— Привет, — Ник стоял в нескольких шагах позади меня.

Я выпрямилась и поприветствовала парня.

— Что делаешь?

— Рассматриваю дыру в земле.

— Зачем?

— Хочу понять, насколько она велика и стоит ли поднимать тревогу на ночь глядя или можно подождать до утра. А ты зачем сюда пришел?

— Тебя увидел, решил поздороваться. Говорят, вчера на ритуале ты умудрилась отличиться?

— Немного. А как ты меня заметил? Место темное и домами загорожено.

— Да очень просто…

Ник оглянулся по сторонам, ища, с какой же точки мог заметить меня, но замешкался с ответом, и это выдало его оплошность. Да и не только это. Он целенаправленно отводил взгляд в сторону от лаза под забором.

— Вот там, — и он указал на узкий проем между домами.

Я взглянула в указанном направлении, и это лишь подтвердило мою догадку: Ник врал. Проем слишком узкий и не позволяет заметить человека, сидящего в темноте возле забора, если специально за ним не следить. Но я решила пока промолчать.

— Понятно. Так как поступим с находкой?

— Я сам расскажу, — предложил он, и резко сменил тему: — А тебе разве не надо отдыхать?

— Ты прав. Я устала. Проводишь?

— С удовольствием.

И мы не спеша побрели к гостевому дому.

— Ник, а где ты вчера был?

— Возле ворот. Охранять кто-то же должен, вот я свою кандидатуру и предложил.

— И как, без происшествий?

— Ночь прошла спокойно.

Когда мы уже почти пришли, я вспомнила, что он так и не заселился в гостевой, так же, как и Оливия.

— Можно нескромный вопрос?

— Смотря какой, — Ник замедлил шаг и, посмотрев на меня, улыбнулся.

— А где ты ночуешь? Где вещи?

— У Веркена.

— И Оливия там же?

— Нет. Думаю, она провела ночь возле реки. Оливия обожает лес.

— Одна? В лесу?

— Почему одна? С Алексом. Они вместе выходили с территории.

— Так дом в полном моем распоряжение. Везет, — радостно улыбаюсь, а внутри все аж на изнанку выкрутилось; ревность — жуткая и болезненная зараза, с ней справиться сложно.

— А тебе не подходит?

— В принципе, это не важно. Я привыкла к самостоятельности и одиночеству.

— Как-то это грустно звучит. Не пора ли задуматься?

— Вернусь домой и непременно поразмышляю над твоими словами.

Я на миг подумала о том, что раз не интересую одного, но интересна другому, зачем страдать и мучиться, можно же попробовать … Есть одна подходящая поговорка: «Стерпится — слюбится». Проверить на себе?

— Ник, а приезжай в гости. Покажу тебе южный город на берегу моря.

— Серьезно?! — он удивился. А кто бы к такому предложению остался равнодушен?

— Серьезней не бывает.

— Приеду. Обещаю.

— Буду ждать.

На прощание Ник пожелал спокойной ночи и ушел, я улыбнулась в ответ. Дистанцию необходимо соблюдать и не давать поводов для сплетен. Я поспешила с приглашением, пошла на поводу у эмоций, назад вроде как не повернешь, но и прыгать в омут с головой не стоит. Ник красив, умен, обаятелен, но сердце-то молчит…

Наступила ночь. Панактунк опустел, многие вернулись домой. Через два дня придет и мой черед возвращаться в Редсити, а затем и в Сочи.

Разожгли костер. Я прислушивалась к разговорам, но не участвовала в них; наслаждалась минутами покоя в окружение друзей. Огонь обдает жаром лицо, греет руки; рядышком сидит Мари и ее муж, на другой стороне Своли играет на гитаре — талантливый мальчишка, струны под его пальцами, словно живое существо. Но всему когда-нибудь приходит конец, и моему спокойствию пришел, когда к костру подошли Алекс и Оливия. Они сели рядом со Своли, и парнишка предложил Оливии гитару. Оказывается, она не только привлекательна, обожает лес и охоту, но еще и хорошо играет, чем не идеальный вариант для оборотня, у которого есть такие же предпочтения. Стоило бы уйти, но я, как мазохист, наслаждалась собственными мучениями.

Подруга коснулась моей руки и, нагнувшись, прошептала:

— Замерзла?

— Немного.

— Сходим за пледами?

Я посмотрела в сторону дома, но отходить от огня не хотелось.

