— Ну, перестань, — похлопал по сиденью, и девушка послушно села рядом. Приобнял ее за плечо, сжал ладонь и подмигнул. — Ты же сама этого хотела. Уютный домик на берегу. Тишина и покой. Ни души на версты вокруг. Вот оно — наше семейное гнездышко.

Артира тут же уселась между нами и приложила ухо к животу. «Мама» дернулась, задрожала всем телом, застучала хвостом по полу, но ничего не смогла поделать, будучи целиком и полностью во власти моих мыслей.

— Пинается! — малышка ощерила щербатый рот. — А это мальчик или девочка? Я хочу сестричку! Братик только орет и какунит в постель! Вы уже придумали имя? А скоро завтрак? А когда гулять пойдем?

— Отец Тьмы, Владыка Преисподней, Повелитель зла, порока и алчных помыслов, — зажмурившись, забормотала суккуба. — Дай воли и злости, напитай темной силой, защити от сомнений, накажи за нерешительность и одари мечом супротив света.

— Мама опять бормочет! Па-а-а-ап!

— Все в порядке, солнце. Мама устала и соскучилась — обними ее покрепче.

— На ручки!!

— Никаких ручек, — шутливо погрозил пальцем. — Ты уже большенькая, а ручки — для Артуса.

— Тогда берите его скорее, — девочка зажала уши и поморщилась. — Орет на всю округу!

— Милая, займись сыном, пожалуйста.

А вот Артус полностью унаследовал материнские черты — краснокожий крепыш удивил бы любого развитой мускулатурой, длинными — в два пальца — бараньими рогами, острыми когтями и цепким хвостом — настоящий Хеллбой в свои-то полтора месяца, страшно представить, кем он вырастет. К моему немалому удивлению, Хира не стала глядеть в люльку как в переполненный ночной горшок — напряженное до зубовного скрежета лицо расслабилось, кулаки разжались, а в глазах засквозило нечто, отдаленно напоминающее узнавание.

Девушка взяла бутуза под мышки и приподняла, как Рафики — юного Симбу, и повертела перед собой, внимательно осматривая со всех сторон. Малыш от такого внимания перестал хныкать и потянулся к маминым рожкам, но демоница спешно уложила «сына» обратно. После чего чертенок заголосил в три раза громче обычного, а комнату наполнил ядреный запах серы, аммиака и тухлых яиц.

— Фу! — Артира зажала носик и замахала ручкой перед лицом. — Артус навалил кучу!

— Солнце, будь добра, поменяй пеленки.

— Нет, — суккуба вскинула ладони и отшагнула от люльки. — Ни за что.

— М-а-а-а-м!! — малая принялась скакать по дивану, что вкупе с воплями брата слилось в такой гвалт, что перфоратор в семь утра покажется симфонией Чайковского. — Меняй, меняй, меняй!! Каки воняют!!

Хира выпустила когти и со всей силы кинулась на дверь, но с тем же успехом можно продырявить соломинкой бронежилет. Смирившись с бесполезностью потуг, демоница сползла по стеночке и обхватила голову — на миг даже стало жаль подругу, но стоило вспомнить последние бессонные ночи, и чувство исчезло как по щелчку безумного титана.

— Родная, не сиди на холодном — это вредно.

Суккуба поднялась безвольной марионеткой и подошла к люльке, но рогатый богатырь уже лежал в чистом белье — я всего лишь хотел проучить негодяйку, а не превращать сон в жопно-пердильную буффонаду уровня резидентов «Камеди-клаба». Однако реветь и порыкивать Артус не прекратил, размахивая не в меру мускулистыми ручонками и разевал рот, несмотря на младенческий возраст полный острых молочных зубов.

— Держи, — протянул мамаше мензурку с молочной смесью светло-салатового оттенка.

Прислужница глубоко вздохнула, но взяла сосуд по собственной воле, хоть и выглядела как перед жесточайшей пыткой — плечи опущены, подбородок подрагивал, нижняя губа закушена, ноздри нервно трепетали. Повертев бутылочку, Хира не придумала ничего лучше, чем полить ребенка жижей, будто растение в кадке. Естественно, в цель попала пара капель, а все остальное растеклось по лицу и голове, вызвав очередной приступ скрим-вокала.

— Ну ты даешь... — мы с Артирой не сговариваясь накрыли лбы ладонями.

