— И как ты меня находишь? — спросил змей, невольно польщённый, хотя и не поверил ни одному слову Бильбо.

— Поистине песни и легенды далеки от действительности, о Смауг, Приносящий погибель, — ответил Бильбо.

— Для вора и лжеца ты очень воспитан, — заметил змей. — Ты, оказывается, знаешь моё имя, но мне твой запах, твоё тепло что-то незнакомы. Кто ты такой и откуда? Ты явно не из здешних земель.

— Я из горячих Песков, сменяемых Зеленью; мой путь лежал через горы, под горами и по воздуху. Я тот, кого никто не видит.

— Это-то я и сам вижу, — зевнул Смауг. — Но вряд ли это твоё настоящее имя.

— Я — Разгадывающий загадки и Разрубающий паутину, я — Неустрашимый Кролик. Меня избрали для счастливого числа.

— Прелестные прозвища! — фыркнул змей. — Но счастливое число не всегда выигрывает.

— Я тот, кто делает друзей отбросами, топит их и достаёт из неволи. Я тот, кто невредимым выходит из лап монстров, из воды, из-под земли, из неба.

— Что-то с трудом верится, — усмехнулся змей.

— Я — друг барсуков и гость орлов. Находящий крупинки, Приносящий счастье, Летящий над рекой, — продолжал Бильбо, очень довольный своими загадками.

— Это уже лучше! — одобрил Смауг. — Но не очень-то увлекайся! Придержи свое воображение.

Разговаривать с морскими змеями нужно именно так, когда не хочешь раскрыть свое настоящее имя (что весьма благоразумно) и не хочешь разозлить их прямым отказом (что тоже весьма благоразумно). Никакой морской змей не устоит перед соблазном поговорить загадками и потратить время на их разгадывание. Смауг не всё понял (в отличие от вас, вам-то известны все приключения Бильбо), но кое-что сообразил и, довольный, посмеялся в своей гнусной душе.

"Так я и подозревал, — подумал он. — Ясно, проклятое лесное зверьё задумало какую-то гадость. Презренные бесстрашные твари, зря я позволил им решить, будто уже не такой грозный, как раньше! Расслабились, расселились на реке, как у себя дома! Вот, дают приют презренным ворам… Кажется, пора мне нанести им визит!"

— Отлично, Летящий над рекой, — сказал он вслух. — Вижу, ты проделал большой путь. Ты, хоть и вор, но умеешь себя вести воспитанно и уважительно, поэтому я дам тебе полезный совет: не водись с пещерными совами, тебе же лучше будет.

— С пещерными совами? — переспросил Бильбо, притворяясь удивлённым. Сердце его застучало быстрее.

— Нечего притворяться! — обрезал его Смауг. — Кто-кто, а уж я знаю запах и вкус пещерных сов. Я чувствую их приближение, они где-то рядом, и я обязательно их поймаю. Ты же плохо кончишь, Летящий над рекой, если будешь знаться с пещерными совами. Так им и передай от моего имени.

Бильбо против воли сжался, плотно прижав к телу перья. Ему вновь захотелось оказаться как можно дальше отсюда — и не просто где-нибудь в туннеле, а далеко в родной пустыне Кунир.

— Ну что, хорошие денежки получил вчера за мою миску? — продолжал змей. — Ну, скажи честно? Как, ровно ничего?! Очень на них похоже. Они, стало быть, прячутся за твоей спиной, а ты за них отдувайся, тащи у меня всё, что плохо лежит? И чего ты из кожи лезешь? Тебе пообещали приличный куш? И не мечтай! Радуйся, если лапы унесёшь.

Бильбо стало очень и очень не по себе. Каждый раз, как зловещее сияние змеиного глаза, что шарил по пещере, попадало на него, он трясся от страха и его охватывало безотчетное желание выскочить на середину пещеры, откинуть от себя крупинку и во всем признаться Смаугу. В этом была ещё одна страшная способность морских змей — они могли влиять на чувства и желания тех, кто находился рядом. Недаром жители приморских земель часто поговаривали, когда речь заходила о каких-нибудь спятивших птицах: "Змей в голове копался". Собрав всё своё мужество, Бильбо ответил:

— Тебе известно не всё, о Смауг Могущественный, не только золото привело нас сюда.

