Река с шумом несла свои воды, а на другом её берегу что-то блестело – возможно, сокровища Куберы.

– Погодите, сейчас сам догадаюсь, – попросил Чандра, и Шукра кивнул, скрывая улыбку. – Река – это впечатления, каждое мгновение текущие через ум. Впечатления всё время меняются, и ум захвачен ими, как пловец – бурной рекой. Значит, чтобы пройти эту преграду, надо оторвать ум от изучения и сортировки впечатлений… Это непросто.

– Здесь я тебе могу помочь, – гуру асуров внимательно посмотрел на Чандру. – Как тебе известно, для освобождения от потока восприятия мудрецы используют медитацию – глубокое сосредоточение на священных мантрах и образах. Хоть ты плохо умеешь сосредотачиваться, всё же есть образ, который даже тебя успокоит. Подумай о месяце на голове Махадэва – твоей шестнадцатой части. Той части, которая всегда находится у Махадэва, бессмертной и не тускнеющей. Она всегда светит ровно, в какой бы фазе ты ни находился.

– Чандра-врата, верно, – лунный дэв закрыл глаза и сосредоточил мысли на своей собственной части, всегда пребывающей у Махадэва. Месяц вспомнил, как медитирует Махадэв, как во время его великой медитации после смерти Сати он настолько отстранился от мира, что Чандра ощутил, как восприятие и все эмоции постепенно стали затухать во всех живых существах. Тогда он заснул и проснулся только после того, как Махадэв и Парвати обрели друг друга. Вспомнив состояние полного покоя, в которое его некогда погрузила медитация Махадэва, Чандра незаметно заснул.

– Вот и всё, полдела сделано, – проговорил Шукра, посмотрев на спящего дэва. Вокруг был подземный зал, заполненный разнообразными сокровищами, в особом углу хранились камни, полные лунного света. Свистнув, Шукра призвал асуров, которые принялись резво набивать мешки богатствами Куберы и носить их в заранее приготовленные повозки.

Выйдя из дворца и избавившись от попрошаек, Кубера направился в город. Куда именно идти, было понятно – люди со всех сторон бежали в одно место. Подойдя поближе, Кубера понял, почему: на плоской крыше одного из домов стоял серебристый олень. Он испуганно посмотрел на собравшихся, а затем начал бить серебристым копытцем по крыше. И тут же из-под копытца посыпались драгоценные камни и слитки серебра. Люди, отталкивая друг друга, стали хватать их.

– Стойте! Не смейте трогать! Это всё моё! – кричал Кубера, расталкивая народ. Олень перескочил на другую крышу и выбил ещё порцию драгоценностей.

– А ну, за ним! Ловите этого оленя! Приведите его во дворец! – Кубера и сам бросился ловить удивительное животное, не забывая собирать рассыпанные им драгоценности.

Через несколько часов, запыхавшийся, но с грудой камней и серебра, Кубера понял, что упустил оленя.

– Ну хоть сокровища достались, – пробормотал он и тут же вскрикнул: вес мешка сильно уменьшился, а сокровища при прикосновении лопнули – это была морская пена. Да, Чандра попросил у Лакшми свою долю морских богатств – пену. Пройдя через руки Шри, пена обрела видимость камней и серебра, на недолгое время. Поняв, что его обманули, Кубера рассмотрел свою связку ключей – и обнаружил, что и они поддельные. Взревев не хуже разъярённого быка, Кубера бросился во дворец – как раз вовремя, чтобы увидеть удаляющиеся по небу повозки, и распахнутые и опустошённые кладовые, и даже самую секретную кладовую, которую охранял лабиринт Майясуры.

Рассыпая проклятья, Кубера вскочил на летающую колесницу вместе с некоторыми стражниками, проворонившими ограбление. Но вслед им выстроилась целая армия якшей – они без труда справились бы с небольшой группой асуров. Заметив погоню, Шукра начал сильнее погонять асуров, запряжённых в повозки и похожих на огромных летучих мышей. Уже проснувшийся к тому времени Чандра принял активное участие в происходящем – он неустанно погонял асуров. Однако Кубера всё приближался, и, казалось, вот-вот настигнет грабителей. Оглядевшись, Чандра развязал один из мешков и гостями начал выкидывать сокровища.

– Ты что делаешь! – закричал на него Шукра.

