Гроте.
– Видишь этот колодец? – продолжала Валентина, – Этот колодец находится в женском монастыре, где женщины хранили себя для жизни с Иисусом. Они хранили и обет молчания, когда вместо Иисуса Христа они отдавали себя на поругание священнослужителям, но правду не скроешь. Эти бедные монашки своих детей, зачатых пороке, рожают и кидают в этот колодец. Видишь эту фотографию и скелеты несчастных младенцев на дне?
Ронни сразу припомнились котята и их жалобный предсмертный писк, и он понял, что уже не хочет быть посвященным. Лучше слушать рассказы об Иисусе из уст бабушки Марии…
Время шло своим чередом. В будни Ронни всё так же днем работал сосисочником, а вечером учился, зато в выходные дни веселился в банде «бункерских крыс». Раймонд вскоре стал его хорошим другом. Их дружба держалась на традициях банды. Вместе с другими вольными «крысами», храбрыми юношами и их независимыми девушками, молодой Де Гроте разгребал заваленные блиндажи и туннели, оставленные фашистами в наследство бельгийской молодежи. С каждого прохожего, проходившего по тропинке между бункерами, взималась дань.
– Стой, кто идет! Руки вверх! Плоти день! – окликали ребята бродившего по лесу грибника. Трусливые прохожие сразу убегали, и их никто не останавливал, так как с ними было неинтересно, но большинство людей поднимало от неожиданности руки вверх, некоторые принимали стойку боксера. Тут начиналось веселье. Данью могло стать всё, что угодно: от пяти центов до зеленого яблока.
Одна девушка, гулявшая по лесу в белом платье в синий горошек, руки на окрик не подняла, а протянула одному из окруживших ее парнишек скромный букетик лесных цветов. Букетик достался Ронни, а остальные молодые бандиты опустились перед ней на колено. Потом под рыцарской охраной из пяти человек девушка была доставлена к автобусной остановке, которая находилась по соседству с бункерами.
Если нарушитель территории платил дань щедро, то к нему подходил лидер банды по кличке Белый, который участливо спрашивал пленника: «Ты думаешь, что тебя ограбили?» В таких случаях человек обычно не знал, как лучше ответить, и за него отвечал сам бандит: «Спасибо, дорогой друг, за то, что ты столь щедро наш оплатил концерт».
Тут для посетителя выносилось из бункера кресло, которое Ронни смастерил для себя из немецкого хлама времен Второй мировой войны, чтобы ему было удобно слушать новые песни, сочиненные Белым, который не расставался с гитарой ни ночью, ни днем. Когда он начинал перебирать струны, то забывал обо всем на свете, и о «госте» в первую очередь. Иногда среди «пленников» встречались и родственные ребятам души, для которых гостеприимные любители рок-н-ролла устраивали настоящие концерты, где звучали знаменитые мелодии Клиффа Ричарда, Элвиса Пресли, Пола Анка и Чабби Чекера. (Пройдут годы, и музыкальная группа Белого окрепнет и будет с успехом гастролировать по всей Европе.)
Время от времени «бункерские крысы» выходили на рукопашные бои со своими соседями из других поселков. Бои обычно приурочивались к поселковым праздникам, проводившимся в честь святого, имя которого носила местная церковь. Назывались эти праздники «кермес» – ярмарка. На праздник «кермес», сходились вместе все жители поселка, от мала до велика. С самого утра на всю деревню звучала веселая музыка. Деревенская площадь становилась ареной цирка, где артистами были сами односельчане и их дети. Прямо на улицы поселка выносились столы, на которых раскладывалось всё, что было лишним, но могло пригодиться другим. Эти базарчики так и назывались: «распродажа хлама». Всем было весело продать свой хлам и за те же деньги покупать его у соседей. Кругом носились радостные дети. Над гуляющим народом витал запах жареного мяса и кипящего масла, в котором плавали золотистые колобочки дрожжевого теста. Они продавались в кулечках и были густо обсыпаны сахарной пудрой.
