— Кольцо, — подсказала я.

А вот тут пришла очередь улыбаться Кристиану. Только вот я веселья не поняла и нахмурилась. Неужели он и вправду издевается надо мной?

Мужчина осторожно взял мою руку и поднес к своим губам и поцеловал. Только сейчас, привлечённая этим процессом, я почувствовала на ней непривычную тяжесть. Посмотрев на свой безымянный палец оторопела. Кольцо с изящным розовым камнем красовалось на нем, сияя вот заглядывавшего в окно полуденного солнца. Достаточно элегантное, и не кричащее и при этом без сомнения дорогое.

Еще раз посмотрела на Моро, который выжидательно молчал, потом вновь на палец. И снова на Криса, кажется, его невозмутимая маска начинала слетать.

— Что еще, Анжи? Встать на одно колено, прискакать на белой коне, скажи мне что? — потеряв всякое терпение рыкнул он.

Поняв, что слегка перегнула палку, тут же кинулась ему на шею и прошептала.

— Да.

Мужчина тут же затих неподвижно.

— Что ты сказала?

— Да! — уже чуть громче произнесла я.

— Повтори еще раз, — сказал мужчина, отрывая меня от своей шеи так чтобы мы смотрели друг другу в глаза.

— Я согласна.

Послышался облегчённый выдох, а затем я резко оказалась в воздухе, так что перехватило дыхание. Подхватив на руки, он стал кружить меня, при чем делая это, стоя прямо на кровати.

Я завизжала от страха, на что Крис лишь рассмеялся.

— Люблю тебя, — прокричал он в полный голос, не прекращая свою карусель.

— Люблю тебя, Кристиан, — повторила его слова.

Мне стало физически сложно следить за временем, потому что оно проносилось мимо, не давая ни одной свободной минуты. Несмотря на захватившую нас суету, я была поистине счастлива И если кто-то скажет, что карьера, власть или обладание сильной магией гораздо важнее простого дома, где тебя ждут, совместного ужина или уютного вчера с книжкой и любимым под боком, никогда не верьте такому человеку. Неважно был ли ты сиротой или вырос обласканный вниманием заботой родителей, каждому ясна ценность присутствия особенного человека рядом. Счастья приходит тогда, когда в сердце поселяется любовь. Главное не упустить его.

Я все время ловила себя на мысли, что непроизвольно улыбаюсь. И когда руководила перетаскиванием вещей из моего дома в новый, потому что Крис, как и обещал, больше не хотел расставаться, даже до дня свадьбы, и когда заявилась в издательство с заявлением. Об этом мы долго спорили с Моро, и он, и я были непреклонны. Крис не желал моих уходов на работу каждый день, при этом и сам нагло прогуливал утренние летучки в департаменте. Мне же не импонировала мысль лишиться работы. Сговорились на том, что переведусь в свободные журналисты, без необходимости судорожно клепать бессмысленные статейки ради надбавки к зарплате. Теперь был шанс заниматься лишь интересующими темами, принося готовый материал, когда захочу.

Как только вопрос с занятостью был решен, Кристиан свалил на меня все предсвадебные хлопоты, предстоявшая церемония была назначена на весну.

Оказалось, у Моро было достаточно сбережений, чтоб мы смогли позволить себе не только роскошные апартаменты, но и настоящую свадьбу, о чем я и не мечтала. А Викки поделилась со мной наследством: толи совесть проснулась, а может еще что, о ее мотивах я так и не узнала, хотя Крис подозрительно веселился по этому поводу, но и от денег не отказалась. Все такие они мои по праву.

Родители Криса как и при первом знакомстве были категорически против меня, но, кажется, за время, прошедшее после совместного ужина, они немного привыкли мысли о том, что скоро мы породнимся. На днях мать Кристиана даже предложила мне помощью в подготовке свадебного торжества. Хотя это предложение было таким неуклюжим, что скорее походило на требование, но я, намереваясь сгладить конфликты, приняла его. И, кажется, скромному торжеству как мы изначально планировали не бывать, его мать основательно взялась за дело, а список приглашённых уже разросся до двухсот человек.

Весь очередной день мне предстояло разгребать высланные каталоги, когда доставили записку: Крис попросил прийти. Он редко пускал меня в департамент после поимки Теодора, стремясь оградить от шумихи по этому делу, и даже когда приходилось давать показания, присутствовал рядом, отбиваясь от возражений следователей. А теперь сам позвал.