— Ха-ха-ха! — расхохотался Смауг. — Вот и проговорился! Нас! Скажи уж прямо «нас четырнадцать», мистер Счастливое Число! Рад слышать, что у вас есть и другие дела в наших краях. Тогда, может быть, у вас ещё не всё потеряно. А тебе не приходило в голову, что украсть золото ты, может, и украл бы понемножку, лет этак за сто или больше, но далеко ли унес бы его? К чему оно на Горе? Или в лесу? Силы небесные! Ты ни разу не задумался, прибыльное ли это дело? Четырнадцатая часть — столько тебе обещали? А как доставить ее? А стоимость перевозки? А сколько уйдет на вооруженную охрану и налоги? Да и зачем тебе всё это золото, если ты не кузнец, не торговец и не страж Га`Хуула?

И Смауг громко захохотал. Душа у него была злобная и низкая; он знал, что его догадка недалека от истины.

Трудно поверить, но бедный Бильбо действительно был огорошен. До сих пор все его помыслы и силы сосредоточивались на том, как бы добраться до Горы и найти потайной ход. Он ни разу не задумался над тем, как вынести сокровища из Горы, а уж тем более, как доставить в Кунир свою долю. Сейчас у него возникло нехорошее подозрение: а что, если пещерные совы знают об этом важном моменте и втихомолку посмеиваются над Бильбо? Вот какое действие оказывают на неопытных речи коварных морских змей! Конечно, Бильбо следовало бы остеречься, но уж очень деспотичной натурой был Смауг.

— Я тебе вот что скажу, — Бильбо сделал попытку не поддаваться змею и остаться верным своим друзьям, — мысль о золоте пришла нам в голову не сразу. Мы прибыли сюда над горами и под горами, по воде и по воздуху для МЕСТИ. Ведь не можешь же ты не сознавать, о Смауг безмерно богатый, что твое богатство создало тебе много врагов?

Тут Смауг опять расхохотался, но как!.. От этого сокрушительного хохота Бильбо бросило на землю, а далеко наверху остальные совы прижались друг к другу, решив, что их товарищу пришёл безвременный и ужасный конец.

— Месть! — фыркнул Смауг и в порыве чувств хлопнул хвостом по воде, лужами собравшейся вокруг. Бильбо едва успел отпрянуть от потока, который сбил бы его вниз, прямо к змею. — Месть! Король Под Горой давно умер, а куда подевались его родственнички? Что-то я не вижу, чтобы они рвались в бой, чтобы свести со мной счёты. Властелин Дейла Гирион умер, его птиц я пожрал, как мелкую неповоротливую рыбёшку, а где сыновья его сыновей? Они и близко не смеют подойти. Я убиваю, когда захочу, никто не дерзает сопротивляться. Всех стражей прошлого я уничтожил, а нынче такие не рождаются. Тогда я ещё был молод и слаб, теперь я стар и могуч, могуч! — злорадно торжествовал змей. — Моя чешуйчатая броня вдесятеро крепче ваших боевых когтей, мои зубы — как острые пики, когти — как тонкий смертоносный хвост манты. Я тот, кого невозможно победить! Я — сама смерть!

— Я слыхал, — пискнул перепуганный Бильбо, — что змеи мягче снизу, а именно в области… в области шеи. Но у особы, столь основательно защищённой, всё, конечно, продумано.

— Твои сведения устарели, Летящий во тьме, — отрезал Смауг. — Сверху и снизу я покрыт бронёй из железных чешуй и твердых драгоценных камней. Никакие когти, никакой клюв не пронзят меня.

— Я мог бы сам об этом догадаться, — тихо ухнул Бильбо. — Поистине не найдётся равного Смаугу Непроницаемому. Кто ещё обладает столь великолепной чешуйчатой бронёй из бриллиантов?!

— Да, такая броня в самом деле большая редкость, — подтвердил Смауг, как это ни глупо, весьма довольный. Откуда ему было знать, что сычик-эльф уже в прошлый раз успел заметить его редкостный наряд и теперь мечтал рассмотреть его поближе, имея на то свои причины.

Змей приподнялся, открывая шею и ближайшую к ней часть массивного тела.

— Смотри! — приказал он. — Что скажешь?

— Потрясающе! Восхитительно! Безупречно! Ослепительно! — восклицал Бильбо, думая про себя в то же время: «Старый болван! Да у тебя вон там, слева, дырка, голое тело торчит, как улитка из раковины!»

Высмотрев, что хотел, Бильбо решил поскорее убраться подобру-поздорову.

— Ну, не буду дольше задерживать Ваше Великолепие, — ухнул он, — и лишать вас столь необходимого отдыха, — он сделал шаг назад и стремглав бросился по туннелю, стараясь оказаться от змея как можно дальше.