На площади под шарманку крутились карусели со сказочными лошадками. В день поселкового праздника каждый желающий мог попробовать себя в стрельбе по металлическим зайцам, снующим в глубине тира, или в точности метания теннисного мячика. Тот, чей мячик попадал мячиком в пустую консервную банку, получал за меткость плюшевого медведя. Детвора за пять центов ловила маленьким ситом золотых рыбок из «речки», что струилась по прилавку.
В центре базарчиков, за столами, украшенными цветами в вазочках, сидела степенная публика. Уважаемые дамы в модных шляпках и господа в начищенных ботинках под открытым небом любовались народным гулянием. Перед ними стояли высокие бокалы с золотистым пивом, и услужливый официант, которого все знали еще мальчишкой, заботился, чтобы пиво в бокалах не кончалось.
К полудню гордые крестьяне, собственники сельскохозяйственных угодий, выводили на окраину поселка своих откормленных быков и породистых лошадей в надежде получить приз за лучший приплод года, который выдавался самим бургомистром. Поселок гулял до позднего вечера, чтобы вдоволь напеться, натанцеваться и навеселиться до следующего кермеса.
После таких праздников и начинались бои «стенка на стенку». Они не были запланированы бургомистром и обычно заканчивались полной победой «бункерских крыс». В этих боях и прославился Ронни своей силищей, свою победу праздновали ребята до утра. Они зажигали в бункере свечи, пламя которых в демоническом танце теней металось по каменным холодных стенам, и, перебирая струны гитар, пели новые песни того времени. Пусть эти песни были не понятны их родителям, но с ними было легче перенести стремительные перемены в обществе, теряющем свои вековые ценности и традиции.
Ронни и Раймонд петь не умели, поэтому они нашли себя в танце. Под мелодию Чабби Чекера два друга выкручивали такой акробатический твист, что могли бы побить все установленные в мире рекорды. В самый эффектный момент танца Раймонд запрыгивал на плечи Ронни, а тот на одной ноге штопором вкручивался в каменные полы бункера под шумные овации развеселившихся ребят. Твист сменялся рок-н-роллом, рок-н-ролл чарльстоном, и так до самого рассвета. В то время Ронни не знал, что такое усталость, и силы его только прибывали.
Незаметно прошло два года. Ронни получил аттестат зрелости, диплом сварщика и стал квалифицированным рабочим мясной фабрики. Однажды, во время рабочего перерыва, он сидел на скамейке со своим напарником, пожилым рабочим, который ел изготовленные на фабрике сосиски. Двумя грязными пальцами напарник вытягивал сосиску из высокой стеклянной банки с маринадом, а потом пальцами другой руки очищал мокрую сосиску от кожуры, и только затем он начинал есть. Сок из надкусанной сосиски стекал по его руке и капал на землю. После такой трапезы руки пожилого рабочего становились грязно-мокрыми, требуя мыться и полотенца, время обеда заканчивалось и рабочий голодным уходил на свое рабочее время.
Видя это, Ронни высказал мастеру свою идею об изготовлении маленьких сосисок без оболочки, их можно удобно вытаскивать из банки и целиком класть в рот. Обычные сосиски готовились в очищенной кишке овцы, а Ронни предлагал варить маленькие сосиски в пластиковых обертках, а потом вытаскивать сосиски из обертки и укладывать их в банки для консервации. Теперь голодному человеку предлагалось вытащить соску из банки и положить себе в рот. Мастер выслушал юношу внимательно и обещал сообщить о его идеи начальству.
Через несколько недель у Ронни был День Рождения. В этот день первым его поздравил мастер цеха, и самолично пожал ему руку, как от себя, так и от имени руководства фабрики. Ронни смотрел на него и не понимал, за что ему выпала такая честь.
– Твоя идея по изготовлению маленьких очищенных сосисок превзошла ожидаемый эффект и принесла большую прибыль предприятию, – с расстановкой произнес мастер и продолжил с нарастающим вдохновением, – Директор фабрики предлагает тебе за твои заслуги самому выбрать место твоей будущей работы.
За ответом Ронни не нужно было лезть в карман, ответ на этот вопрос он знал без подготовки.
