Я снова кивнула. Уж как тут не помнить наш последний разговор на повышенных тонах.

— Но вот изучая все остальные случаи, я пришел к выводу, что конкуренция здесь совершенно не при чем. Да и отличались они от первого несчастья, потому что изначально вели к трагической развязке.

— Согласна, — вставила я.

— Ну, а дальше я должен был выяснить причину, для чего кто-то добивается смерти, при чем ему совершенно все равно, кто из девушек пострадает.

Рен на пару секунд замолчал.

— И? — не выдержав паузы, спросила я.

— И пришел к выводу, что во всем виновата ты.

— Как я?! — возмутилась тут же.

— Вернее твой дар, — тут же поправился он, — Ты же понимаешь, что он у тебя довольно необычный.

Я опустила голову, ну вот и все — раскрыта. Теперь он расскажет про меня какому-нибудь магу и прощай моя спокойная жизнь.

— Не волнуйся! — словно прочитал мои мысли Рен, — Я сохраню твой секрет в тайне.

Я облегченно вздохнула и спросила:

— Значит, ты не поверил в ту историю, которую я тебе рассказала, когда спасала Эмилию?

— Конечно же нет. Я прекрасно помню, как она перестала дышать. Кстати, именно тогда и Камила обратила внимание на чудо, что произошло на ее глазах, но, видимо, все же не была уверена до конца, потому что решила вывести тебя на чистую воду.

— Так это все-таки она?! — изумленно воскликнула я.

— Стоп. А ты на кого думала?

Я покраснела.

— Ясно. Значит на меня, — грустно произнес Рен.

— Прости, но я действительно сначала так подумала, ведь Камила казалась такой ранимой, чувствительной, а ты произвел на меня впечатление очень решительного человека, к тому же несколько раз мне довелось уличить тебя во лжи, — призналась я.

— Когда это? — удивился Рен.

— Ну с той дверью и проводами. Ты ведь сказал, что чинишь их. Но я ходила туда с фонарем через несколько дней, и ничего подобного там не обнаружила, — пробурчала я.

— Ты и это раскопала! Я действительно сказал неправду, — тяжело вздохнул Рен, — но это не имеет к неизвестному преступнику никакого отношения.

— Ну, почему же «неизвестному»? — не согласилась я, — Теперь я почти уверена, что это Камила.

Рен хмыкнул.

— Неужели ты думаешь, что она одна могла все это провернуть? Ей помогают, но вот кто именно, я не знаю.

— Эх, жаль нам не удалось рассмотреть, с кем она только что встречалась, — вздохнула в ответ, — Но я запомнила номер комнаты.

— Двадцать четыре, — добавил Рен и продолжил, — Она встречалась с Веренсом, он здесь выполняет разные мелкие поручения.

— Тогда раз нам это известно, давай их схватим и заставим признаться во всех злодеяниях! — воскликнула я.

— Аврора, в этом деле нельзя спешить или ты думаешь, что один слуга и девчонка могли провернуть такое? Нет, им помогает кто-то еще, кто-то гораздо сильнее и влиятельнее, чем остальные. Может быть этот неизвестный — даже один из магов, ведь в первую очередь твой дар был бы интересен именно ему.

— А с магическими способностями у нас только Патрик Джексон. Наверняка это он стоит за всеми этими покушениями, — предположила я.

— Нет, этот маг не имеет никакого отношения к трагическим происшествиям на конкурсе, — возразил Рен.

— Почему ты так считаешь?

— Не могу тебе рассказать, но просто поверь мне на слово, — попросил он.

— Опять какие-то тайны! — недовольно пробурчала я.

— Аврора, обещаю, что все тебе расскажу, как только у меня появится возможность, но никак не сейчас.

— Ладно, — смирилась я.

Выпытывать сейчас не имело никакого смысла, все равно ведь ничего не скажет.

— И еще я очень бы хотел попросить тебя держаться подальше от Камилы и расследования. Я сам все выясню, не хочу, чтобы ты пострадала.

— Неужели ты думаешь, что я смогу остаться в стороне?! — тут же не согласилась с ним.

— Просто доверься мне, а я постараюсь защитить тебя, да и остальным девушкам не дам умереть.

«Интересно, как?» — подумала, но спорить не стала.

— А теперь иди, возвращайся к себе, уже поздно, а завтра вас ждет очередное испытание.

— Откуда ты знаешь? — спросила у него и действительно зевнула.

— Ну я же — осветитель, — хмыкнул он, — Нет, ты конечно же можешь и остаться у меня, но кровать тут одна и тогда мне придется спать на полу или рядом с тобой, если конечно же позволишь.

