— Может, Лену? — как ни в чем не бывало спросила Надя.

Лена ничего не сказала, только навострила уши. Она ждала, что скажут мальчики и, главное, что скажет Борис.

— А что же? — ответил Володя Моруженко. — Она у нас храбрая.

— Давайте пошлем Лену, — согласился Борис.

Тут Лена осмелела.

— Ведь это же очень хорошо, что я маленькая! Только лучше! Они меня и не заметят вовсе. На что им маленькая?

И вот Лену отправили в Артемовск к родным Толи Прокопенко: они обещали ему достать бумагу.

Однако стоило Лене уйти из села — одна на рассвете отправилась она в степь, а провожавшая ее Надя стояла у околицы и долго смотрела, как исчезает вдали крошечная фигурка, — и ребята затосковали. Они уже жалели, что отпустили девочку в такой опасный путь.

Они все сидели в «штабе», и каждый был занят своим делом. Володя Лагер, признанный оружейный мастер отряда, возился со старым пистолетом ТТ, который недавно нашел Володя Моруженко. Он вертел в руках и внимательно разглядывал ударно-спусковой механизм. Рядом в почтительном молчании сидел Толя Цыганенко и не сводил глаз с ловких Володиных рук.

— Видишь? — наставительно говорил Володя. — Совсем исправен. Только заедает курок в положении предохранительного взвода.

Девочки переписывали листовку. Это была последняя добытая ими сводка Информбюро. С ними за столом сидели Варя Топчий и Надя Курочка. Они тоже старательно писали.

— Девочки, сильнее изменяйте почерк! Верьте моему слову, — говорила Варя Ковалева.

— Ох, как темно! Глаза болят, — заметила Надя Курочка.

— А мы так почти каждую ночь, — не без гордости ответила Оля.

Борис сидел в углу над отрядным дневником. Писал он очень медленно, ведь каждое слово приходилось шифровать. Да еще донимали невеселые мысли. Он смотрел на Варю Топчий, старательно и крупно выводившую буквы, и думал, что и его сестра могла бы сейчас так вот спокойно сидеть за столом и старательно выводить буквы, если бы они догадались раньше собраться в союз и раньше выкопать пещеру. Вновь и вновь вспоминал он исчерканную открытку: «Я живу хорошо, братик, очень, очень хорошо…»

Каждый был занят своим делом и своими мыслями, и все-таки никто ни на минуту не забывал, что где-то в степи одна идет маленькая Ленка и, может быть, тащит бумагу. «И надо же было ее посылать!» — думал то один, то другой.

Вдруг послышались шаги — кто-то уверенно шел, тяжело ступая сапогами. Никто из ребят так идти не мог. И что самое плохое — у входа в пещеру шаги затихли. Надя мгновенно, одним плавным движением собрала со стола листовки и убежала с ними в «кладовую». Борис кинулся за нею с дневником.

В пещеру вошел Вася, все вздохнули с облегчением. Однако вслед за Васей появился высокий парень в кепке и сапогах. Парень был небрит, сапоги облеплены засохшей глиной.

— Ты готов? — сказал он пароль каровцев.

— Всегда готовы! — хором ответили ребята.

Всем сразу стало весело.

— Ну, давайте знакомиться! — сказал парень. — Я к вам от Степана Ивановича. Звать меня Костя. Мы с Васей старые друзья.

— Стойте! — сказал Борис. — Вы же у нас в Покровском жили? Вы Костя? Тот самый…

— Именно тот самый.

— Вы живы?

Партизан рассмеялся.

— Жив пока.

Все ребята знали, как в Артемовске Домна Федоровна и Вася прятали от фашистов тяжело раненного Костю.

— А дядя Васин, Егор Иванович? — нерешительно спросила Варя.

— И дядя в порядке.

— Да что же мы, — поспешно сказала Нина, — садитесь, пожалуйста. Будьте как дома.

Костя сел за стол. Все расположились вокруг.

— Костя, — попросил Цыган, — расскажи, как там на фронте.

— На фронте? Получше дела стали у нас на фронте…

Ребята слушали рассказ о жестоких боях, которые шли на Волге.

— Там, говорят, дома каменные в порошок стирают, а людей сломить не могут, — говорил Костя. — Вот какая идет война!

— Послушай, — сказал Борис, — может, ты нам ответишь, сами мы никак понять не можем. Ты про пистолет, который взял у немца Володя Лагер, знаешь?

