Судя по всему, говорить о древних трактатах настоятель мог бесконечно. Пожалуй, пришло время его прервать.

Я как раз вспомнила одну любопытную деталь.

Теневое море, остров Дороттайн.

Лечебница.

6-й день месяца Надежд, год 493-й от В.Л.

Несколько ночей я провел в полузабытьи, я что-то кричал, перед моим внутренним взором вновь проходили события диммирского похода.

Я вновь шел через раскаленную пустыню, очищал отравленную воду заброшенных родников, перехватывал контроль над рассыпающимся водным големом и смотрел, как инквизиторы врываются в Академию Тьмы через пролом в стене.

И как оттуда выходит только один. Джефар Стамли. Его имя мне вновь показалось знакомым.

И почему-то иногда — как и на попавшем в ураган Тьмы «Луче Света» — я видел своего распятого и кричащего щенка Кролло. Почему? Как все это связано друг с другом? Множество вопросов, ответы на которые я либо не знал, либо боялся признать, что знаю…

Еще я видел свою сестру — Алую. Она была необычайно серьезна и молчалива. Ее губы впивались в нижнюю губу — и оттуда размеренно капала куда-то в темноту ярко-красная кровь. Кап… кап… кап…

А юнга Джеркис продолжал метать в сторону Стены Тьмы устриц, которые неловко прыгали по воде и быстро тонули.

Еще в мое замутненное сознание врывались чьи-то голоса, некоторые из которых казались мне знакомыми. Один — точно. Я часто слышал его раньше и понимал, кому именно он принадлежит.

И второй — который я будто бы смутно узнавал, но не был уверен, когда и при каких обстоятельствам разговаривал с его обладателем.

Еще два голоса я слышал впервые в жизни. И они казались мне каким-то… ненастоящими. Пока ненастоящими.

Меня куда-то звали, что-то предлагали, что-то обещали, чем-то грозили, но суть сказанного я не смог бы потом вспомнить и под заклинаниями подчинения.

Однако вскоре мне стало лучше.

Я открыл глаза и сразу увидел сидящего рядом с моей кроватью Кригга Парваля. Архимаг внимательно смотрел на меня. Он явно ждал, когда я приду в себя.

— Рад, что ты очнулся, Люрет, — сказал Парваль с искренним облегчением в голосе.

— Вы… — горло пересохло.

— Нет, Люрет, я пришел буквально полчаса назад. Меня позвал лекарь Дгоро Твик. Он здесь главный. Я просил его известить меня, когда к тебе можно будет прийти. Я ненадолго. Дгоро просил тебя сильно не беспокоить.

Архимаг взял со столика рядом с кроватью кружку и протянул мне. Я жадно выпил вкусную, обжигающе свежую воду. То что надо!

— Сам готовил, — сказал Парваль, улыбаясь. — очистил воду от примесей и мусора, как тогда в пустыне. Как ты себя чувствуешь?

— Их было двое? — задал я вопрос, мучивший меня в те короткие периоды, когда я выныривал из забытья.

— Нет, Люрет, трое. Этих неизвестных магов-убийц было трое, — задумчиво проговорил Парваль, словно подчеркивая слово «неизвестных».

— А кто третий? — я был удивлен. — Один — воздушник, которого я… — вспоминать об убийстве мага было неприятно. — Другой — воздушник, который меня. Господин архимаг, как мне удалось выжить?

— Кто-то из твоих друзей успел поставить водный заслон. Не очень сильный, но его хватило, чтобы ослабить молнию. Тебе повезло, Люрет, ты отделался ожогами, ушибами и сотрясением. Не волнуйся, твои телесные раны Дгоро уже вылечил. У него есть шикарная мазь и настоящий талант целителя.

— Кто это был? Кто спас мне жизнь? — я попытался вспомнить всех, кто со мной тогда был. Нессор, Магна… имена остальных состихийников, которые были тогда со мной на пирсе, почему-то вылетели у меня из головы.

— Они и сами не знают, Люрет. Молния ослепила и контузила всех. Возможно, кто-то создал заслон рефлекторно, а сейчас уже и не помнит. Меня больше интересует вот что, Люрет, — архимаг смотрел на меня очень серьезно, — как тебе удалось избежать первой молнии? Мне сказали, что ты резко остановился, и она пролетела буквально в ярде от тебя.

— Господин архимаг, я… — я замолчал, вспоминая свои ощущения в тот момент, — я почувствовал что-то в воде под пристанью. Мне это показалось знакомым и… очень опасным. Я остановился и попытался изучить это, понять, что там скрыто…

— Очень интересно, — задумчиво проговорил архимаг. — То, что должно было погубить тебя, на деле спасло тебе жизнь.

— Что это было?

— Водный молот. Да, Люрет, среди убийц был наш собрат по стихии. Он заранее подготовил водный молот страшной силы. Видимо, это было их последнее оружие. Заклинание такой мощи убило бы всех твоих друзей, а они, эти неизвестные таинственные убийцы, похоже, не стремились к лишним жертвам. Потому поначалу и кидались в тебя обычными молниями.

— Почему я не помню удар молота, господин архимаг?

— Ты был уже без сознания. После того как ты убил одного воздушника и почти получил молнию от второго, наш неизвестный коллега оказался перед сложным выбором. И он то ли решил, что ты погиб — и держать молот дальше нет смысла, то ли просто предпочел замести следы. В общем, в пристани сейчас здоровенная дыра футов в двадцать. Тело убитого воздушника так и не нашли. Наверно, оно теперь на дне морском.

— Значит, вы не смогли выяснить, кто это был, господин архимаг? — разочарованно протянул я.

— Во-первых, Люрет, теперь ты можешь называть меня не «господин архимаг», а «старший». Ты же теперь в моей свите. А во-вторых, да, мы не смогли это выяснить, — сказал Парваль подчеркнуто разочарованно.

И постучал себя пальцем по уху. Он явно не доверял стенам лечебницы.

— Очень жаль, старший.

— Главное, что ты выжил, Люрет. Ведь так?

— Конечно, старший, а как остальные?

— С ними все в порядке. Лекари осмотрели их и отправили на корабль. Да, кстати, Люрет. К тебе приходили посетители, но Дгоро их, разумеется, не пустил. Они просили передать тебе вот это, — маг протянул мне два увесистых синих свертка.

Я развернул первый. Он оказался превосходной мантией мага Воды. Классический покрой, очень качественный материал. И размер подходящий. Я провел по мантии рукой — замечательная ткань! Почти не пачкается, не стесняет движений, хорошо дышит. Я посмотрел на Парваля. На архимаге была точно такая же мантия…

Из одеяния выпала небольшая записка. Я развернул ее. Крупными аккуратно выведенными буквами там было написано следующее:

Я развернул второй сверток. Предчувствие не обмануло меня — там была вторая синяя мантия. Ткань похуже, покрой попроще, зато она, как будто, была сделана специально по моей фигуре. Там тоже была записка, написанная мелкий и стремительный почерком.