"Александр Юрьевич, а это ещё зачем делать? Для чего надобно мазать лоб этой гадостью? И почему нам, сегодня, можно этого не делать?…" — Все вопросы задал немного растерявшийся Пётр Увельский и именно над его головой висело рассеивающееся облачко порохового дыма. Значит это он, пресекая возможную неконтролируемую бузу стрелял в "воздух". Первых два вопроса заданные гайдуком удалось более или менее разобрать, остальные потонули в шуме издаваемом присаживающимися на свои зрительские места пленниками.

"Пётр, всё очень просто. Перед тобою находятся сплошь благородные господа. Поэтому им необходимо обработать лоб йодом, дабы пуля, делая в нём дырку, не занесла в голову вредоносные миазмы" — Саша за малым не сказал: "Не внесла инфекцию" — Но вовремя вспомнил, что эти слова никто не поймёт, так как не смотря на то, что в этом мире, существовали первые зачатки правил санитарии и они успешно внедряются в жизнь. Но такая гадость как инфекция ещё ни для кого не существует.

"Так это сколько же времени надобно потратить на эту мазню по лбам этих господ? Да и нет у нас вашего этого… Тьфу ты… прости господи, на трезвый язык не выговоришь".

"Вот поэтому, я разрешаю стрелять сразу. Без предварительной обработки их высокородных черепов. Тем более они всех вас оскорбили. Точнее, не все здесь присутствующие господа, а именно князь Шуйский. Он назвал вас, вольных людей, моими холопами. Но думается, что на первый раз его можно простить. Этот господин мог не знать, что на меня работают только вольные люди".

По залу прокатилась волна шепотков. Однако звуки взводимых курков, пресекли её распространение. А князь Мосальский-Вельяминов, обрадовавшись тому, что никто из собравшихся не изъявил желание геройствовать и пока что всё обходится без ненужных жертв, обратился к стоящему на сцене оратору, который до сих пор продолжал стоять на сцене и непонимающе наблюдать за происходящими вокруг него событиями.

"Если я не ошибаюсь, вы и есть мистер Шимин?" — справедливо подозревая что иноземец не владеет русским языком, Саша заговорил на английском.

"Да, это я. А собственно говоря, что здесь происходит? По какому праву вы сюда ворвались? И вообще, кто вы такой?"

У Александра за малым не сорвалась с уст фраза из фильма про агента 007: "Бонд. Джеймс бонд". — Но он сдержался и сказал совсем другое: "Те же самые вопросы я желаю задать и вам. — Александр, говоря это, подошёл к столу президиума и бесцеремонно уселся на его краю, решив, чем больше странного и непривычного он будет делать, тем труднее будет ориентироваться его оппонентам во всём происходящем вокруг них. — Первый вопрос. Что за сборище вы здесь устроили? И второй, не менее для меня интересный. Зачем, лично вам, всё это надобно?"

"Всё объясняется очень просто. Здесь собрание литераторов и меня пригласили на нём выступить."

"Прелестно, прелестно. — негромко похлопав в ладоши, ответил граф. — Сбылась моя мечта. Всю жизнь стремился пообщаться с одарённым, умным человеком. А если вы находитесь на сцене, то вы точно писатель, или как минимум поэт. Будьте так добры, почитайте мне что-нибудь из своих последних сочинений".

"Нет, я ничего не пишу сам. Я всего лишь критик". - до сиз пор пребывая в растерянности, ответил Иосиф.

"Прекрасно. Это даже лучше, я давно ищу того, кто может оценить мои литературные страдания и указать на недостатки моих корявых сочинений. Вот, послушайте".