– Не жадничайте, иначе не получите ничего, – Чандра кивнул на Куберу, который со своими якшами бросился вниз, за рассыпанными дэвом камнями. Выбросив более половины сокровищ, Чандра добился того, что погоня прекратилась – якши были слишком заняты собиранием богатств Куберы.

Асуры со своим грузом уже почти добрались до входа в Паталу, когда Шукра остановился, заметив стоящую на полянке девушку.

– Вишвачи! – воскликнул гуру асуров в волнении. – Что ты здесь делаешь?

– Увидела, как танцует Луна в небе, и решила посмотреть, чем это Чандра-дэв занят, – лукаво улыбнулась красавица после положенных приветствий, затем её лицо приняло озабоченное выражение. – Ох, Шукрачарья, боюсь, Индра-дэв не отпустит меня. Мне кажется, он как-то странно смотрит в последнее время…

– Тогда давай совершим свадебный обряд, не откладывая, – Шукрачарья кивнул на повозки с сокровищами, скрывающиеся в глубине прохода в Паталу. – Тем более что для свадьбы уже всё готово.

– Сбежать без разрешения Индра-дэва? – смутилась красавица, но затем залюбовалась на лицо любимого. – Что ж… Возможно, это судьба. Я готова.

– Нет, это уже в никакие ворота не лезет! – возмутился Индра, уже вернувшийся в Сурья-локу и внимательно следивший за развитием событий. – Ладно ещё – ограбить Куберу, своей жадностью он на это напрашивался. Но бросать вызов мне! Дэвраджу Индре! Да как он посмел, этот гуру асуров, этот Шукра! Нет, терпеть это я не стану!

И, не успел никто и слова сказать, как Индра исчез из Сурья-локи, чтобы оказаться рядом с Шукрачарьей, апсарой Вишвачи и Чандрой.

– Вишвачи! – при виде грозного дэвраджа апсара сжалась, но Шукрачарья выступил вперёд, сильно ударив посохом о землю.

– Дэврадж Индра! Всё, что хотите сказать – говорите мне!

– И скажу! Я не позволю вам оскорблять меня и мой трон!

– Чем же вас оскорбила Вишвачи? – Шукрачарья ещё сдерживался, но готов был взорваться. Чандра опасливо наблюдал за обоими. Страсти тут разгорелись нешуточные.

– Она – апсара, а значит, моя собственность, – отрезал Индра. – Ходит, куда я скажу и тогда, когда скажу. Я не давал ей разрешения идти сюда, Шукрачарья. Вишвачи, немедленно возвращайся в Индра-локу! Я, твой господин, приказываю тебе!

– Никуда она не пойдёт! – взревел Шукрачарья, взмахнув посохом. – Вишвачи – моя невеста и мы поженимся!

– Ищи себе другую жену! Апсары не выходят замуж! Это же апсары – женщины для увеселения дэвов!

– Незамужняя имеет право избрать себе мужа! Вишвачи выбрала меня!

– Уймись, Шукрачарья! Если не одумаешься и не отдашь Вишвачи, будет война!

– Прекрасно! Приводи сюда хоть всех дэвов, Вишвачи ты не получишь!

Вишвачи стояла, в ужасе смотря на разгневанных и кричащих друг на друга Индру и Шукру. В отчаянье оглядевшись, она увидела Чандру, который тихо стоял рядом и смотрел на перепалку с таким же ужасом.

– Чандра-дэв, это так ужасно, неужели опять война? И всё из-за меня… Лучше бы мне совсем не родиться… Но как же мне быть, я не могу жить без любимого, – и девушка горько зарыдала.

– Что ты, не надо так, – Чандра попытался утешить девушку, но чувствовал, что настроение её ума не сулит ничего хорошего – она была в отчаянье и готова лишить себя жизни. Чандра потоптался на месте, и громко откашлялся, пытаясь привлечь к себе внимание спорящих.

– Ты сделал своё дело, Чандра, теперь ступай – а с Индрой я сам поговорю, – сказал Шукра лунному дэву.

– Да, Чандра, не вмешивайся – ты дэв и должен быть на стороне дэвов, – заметил Индра. – Я ничуть не возражаю, если ты хочешь занять пост при Сурья-дэве, но то, что происходит между нами с Шукрачарьей, – не твоя забота. Иди себе.

Чандра было заколебался, но Вишвачи была такой красивой и смотрела с таким отчаяньем, что Месяц решился.

– Можно поговорить с вами, дэврадж, всего минуточку? – взмолился Чандра, складывая ладони.