— Дайте ей покоя, оглоеды! — недовольный женский голос прозвучал словно гром средь ясного неба. — Ишь вскинулись, чисто жеребцы стоялые! Чего головами крутите? Отойдите от девочки, кому говорю?!

Валмир и Рин, впрочем, и не думали слушаться. Вместо этого они встали спина к спине, закрывая своими телами лежащую в траве Литу. В руках братьев блеснули тяжелые ножи.

— Что напружинились как коты помойные? — расхохоталась невидимка. — Мальчишки! Против кого железяки достали? Против хозяйки? Ну и гости в доме моем объявились!

Братья, однакоже, ничего не отвечали, от жены отходить не собирались и продолжали настороженно озираться по сторонам.

— Что, брань на вороту не виснет? — прозвучало насмешливо, и на тропке показалась невысокая коренастая женщина, вся из себя ладная, симпатичная, только слегка зеленоватая. Да еще одна странность в ней была: то глянешь, молодка перед тобой стоит, а моргнешь, женщина зрелая улыбается глумливо. — Узнали? — подбоченилась она. — Нет?! — правильно истолковала молчание. — Ну тогда пеняйте на себя. Никто вам не виноват.

Пришелица звонко щелкнула пальцами, и из лесу показались два изрядных крапивных веника. Они летели прямиком к обалдевшим сардарцам.

— Вал, — подал голос младший, — а помнишь, нам мама про лешачиху рассказывала?

— Припоминаю, — сквозь зубы согласился старший, убирая нож. — И знаешь, я думаю, что ты прав. — А еще, зря я рубаху снял.

— Покрасоваться хотел перед Литой? — угадал Рин. — Ну сейчас покрасуешься.

— Никого не обижу, — уверила лешачиха, дирижируя крапивой. — За все получите! Это за то, что мужика моего спаиваете! — отсчитывала она удары, — Это за то, что жену не цените! Думаете заговоры читать легко? Или может раны закрывать любая девка может? Ага! Так их! Давай, кучерявая крапивушка, вразуми дитинушек!

— Смилуйся, матушка, — взмолился Рин.

— Мы осознали и раскаиваемся, — хохотал Вал.

— Совета просим, матушка!

— Словами вразуми, хозяюшка! Просим!

— Вот же вы, — всплеснула руками лешачиха, прекращая экзекуцию, — все веселье мне испортили, то есть воспитательный момент, — поправилась она. — Кто вас словам заветным обучил?

— Тетушка покойная травницей была, — признался Вал, почесываясь. — Ох, и злющая у тебя крапива, матушка!

— А то, — согласилась лесная хозяйка. — Зато теперича вам никакой прострел не страшен.

— Вот и хорошо, — покладисто согласился Рин, надевая рубаху. О чем-то подумав, он достал из своей сумки сверток с пирожками, — Отведай, что боги послали, не побрезгуй.

Тем временем Валмир постарался устроить поудобнее жену, понимая, что младший отвлекает норовистую тетку.

— В траву не клади, оглоед! — она хлопнула в ладоши.

Застигнутые на горячем парни вздрогнули одновременно, приняв окрик на свой счет, и Аэрин постарался заслонить собой Вала с Литой на руках.

Лешачиха на это только улыбнулась понимающе и промолчала, а из земли рядом с ней вылез пень да сам чистым лопушком прикрылся.

Глядя на это дело, братья снова переглянулись, и Рин опять полез в сумку. На свет божий показались пяток отварных яиц, огурчики и жареная курочка. Венчал всю эту красоту пучок зеленого лука.

— Богато, — прищурилась хозяйка леса. — Запить бы чем…

— Компотик есть, Лита любит… — начал младший.

— И покрепче кое-что имеется — подхватил старший и поставил на пенек серебряную фляжку. — Анисовая…

— Ты положи жену, — посмотрела на Вала лешачиха. — Пусть поспит, тут ее никто не побеспокоит. Устала она, много сил потратила, — взяв в руки стаканчик с анисовой, втолковывала хозяйка. — Думаешь легко рану закрывать? На это мало кому из целителей сил хватает…

— И вообще, — втолковывала она братьям полчаса спустя, — кто ж так к жене относится?! Мы, — ткнула себя захмелевшая лешачиха во внушительный бюст, — чем любим? Ушами! А вы… Что вы девочке говорили? Какие слова, а?.. А говорить и делать надо вот что, — хозяйка лесная поманила к себе Рина и Вала.