— Слыхал я от Васи эту историю.

— Почему немец ему за это ничего не сделал?

— Такой добрый стал! — усмехаясь, ответил Костя. — Вот даже шоколадом вашего Володю угощал.

— Нет, в самом деле, почему?

— А вот почему. Офицеру оружие выдается за номером, каждому свое, как бы именное. Понимаете? Он за свой пистолет отвечает. Если с ним что случилось, надо объяснить, что, где и как. А теперь подумайте, что мог сказать этот офицер — боя не было, сам он штабной, в бою участия вообще не принимает. Ну, что он скажет? Мальчишки пистолет украли, а вместо него самопал доложили? Сами понимаете, это сказать он никому не может. Ведь его бы не только засмеяли, а было бы ему что-нибудь похуже. Поэтому он и решил послать денщика, чтобы тот потихоньку разузнал и, если удастся, добыл у ребят этот пистолет. Понятно теперь, почему денщик домов не палил и никуда не заявлял.

— Вот здорово! — закричал в восторге Цыган.

— Ничего, — согласился Костя, — могло быть хуже. Хорошо живете, — продолжал он, озираясь. — Знатный дворец себе построили! А это что?

Он подошел к газете.

— А вы прочитайте, — перемигнувшись с ребятами, посоветовал Володя Моруженко.

— Сдается, что эти значки у вас вместо букв, — сказал Костя.

— Конечно! — весело отозвался Толя Цыганенко. — А вы попробуйте прочтите!

— Мне сейчас этим делом заниматься некогда. Да я и не шифровальщик, — ответил Костя, — а только прочесть это труда не составляет.

Ребята были глубоко обижены.

— Не можете, — сердито сказал Толя Цыганенко, — а сами говорите.

— Ну ладно, — Костя уселся за стол, — давайте вашу писанину.

Борис положил перед ним их дневник. Костя облокотился на руку и принялся изучать.

— Лена не вернулась? — тихо спросил ребят Вася.

— Нет, — виновато ответила Надя.

— Наша Лена от всякой беды уйдет… — неуверенно начала Варя Ковалева.

Вася молчал.

— Ну конечно, — сказал Костя, — стрелка вверх — это «О».

Он угадал, и ребята были разочарованы.

— Ну, а другие, другие? — торопил Толя Цыганенко.

— Сейчас будут и другие, — спокойно ответил Костя.

Минут через десять он прочел им целый отрывок из их дневника. Это было то самое место, где рассказывалось, как ребята перерезали провода полевого телефона.

— Вот что, друзья, — очень серьезно сказал Костя, — этому своему шифру вы не доверяйте и ничего им не пишите. Если сюда забредет враг, он подумает — играют ребятишки, и все. Но если он найдет шифрованную тетрадь или эту вашу газету, он их непременно прочтет. И тогда все вы пропали. А вы малы еще погибать. Вам жить надо!

Ребята молчали, удрученные его словами.

— Да вы не серчайте! — весело сказал Костя. — Вы же у нас молодцы! Если бы не вы, нам бы не удавалось так часто передавать сводки в ваше село — у нас на каждую деревню рук не хватает. А про порванный телефон, про этих вон девушек и прочие ваши дела я уж и не говорю. Только надо ведь и осторожность соблюдать. Верно? Ну, теперь я знаю, где вас искать. Бывайте здоровы!

Ребята остались одни.

— Что же это Ленки нет! — с отчаянием сказала Оля.

Все молчали. Что можно было здесь сказать!

— Плохие новости, ребята, — негромко начал Вася. — С Петровичем беда… Арестовали его, а Костика убили.

…Утром к Васе прибежал соседский мальчонка Федя, по бескровному лицу его было видно, что случилось что-то очень страшное.

— Пойдем, — твердил он, — пойдем…

Пришли к хате Петровича. Ставни были почему-то до сих пор закрыты, хотя стоял уже день. У дверей Федя неожиданно остановился.

— Я не пойду туда, — прошептал он. — Не могу я.

Васе стало жутко. Через силу заставил он себя открыть дверь и вошел в хату. Он не сразу освоился в полутьме. Все здесь было разбросано, истерзано, исковеркано, сундук расколот, тюфяк вспорот от края до края.

А поперек широкой лавки лежал мертвый Костик, голова его свешивалась вниз, а от губ до виска застыл ручеек крови.