— Нет, — и тут вспомнила о вчерашней находке: — Леран, вы заделали дыру в земле?

— Какую?

— Мы вчера с Ником нашли за домом, возле общей кухни, огромную яму под забором.

— Ник не говорил о ней. Пойду гляну.

Леран поднялся и, кивнув Алексу, чтобы тот шел за ним, двинулся в направлении кухни. Я смотрела вслед удаляющимся парням. На половине дороги их перехватил Ник, и они, остановившись, заговорили. Алекс нахмурился и что-то сказал, махнув рукой в сторону, его новость явно не обрадовала, Ник поник и, по-видимому, оправдывался, а Леран похлопал Алекса по спине и пошел дальше.

Я легонько толкнула Мари в плечо и, кивнув в сторону парней, спросила, не стоит ли и нам с ними пойти, а то ее брат слишком уж недоволен Ником.

— Сами разберутся.

Но пока парни «разбирались», на улице заметно похолодало, и я, пожелав всем доброй ночи, ушла в гостевой дом. Спать не очень хотелось — просидела в кресле около часа или чуть дольше, думала о скором возвращении домой.

Раздался стук по стеклу. Я посмотрела на зашторенное окно, но звук повторился не сразу; успела подумать, что, наверное, послышалось. Пришлось встать и раздвинуть занавески. За окном никого; пустой двор, темно, с трудом можно разглядеть силуэт дерева (единственного в этой части поселения) и очертания высокого забора. Я вернула занавески на место и зябко поежилась, но не от холода (дом хорошо отапливался), скорее от одиночества; переоделась в ночную рубашку и забралась в постель, но снова раздался стук и на этот раз по входной двери, да так сильно и не прекращаясь, что я, чертыхнувшись и позабыв накинуть что-нибудь поверх слишком откровенного наряда, выскочила в прихожую и толкнула дверь. Ею же и огрела настырного гостя по лбу. Ненамеренно, но он сам виноват. И хотела еще добавить пару неласковых слов, но, увидев на пороге Алекса, потирающего ушибленный лоб, не смогла подавить смешок.

— Интересный у тебя способ приветствовать гостей

— Я не специально.

Мне ситуация казалась комичной, а вот Алексу, видимо, нет.

— В следующий раз спрашивай, прежде чем дверь распахивать.

— А ты не тарабань.

— Надо поговорить.

— До утра не терпит?

— Нет.

— Ну что ж, — я отошла назад, приглашая в дом. — Проходи.

Алекс замешкался на входе. Дверь хорошенько приложила его: не сразу заметил в каком я, мягко выражаясь, фривольном виде. Взгляд опустился вниз и медленно пополз по моему телу вверх. Прятаться было поздно, да и не столь интересно, как наблюдать за реакцией. Проявились выраженные проблемы с речью? О, да!

— Нам… эмммм…поговорить. Надо. Точно, — наконец-таки взгляд добрался до лица, на миг завис в районе моих губ, поднялся выше и упс (!); а вот и прозрение во всей красе: — Почему сразу же не рассказала о вашей с Ником находке?! Объяснишь?

— Ник сказал, что сам сообщит. Интересуйся у него, а мне скрывать нечего.

— Я вижу, — ухмыльнулся. — Оденешься?

Очень хотелось съязвить, что-нибудь наподобие: «А мне и так неплохо», — но от одного взгляда на мужскую недовольную физиономию, расхотелось пререкаться. Я молча развернулась и пошла в комнату; залезла под одеяло и натянула его под самый подбородок.

— И что ты там забыла?

— Гуляла.

— Ночью? Гуляла?

— А что хотел услышать?

Алекс медлил с ответом; подошел к окну и, отодвинув в сторону занавеску, уставился в ночную пустоту, а когда ответил, не соизволил даже обернуться.

— Правду. Что ты делала там ночью?

— Не знаю. Искала… Думала.

— Искала? Кого?

— Тебя, — вот и настал момент истины, я решилась на откровение. — Алекс… выслушай, пожалуйста. Меня мучает наш последний разговор. Я не собиралась сравнивать тебя с Ником. И обижать не хотела. Но ты продолжаешь себя вести так… Так…, - я не могла подобрать слов. — Так, словно хочешь уколоть и как можно больнее, — он не ответил, не обернулся, наоборот, ближе придвинулся к окну и прижался к холодному стеклу ладонями и лбом. Я ждала достаточно долго, но, не стерпев молчания, позвала его:- Алекс?