Лите снилось, что она птица, варакушка мелкая. И вроде сидит она на ветке калиновой, а ветка та на ветру колышется, покачивается так мягко, будто убаюкивает. Но не спится варакушке пестренькой, не дремлется. Нужно ей гнездо вить, а не с кем. И вот вроде прилетают к ней зимородок с соколом. И давать свататься! И тот хорош, и этот, да только не пара она им. Только собралась пичуга мелкая отказать поклонникам, только слова подобрала верные, как вдруг откуда ни возьмись налетел ворон черный. Схватил он варакушку, закогтил, каркнул насмешливо! Хрустнули косточки, брызнула кровь…

— Ааааааа! Мама! — закричала, заплакала Лита. — Мамочка!

— Тише, тише, пчелка! Это сон!

Сквозь слезы услышала она знакомый голос.

— Просто плохой сон. Открывай глазки, милая!

К уговорам присоединился еще один не менее узнаваемый.

— Рин! — послушавшись, Лита обнаружила себя на руках у Вала, который крепко прижимал ее к груди, рядом стоял не на шутку испуганный Рин, а вокруг шумела знакомая дубрава. — А?.. — она недоуменно покрутила головой, чувствуя, как понемногу отступает навеянный грезами страх, как понемногу забывается кошмар, тает словно туман под лучами солнца.

— Лесная хозяйка вывела, — правильно понял ее Аэрин.

— Ты потеряла сознание у источника, — Вал плавно опустился в траву, не выпуская из рук свою драгоценную ношу. — А тут матушка лешачиха возьми да и появись.

— Ага, — поддержал Рин, — успокоила она нас, — многозначительно глянул на брата младший, — обсказала все как есть.

— Такая тетка компанейская оказалась, — хохотнул Валмир.

— Мы с ней посидели немножко, — Рин присел рядом. — Как ты, милая?

— Получше, — призналась Лита и потянулась к Аэрину. — Ну ка дыхни!

— Чего? — растерялся он.

— Того, — поморщилась Мелита. — А ты чего отворачиваешься, лесник? Бесстыдники! Анисовки нахлестались! Стоило мне глаза на минуту закрыть, как вы…

— Мы сначала не хотели, но она компотик пить отказалась, — тут же заложил лешачиху Рин.

— А у тебя есть компотик? — забыла ругаться Лита, получив требуемое, сделала несколько глотков и зажмурилась от удовольствия.

— Пирожок держи, — продолжал кормить жену Рин.

— Плечо покажешь? — расправившись с пирогом спросила она.

— Да чего там смотреть, пчелка? — напомнил о себе Валмир. — Все на нем зажило, шрам едва виден. Землянички хочешь? Мы в волшебном лесу собирали.

— А давай, — согласилась Лита, слезая с валовых колен.

Тот расстроился, но удерживать девушку не стал.

— Ну, — уплетая спелую ягоду, вспомнила Мелита, — и о чем вы с лешачихой беседовали?

— О разном, — переглянулись братья, почесывая спины. — Ты ешь, да пойдем домой, а то в храм опоздаем.

А дома их встречала встревоженная Сагари.

— Что ж вы так долго? Я же извелась вся, — накинулась она на племянников. — Иди скорее переодевайся, детка, — нежно улыбнулась Лите и, дождавшись, когда она уйдет, забросала Вала и Рина вопросами. — Плечо залечили? А воды, воды-то набрали? И мертвой? И живой? А леший вам показался? Заговорил?

— Все сделали, теть, — Рин стянул рубаху и расправил плечи. — Вот смотри.

— Смотрю, — приблизилась к нему Сагари, подозрительно принюхиваясь. — Сделали они все, скажите пожалуйста… Что-то от тебя анисовкой пахнет, милок, — она сурово глянула на парня.

— Ну ладно, вы разбирайтесь тут, а я пойду. Дел много, — предпринял попытку отступления Вал, но бдительная тетка тенью метнулась к нему.

— Дыхни ка, касатик, — ласково попросила она.

— Зачем? — отвернулся Валмир.

— А незачем! — громыхнула призрачная родственница. — Я и отсюда прекрасно слышу перегарище! Это так-то вы лечитесь! Небось и Литочку споили, охальники! Где там мой веничек любимый, вразумитель бестолковых?

— Теть, — не выдержал и расхохотался Вал, наблюдая за тем, как летучий голик стучится в запертое окно, — Вы с лесной хозяйкой не знакомы случайно? А то методы воспитания у вас уж больно похожи.