Александр встал со стола, и подойдя немного поближе к Иосифу, принял приличествующую по его мнению для декламатора позу и начал читать стих, который сочинил ещё в пору своей юности. Уже здесь, в этом мире, учась владеть своим новым телом, он перевёл стих на несколько языков, в том числе и английский:

"Отличный стих. — догадываясь что над ним просто издеваются, с нескрываемой иронией ответил Шимин. — Вы мастер пера, только как это и подобает талантливым творцам, сомневаетесь в…"

"А вы, мистер Шимин, не тот за кого вы себя выдаёте. — Перестав паясничать, ответил Саша. — Успокойтесь и не нервничайте так. Не старайтесь испепелить меня своим взглядом, сейчас объясню, почему я так говорю. Первое. этот стих я сочинил ещё безусым юнцом. Произошло это не по причине наличия у меня хоть какого-то таланта, а от переизбытка нахлынувших эмоций и амурных переживаний. Второе. Перед тем как сюда войти, я некоторое время постоял у приоткрытой двери, послушал вашу речь. В которой вы, так горячо призывали своих слушателей бороться с царящим в империи рабством. Вот только призывали не к тому, чтоб эти уважаемые господа работали над тем, как лучше отпустить своих холопов на волю. А наоборот, вы требовали чтоб они брались за оружие и устраивали покушения на императора и его приближённых".

Иосиф, почувствовал, что к его счастью, варвар совершил большую ошибку, вступив с ним в полемику. Поэтому над ним, цивилизованным джентльменом, больше не весит острый дамоклов меч. Банкир приосанился, и привычно улыбнувшись решил подискутировать. В этом он был мастер. Поэтому голос его звучал спокойно, уверенно и в нём прослушивалось некое подобие по отечески заботливого тона.

"Дав, вы правы. Я не литератор а всего лишь друг вашего народа и стремлюсь ему помочь в борьбе за обретение свободы. Поэтому я здесь и как приличествует образованному мужу, делюсь опытом. Разъясняю, как лучше свергнуть диктатора, чтоб достойные люди имели возможность построить свободное, лишённое пережитков прошлого общество".

"Хороша свобода. — брезгливо сморщившись, ответил Александр. — Возьми пистолет и убей того, кто не разделяет с тобою своих убеждений, ибо он никто иной как враг".

"Не стоит переиначивать мои слова господин…, не имею чести знать ваше имя". - разведя в жесте извинения руки, ответил американец.

"Можете называть меня просто Алексом. Постоянно произносить мой титул и двойную фамилию, для вас будет сложно и утомительно. Но вы так и не ответили на главный вопрос, почему мы должны убивать тех, кто думает не так как мы?"

"Алекс, здесь вы не правы. Борются не с теми, кто думает иначе, а с теми, кто мешает обществу стать по настоящему свободным. Возвыситься над изжившими себя ложными ценностями и предрассудками".

"Золотые слова. Значит, тех кто мешает идти указанным вами путём, вы не убиваете, а всего лишь с ними боретесь. Так? Я правильно понимаю ваши слова? Лучше отсечь загнившую руку, зато, благодаря этому будет спасена человеческая жизнь". - на лице графа отразилась радость понимания, по крайней мере, именно так можно было понять его миму.

"Да. Всё именно так". — В этот момент, Иосиф был похож на почтенного отца семейства, чей несмышлёный отрок осознал свою ошибку и был готов принести свои извинения.

"Тогда скажите мне, такому неразумному. Почему ваши люди так часто со мною "борются"? Ведь я не являюсь опухолью или гангреной на теле государства. Я, к вашему сведению, пережил уже три покушения как на свою жизнь, так и на имущество. Поэтому, боясь повторения чего-то подобного, и именно по этой причине, служащие у меня свободные люди, в данный момент держат весь зал под прицелом своих револьверов".

"Это значит только одно, эти патриоты считают, что вы не желаете идти в ногу со временем и всячески препятствуете прогрессу. Мешаете движению вперёд, к светлому будущему. В общем, не желаете избавления русского народа от цепей холопства. Присоединяйтесь к нам, требуйте отмену рабства, и станете нам братом. Будете равным среди равных".