Рен хитро при этом улыбнулся, а я фыркнула: ну, и шутник!

— Ладно, — ответила, — Значит пойду к себе, высплюсь перед очередной встречей с членами жюри, ведь я должна покорить их своей красотой и очарованием на очередном испытании.

Улыбка слетела с лица Рена, как-будто ее там и не бывало. Да, что ж я такого сказала?!

— Ясно, — кратко ответил он, но все же пошел меня провожать, хотя и молчал всю дорогу, словно воды в рот набрал, и как я только не пыталась разговорить его, у меня так ничего и не вышло.

И только ночью, когда я лежала без сна, пялясь в потолок и прокручивая сегодняшние события, до меня наконец дошло, что же так расстроило Рена. Он элементарно приревновал к членам жюри, вернее к одному из них, Патрику Джексону. Вот глупость! Ну какая из нас пара?! Это же надо такое придумать?! «Объясню ему все завтра», — подумала я, так и уплывая в сон с этой мыслью.

Сегодня мне приснился сон-воспоминание, частичка моей прошлой жизни. И я снова окунулась в те времена, когда казалось, что весь мир лежит у моих ног и стоит лишь протянуть руку, как он сам даст все, что я только не пожелаю, во времена юности, когда мне едва исполнилось шестнадцать. Я прекрасно помню старый полуразрушенный дом, пострадавший от пожара и мертвый сад, окружавший его. Черное пепелище да обгорелые стволы деревьев, вот и все, что осталось от некогда прекрасного особняка. И помню, те чувства, которые охватывали меня каждый раз, когда я проходила мимо него. Вот и сейчас во сне сердце нестерпимо сжималось от тоски, потому что оттуда веяло смертью и запустением. Это серое пятно среди буйной весенней зелени словно бельмо на глазу навевало тоску и уныние. Ах, как же мне хотелось оживить его! Снова увидеть, как тоненькие ростки пробиваются сквозь пепел, а ветви сухих деревьев распускаются в листочках, но я не решалась пройти за старую ограду, не решалась ступить на эту забытую всеми богами землю, мертвенно-серую от пепла, что казалось уже въелся в нее навсегда. Но однажды… однажды я не выдержала и рискнула. Мои шаги звучали глухо, словно их гасило горе, которое познала эта земля, серое облако поднималось у ног, оставляя за мной воздушный след такой же безрадостный, как и все вокруг. Остановилась у небольшой кованной скамейки, которая почти не пострадал от пожара, только железо на ней потемнело окончательно. Села. Поверхность гладкая, но холодная. Поежилась, но скорее не от температуры воздуха, а от внутреннего дискомфорта. Почему-то именно здесь и сейчас мне показалось, что время остановилось навсегда. В город пришла весна, заглянула в каждый уголок, а этот обошла стороной. И мне вдруг так захотелось восстановить справедливость и наполнить солнцем и это место, подарить ему новую жизнь. Я почувствовала, как словно что-то теплое и легкое слетело с кончиков пальцев вниз и тут же растворилось. Серость задрожала, настороженно взглянула на меня своими бездонными колодцами глаз и отступила перед напором ярких разноцветных искорок, на которые разлетелся мой подарок. А затем я увидела настоящее чудо — зелененький росток, пробившийся прямо на моих глазах из земли, пока еще маленький и слабый, но я почему-то была уверенна, что он не останется таким. И действительно через несколько минут он вытянулся и стал крепнуть, разрастаясь в ширь и в высь. А пока я зачарованно наблюдала за ним, не заметила, как еще сотня таких же зеленых былинок уже тянется к солнцу. Сад оживал, отвоевывая назад свое исконное место, заставляя отступать серость, сжиматься, прятаться, пока не прогнал ее окончательно. Триумф жизни над смертью — вот что это было! На моих глазах все покрылось ковром из свежей молодой зелени, на старых обугленных ветках появились новые почки, готовые вот-вот распуститься нежными цветами. Я радостно улыбнулась миру вокруг меня, яркому, праздничному, весеннему. И тут произошло еще одно чудо — одна из почек просто увеличилась на моих глазах, набухла еще больше и раскрылась маленьким цветочком чистейшего белого цвета. Я задохнулась от восторга. А потом рядом с ним появился еще один и еще — дерево полностью расцвело, старые выжженные огнем раны исчезли, а вместо них теперь тут буйствовала красота. Я огляделась. Весь сад преобразился, словно какой-то художник вдруг взял и разрисовал его в один момент, не жалея красок из своей палитры. А в нашем городе еще долго потом шептались кумушки, обговаривая невероятное событие, которое никто так и не смог до конца объяснить.