– Предлагаю присоединиться, – усмехнулась дева в сияющих золотом доспехах. – Вас, Чандра-дэв, только так и можно поймать, а то вечно убегаете… Помните, как оставили нас в полнолуние?

– Что поделать, меняются обстоятельства, меняется настроение, – улыбнулся Чандра, садясь на место колесничего вместе с оленем. – Держитесь, царевна, поедем быстро!

Совершая немыслимые манёвры и отбиваясь от асуров, лунный дэв с дочерью Индры продвигались к Мангалу. Ашлеша отбивалась от асуров изогнутым, словно змея, мечом, а Чандра выпускал ледяные стрелы, вмораживая противников в ледяные глыбы. Добравшись до Мангала, по-прежнему сражавшегося с Тамасуром – ледяная стена уже была разбита врагами, – Чандра крикнул:

– Прыгай в колесницу!

Мангал, не мешкая, и не возражая, что-де справится сам и не надо ему мешать, прыгнул к царевне. Выловив из гущи сражения и Буддха, Чандра направил коня на край сражения (поля).

– Покидать поле битвы – это позор! – начал Мангал. Он был весь красный и тяжело дышал – схватка с Тамасуром даже его изрядно утомила.

– Мы не покидаем, а перегруппировываемся, – возразила Ашлеша, Чандра только кивнул.

– Только чтобы получить от дэва Вишвакармы божественное оружие, – проворчал Мангал. На самом деле он был рад передышке.

– Ты так не победишь Тамасура, – Чандра повернулся к шиваншу. – Позволь дать тебе совет. Тамасур становится сильнее от сопротивления. Чем больше силы ты прикладываешь, чтобы одолеть его, тем он сильнее становится.

– Знаю, – раздражённо бросил Мангал. – И что же ты можешь предложить?

– Сражение с Тамасуром подобно сражению с этой стеной – чем больше биться, тем, кажется, она прочнее, – продолжил Чандра спокойно. – Есть только один выход. Не надо сопротивляться Тамасуру, атаковать его, отвечать ударом на удар. Надо просто успокоиться и не отвечать ему. Тогда его сила уменьшится и он сам запросит пощады.

– Что?! – взревел Мангал. Он так вытаращил глаза и встопорщил усы, что и смотреть на него стало страшно. Казалось, он мог испепелить одним взглядом. – Так это твой план – просто сидеть и ничего не делать?! Да как ты смеешь, жалкий, ничтожный…

– Если вы дадите себе труд подумать, то поймёте, что Чандра-дэв совершенно прав, – вмешалась Ашлеша, строго глянув на шиванша.

– Ещё не хватало, чтобы женщина мне давала советы, – фыркнул Мангал. – Лезть в дела мужчин…

– Асуры – общая проблема, а не мужская или женская, – вставил своё слово Буддх. – Чем препираться, просто подумайте, какой ещё может быть выход из ситуации (положения) с Тамасуром.

– Ну хорошо… но как мне стерпеть и не обращать внимания на его удары? – мрачно вопросил Мангал.

– Сосредоточься на образе Великого Аскета – Махадэва, – подсказал Чандра. – На его спокойном образе. Ты ведь умеешь входить в состояние медитации.

– Да, – кратко ответил Мангал и сжал доставленное ему небесным гонцом оружие – новое копьё из мастерской дэва Вишвакармы. – Вези меня к Тамасуру, Чандра.

Лунный дэв сосредоточился и снова провёл колесницу через толпы асуров к Тамасуру, который и сам рвался закончить поединок с Мангалом.

Мангал честно выполнил совет и сидел, отрешённый от той реальности, в которой бушевал асур. Постепенно, убедившись, что Мангал не собирается ему отвечать, асур сдулся – из него как будто бы выпустили силу. Из могучего, подобно большому дереву, асур стал маленьким, как карлик, и морщинистым, как старик.

– Пощади меня! – кинулся он, наконец, с мольбами к ногам Мангала. Воин с презрением глянул на скорчившуюся фигурку.

– Добить тебя было бы не к чести воина, – бросил Мангал асуру. – Ты получил хороший урок, а теперь убирайся в Паталу и больше никогда не показывайся в других локах!

Асур поспешно убрался. За ним убрались и другие асуры, устрашённые как победой над своим предводителем, так и силой оружия дэвов. Когда асуры исчезли, Ашлеша тоже попрощалась. Ей не хотелось уезжать, и она постоянно оглядывалась, бросая взгляды на лунного дэва, – но повода оставаться больше не было.

– Приходите в гости! – улыбнулась девушка на прощанье и повязала на руку Чандры тонкую зелёную нить. – Это чтобы вы не забыли о моём приглашении, дэв!

– Не забуду, – Чандра с улыбкой смотрел вслед удаляющейся колеснице.

Буддх, Чандра и Мангал, не сговариваясь, вернулись к делам на земле. Нанду, вернувшийся с победой над асурами, теперь горячо обнимал своего обретённого брата. Тот смущённо потупился.

– Как бы то ни было, вы – настоящий царь, – сказал поэт. – Я и воспитывался иначе, и никогда не хотел трона. Вы к тому же и старше.

– Но ты – сын царя, а значит, корона по праву должна принадлежать тебе, – упорствовал Нанду.

– Вы всё ещё желаете, чтобы я попробовала дать прасад царю? – вмешалась в эту нежную встречу ганика.

– Матушка! – Нанду и Ананду бросились в ноги женщине, та подняла их со слезами радости и умиления. – Да, мы очень хотим, чтобы вы вернули к жизни отца и дядю!

Ганика с посветлевшим лицом взяла рис и прошла в комнату больного. Царь по-прежнему лежал на постели неподвижно, устремив взор в никуда. Ганика вздохнула и, исполненная сострадания, поднесла к его губам щёпоть риса. Как только рис коснулся губ царя, он вздохнул, заморгал и огляделся недоумённо.

– Дядя! Отец! Супруг! – бросились к нему домочадцы. Только ганика стояла в стороне, улыбаясь.

– Что здесь произошло? Я так странно себя чувствую… – проговорил царь, оглядывая окружающих.

Ему наперебой рассказали события последних суток. Махарадж уселся на трон с короной в руках в глубоком раздумье. Все, волнуясь, ждали его решения.

– Вы все показали себя храбрыми людьми, которым свобода родной страны и честь дороже, чем даже жизнь, – наконец изрёк царь. – Мой дух всё это время бродил по мрачным местам, испытывая мучения, каким подвергаются грешники. Мне повезло, что всё это я узнал не после смерти, а во время жизни, и могу ещё исправить то, что сделал неправильно. Я отрекаюсь от трона и отдаю корону Нанду и Ананду – пусть правят вместе. Соберите народ, я спрошу его, верно ли поступаю.

Под ликующие крики придворных царь вышел к народу, просить разрешения удалиться в лес.

– Два брата на одном троне? – спросил Мангал, незримый для смертных, поднимая бровь. – Нет, так не годится. Всё или ничего! Вот девиз настоящего мужчины.

– Почему вы всегда стараетесь посеять раздоры? – не утерпел Буддх. – Как править вдвоём – это интересная задача, здесь есть возможность применить интеллект!

– Яблоко от яблони… – начал с угрозой Мангал, разворачиваясь к юноше. – Знай своё место, Буддх, и не лезь в дела старших!

– Возраст – не причина, чтобы не говорить правду! – вспыхнул сын Чандры.

– Что ты прицепился к Буддху? – Чандра решительно встал между готовыми начать схватку дэвами. – На самом деле ты ведь хочешь померяться силами со мной, ведь так?

– А что, ты готов выйти на честный бой, без этих своих увёрток? – усмехнулся шиванш. – Да, я давно хочу, чтобы ты понял, кто достоин места визиря!

Буддх, покрасневший от возмущения, готов был что-то сказать, но Чандра покачал головой:

– Нет, Буддх. Ты не должен вмешиваться на этот раз. Сходи к гуру Брихаспати – он знаток обрядов, может быть, он поймёт, как же Абхилаше соединиться с Ананду, если она замужем за царём.

– Но… – попытался всё-таки возразить юноша.

– Это не просьба, Буддх, а приказ, – отрезал Чандра. Буддх исчез, и Мангал остался наедине с лунным дэвом, если не считать оленя.

– Ты защищаешь сына, – Мангал усмехнулся. – Я давно понял, что ты стараешься ради него – хочешь, чтобы Буддх занял важный пост. А он даже не видит этого. Зол на тебя из-за того, что ты сделал с его матерью.

Чандра молчал, опустив ресницы. И выглядел подавленным, вот-вот заплачет.

– Что за дела, Чандра, будь мужчиной, защищайся, – фыркнул Мангал, и его глаза вспыхнули красным. Вокруг лунного дэва встало огненное кольцо, языки пламени едва не обжигали его нежную кожу. – Сейчас никто не придёт тебе на помощь, я просто уничтожу тебя. Но что в тебе такого? Может, Индра-дэв прав и Шани просто хочет, чтобы важный пост занимал бесхребетный, во всём ему послушный хлюпик? Во имя всех небесных лок, разве ты мужчина? Слава, сила, свет – ничего этого нет у тебя. Ты даже рассердиться не можешь как следует – сколько же усилий мы с Индра-дэвом приложили, чтобы ты вышел на битву планет, сразиться с Шани напрямую, ты бы знал… Пастух он и есть пастух, какой бы пост ни получил…