Заинтригованная, я быстро собралась и запрыгнув в машину домчалась до отдела, где Крис уже встречал на пороге.

— Идем, думаю, ты захочешь это видеть.

Теодор Каплайн сидел в серой комнате больше похожей на каменный мешок, чем на кабинет за пустым столом. Он то и дело нетерпеливо поглядывал, то на железную дверь, то на зеркальное стекло на пол стены возле входа, постукивая пальцами. Он выглядел абсолютно измотанным, несмотря на то, что содержание ожидающих суда аристократов было подобающим. Его терзания продолжались, пока в комнату для допроса не вошел следователь.

— Соизволили явиться? — не глядя бросил он, на что Самуэль лишь усмехнулся, но не ответил.

Следователь положил прямо перед Тео документы с гербовой печатью Республики.

— Вы можете ознакомиться, Совет вам отказал в неприкосновенности должностного лица. Кроме того, перевод для дальнейшего следствия в Столицу тоже не представляется возможным, цитирую «по техническим причинам». Вы, конечно, можете походатайствовать повторно, но думаю, ответ вполне очевиден.

— А моя семья? — Теодор стал еще бледнее.

— Каплайны отказали вам в защите и залог не внесли. Более того, поделюсь немного личными сведениями, но, кажется, вас вычеркнули из завещания.

Теодор скривился словно от зубной боли, а затем неожиданно стукнул руками по столу. Бывалый полицейский даже не вздрогнул, он продолжал смотреть абсолютно равнодушно.

— Довольны, да? — зло прошипел Теодор. — Насмехаетесь все? И Каплайны в том числе. Как только запахло жареным, родственнички исчезли.

Самуэль присел напротив, заглянув Теодору в лицо.

— Поймите, вам лучше сотрудничать, нам ведь и так все известно, а ваше признание — формальность, которая облегчит лично вам жизнь. Если подпишите, то высшая мера применена не будет, а поверьте, именно ее вам судья и назначит. Вы убили столько людей!

— Я не хотел! — прокричал Теодор, а затем глубоко вдохнув, повторил чуть тише. — Не хотел. Мне просто нужна была Амелия, и если бы я смог ее найти сразу, то остановился.

— Вы применяли запретный ритуал отнятия сил?

— У моей сестры было то, из-за чего я всегда чувствовал себя убогим в семье. Это была необходимость.

Сэм понимающе кивнул и продолжил.

— Для чего вы собирались применять полученные силы?

Тео непонимающе захлопал глазами, словно так далеко не задумывался.

— Ну же, Теодор, вы умный человек, вы не могли не иметь плана.

— Это он и был. Получить уникальную магию. Тогда бы меня признали. Да, Николас уже не мог исправить свою ошибку, но были ведь Каплайны. Я смог бы быть им очень полезен. У Николоса был план, как войти в Совет, подвинув этих старикашек. И мои родители знали, как он хочет все реализовать, они забрали все личные дневники, все документы, все книги о подобных магах, после его смерти.

— Означает ли это, что вашими действиями руководили? — уточнил Сэм, стараясь не выдавать заинтересованности.

- Отец… Нет, — встрепенулся Тео. — Меня не о чем никто не просил. Моя инициатива. Они не знали, думали, что сила и так у меня поначалу. А потом, когда выяснилось, что это нет, просто оставили эти идеи.

— Хорошо. Смерть Николаса Райвинхола, что вы о ней можете сказать?

Тео замолчал, не собираясь больше ни о чем откровенничать. Поняв его намерения, следователь поднялся и кивнул на стекло.

— Ваши показания зафиксированы, благодарю.

Теодор не сразу отреагировал. Когда он поднял голову, дверь за Самуэлем уже закрылась, и он встал, медленно подходя к смотровому окну. Зеркальная поверхность отражала лишь его осунувшееся лицо, со впавшими щеками и блеклыми глазами. Оно всматривался в омут отражения, будто надеялся там что-то разглядеть, даже положил ладонь на гладкую холодную поверхность. Его взгляд словно пытался проникнуть сквозь маскирующие чары, в другую комнату, где определенно стояли люди, до тех пор, пока в глубине зеркального блеска не мелькнуло нечто рыжее.