— Да как, млять, его кормить?! — мензурка с глухим звоном врезалась в стену, украсив доски сочными подтеками.

— Нежно и любя, — спокойно произнес в ответ. — Ты что, не знаешь?

— Я похожа на примерную мамашу, еж тебя в пень?! — демоница топнула с такой силой, что на полу зазмеилась трещина. — Ты у нас отец года — ты и корми!

— Опять ссоритесь!! — «дочь» забегала кругами у люльки. — Хватит ругаться!!

Улучив момент, девушка подняла с пола осколок стекла и потянулась к горлу, но я быстро пресек позорное бегство.

— Нет, моя дорогая — нас ждет долгий полный приключений день. Минимум — десять часов идеальной семейной жизни, пока не высплюсь после твоих измывательств. А теперь возьми малыша на руки и покорми, как полагается.

— А я? — заныла Артира. — Я тоже хочу!! Где моя еда?

— Потерпи немного. Пойдем гулять — и поедим.

— Ура!! — от визга полетела пыль с потолка. — Пикник, пикник, пикник! Мам, слышала? Идем на пикник!

Малая пустилась в пляс вокруг «матери», хватая то за полу пижамы, то за хвост, в то время как бесовка тщилась взять извивающегося и пинающегося пацана одной рукой. Стоит отметить, что бестия ни единого раза не попыталась как-либо навредить детям, хотя уж они-то вымышленные и нереальные настолько, насколько вообще возможно — то ли опасалась моего гнева, то ли причина крылась в ином.

Арграхира — это не просто айсберг, это утонувший айсберг, с верхушки коего всплыло несколько льдинок — вот и все, что о ней известно. Хотелось бы познакомиться с лором персонажа получше, но сперва она не доверяла, потом доверяла, но все равно молчала, а теперь и вовсе на ножах. Двести сорок девять лет — лишь эпизод выдуманной биографии, вряд ли «Иринор» появился два с половиной века назад. Но за несколько лет существования проекта, кто бы и зачем ни сотворил этот ужас, подруга успела повидать зарождение мира, повстречать первых игроков, побывать в несметном множестве передряг и сменить нескольких хозяев.

Как ни крути, ее характер разделен на два сегмента: базовый, прописанный разработчиком вместе с остальными элементами игры, и надстроенный, полностью основанный на опыте самостоятельных действий и решений. Тогда к какому относится патологическая фобия детей и семьи? Это врожденный страх, подчеркивающий дерзкий, свободолюбивый и своевольный характер, или же приобретенный на долгом «жизненном» пути?

— Ептыть... — демоница уложила осоловевшего малыша в люльку и вытерла руки о пижаму. — Твой тамагочи нажрался и заснул.

— Это наш тамагочи, — особенно подчеркнул второе слово.

— Я скорее залью топленое золото в п...

— Не матерись при детях!

— ...чем залечу от тебя! И не затыкай мне рот! — суккуба подбоченилась. — Ни хера не делаешь, только сидишь на диване и командуешь! Наши дети, говоришь? Так какого беса не поможешь?

Еще бы накатили водяры — и превратились бы в моих соседей сверху. Дабы не усугублять ситуацию, сразу перешел к этапу номер два — семейной прогулке. Вообразил четырехколесную тележку снаружи, а в ней корзинку с незамысловатой снедью — вареной картошкой, сыром и овощами. Мелким — сок, взрослым — тоже сок, только перебродивший и крепленый. Артиру оставил как есть, а любимую жену переодел в закрытое ядрено-розовое платье с рюшечками.

Суженая подарок не оценила и попыталась стянуть через голову, затем разорвать, после перевоплотить силой мысли, но обновка сидела как текстура и наотрез отказывалась покидать облюбованную модельку.

— О, Тьма, — подруга изо всех сил оттянула воротник, но ткань тут же вернулась на место. — Просто убей меня.

— Зачем? Я же не ты, — хмыкнул и подошел к двери. — Посмотри, как здесь хорошо.

Хира взяла малыша и переложила в коляску. Девочка выбежала следом и вцепилась обеими ручонками в кисть, повисла, присев и упершись копытцами. Суккуба прошла несколько шагов на автомате, не замечая боронящего землю рогатого «плуга», и замерла у края обрыва. Теплый бриз развевал алые волосы и щекотал распахнутые, как у мертвеца, глаза. Подруга опустилась на колено, устало улыбнулась и как можно мягче произнесла: