Ужас и отчаянье покатились волной, откуда-то глубоко изнутри, вначале маленькие и далекие, они все росли, росли, как ураган, как смерч, закручивая все сдерживаемые до сих пор эмоции, а затем вырвались наружу таким бешенным потоком, что Лера уже и не пыталась их сдержать. Она кричала, просто кричала, глядя, как труп Арэль пожирает пламя, еще не понимая, что совершила то, чего боялась больше всего на свете, то, чего не должна была делать в таких обстоятельствах даже ценою жизни…

Она позвала Сэма.

***

Нет, он не верил, что Лера могла предать, ее обманули или заставили. Она не подпускает его к себе, чтобы не подвергнуть опасности. Сознательно закрывает он него свой огонь. Указывающая, которую использовали, чтобы заманить Сэма в ловушку, продолжает спасать его, даже не зная, какая участь уготована ей самой. Но он не может этого допустить, никак не может!

Сэм был на полпути к Гойру, когда яркая вспышка взорвалась, притягивая его к себе, словно железную скрепку магнитом. Лерин маяк пытал так ярко, что мог бы сейчас выдернуть Сэма из самого дальнего и самого темного мира. Его полет, длившийся до этого, казалось, целую вечность, закончился мгновенно. Он влетел в распахнувшиеся двери Гойра, вдыхая сладкий и пьянящий воздух разгорячёнными легкими.

Дракона встретил океан пламени. Внизу все пылало — лес, широкая поляна, покрытая черным обгоревшими каркасами палаток и заваленная трупами. Небо было черным от дыма и парящих в нем драконов. И посреди всего этого безумия на холме кричала Лера… его Лера…

Все мысли смешались, все пережитое забылось, он помнил и знал только одно — ей угрожает опасность, и ее нужно защитить. Сжечь всех врагов, добавить огня в это море пламени, подхватить ту, которая излучает такой яркий свет, и унести с собой. Куда? Он не знал… Почему так нужно? Он тоже сейчас не ведал. Но это было не важно. Сэм издал боевой крик, от которого содрогнулся воздух, а незнакомые сородичи невольно посторонились, давая ему дорогу и откликаясь неуверенными тревожными голосами. Он спикировал на холм, стараясь пробраться к своей Указывающей. Массивная туша черного дракона преградила Сэму путь. Злобные огонь в глазах и звериный оскал ясно говорили, что этот дракон — не друг.

«Отступи! Это моя Указывающая!» — мысленно обратился к нему Сэм. Ответа не последовало. Нет, не потому что черный не хотел ему отвечать — он не мог… Сэма поразило и напугало это открытие — в драконе не было ни капли магии. Тот, словно бессловесное животное, которое способно лишь на самые примитивные мысли. А его аура походила на ауру какой-нибудь ящерицы с Земли.

Мгновением позже странное откровение смешалось и стало совершенно неважным и бесполезным. Он просто будет сражаться с этим черным драконом, вот и все. Сэм бросился в атаку, намереваясь вцепить в горло врагу, бить того крыльями и раздирать когтями.

Едва Сэм сделал рывок, как что-то невидимое сковало его тело, каждый мускул пробрал жуткий холод. Накатила паника, и он беспомощно смотрел на черного, который вот-вот должен был напасть… Но вот мысли прояснились, он понял, что черный сам ничего не делает, а слушается приказов маленькой белесой женщины, стоящей рядом с его Лерой. Именно она представляет опасность, и она наложила на него заклятие. Сэм напряг всю силу воли, сбрасывая с себя этот холод. Расправил крылья. Ему нужно лишь смахнуть беловолосую женщину с холма (чтобы Лера не пострадала), а затем выдохнуть пламя. Над ухом раздался рык черного, защищающего хозяйку.

Мысли снова спутались. Вот он — враг, могучий, сильный, опасный, нужно уничтожить черного дракона… Снова рывок, и вновь тело очутилось в ледяном капкане. Сэм хотел рычать, крушить, убить и сжечь каждого в этом проклятом мире, каждое живое существо, кроме Леры, но не мог даже пошевелиться.

На этот раз вспышка ясности была недолгой.

— Силен… — прозвучал голос ведьмы.

«У меня есть магия, чтобы противостоять заклинанию» — думал Сэм. Огонь выжег весь холод, и Сэм освободился, чтобы броситься на женщину. Только зачем? Черный дракон. Враг… Пламя должно гореть. Сэм хочет сжечь все! Женщина — просто букашка, он убьет ее потом…

«Что здесь делает Лера?» — было его последней осознанной мыслью, и ясность сознания навсегда канула куда-то в бездну, растворилась в пьянящем воздухе этого мира. Он больше не помнил слов, не знал имен. Образы, спутанные, противоречивые, кричащие, окружили его разум, заставляя слушаться только их.

Лера смотрела, как метался Сэм. Она ненавидела себя за то, что сделала — позвала его в этот ад. Обратимо ли действие фринита? — на этот вопрос Арэль так и не дала ей ответа. Надежда, которая было промелькнула, когда Сэм ворвался в этот мир, заставляя расступиться чужих драконов, что он ее спасет, что они вырвутся с Гойра, теперь умерла.

— Умница, — радостно сказала Тан, как только заметила Сэма. Проклятая ведьма похвалила Леру за призыв Сэма! И это делало чувство вины совершенно непереносимым.

Все воины Граны теперь мертвы, и колдовству ничего не может помещать. Теперь видна вся мощь Тан — она способна в одиночку парализовать целого дракона. Сопротивление Сэма все слабее, а торжество на лице ведьмы проявляется все сильнее.

Холм облепили подбирающиеся к вершине драконы. Откуда-то появилась гигантская сеть, и ее при помощи двух зверей набросили на Сэма, который даже не трепыхнулся. Как Сэма тянули к замку Флиаф, Лера уже не видела — кто-то подошел и, больно схватив ее за запястье, поволок к красному дракону, сидящему на западном слоне холма. Лишь когда тот поднялся в небо, Лера поняла, что его наездница — Мэйр.

***

Сэм метался по клетке. От одной стены к другой. Недовольно рыча и дергая хвостом. Точно, как виденный Лерой в детстве, тигр в перевозном зоопарке. Иногда Сэм останавливался, бросался на толстые прутья, бил их лапами или грыз, но этот металл был не по зубам даже дракону.

Второй ряд прутьев, уже и чаще расставленных, между которыми не протиснуться человеку, отгораживали дракона от Леры. Она могла лишь бессильно наблюдать, иногда говорить с ним. Заслышав ее голос, он на несколько мгновений замирал, будто пытаясь что-то вспомнить, а затем с недовольным рыком возобновлял свои метания. А Лена опять начинала плакать.

Ведьмы сказали, что ее нужно разместить рядом, тогда чистокровный будет спокойнее. И Лера не знала, действительно ли ее присутствие его успокаивает. Трудно было представить, как бы он вел себя еще более беспокойно.

Все кончено. Ведьмы готовились к ритуалу, чтобы выпить всю силу Сэма. Что его ждало? Смерть, либо жалкое существование в неразумном теле, подчиненном какой-нибудь ведьме. Непонятно даже, что предпочтительнее? «Живому псу лучше, чем мертвому льву» — процитировала как-то царя Соломона навещавшая Леру Мэйр. Ведьма заходила практически каждый день, и порой Лере казалось, что в глазах бывшей наставницы проскальзывает жалость. Из-за этого Лера ненавидела ее еще сильнее. «Не нужно меня жалеть! — злобно думала девушка. — Я и только я виновата в том, что случилось! Не могла потерпеть, не могла засунуть свои гребанные эмоции куда подальше!

Кроме Мэйр, Лера виделась только с тихой и молчаливой (вполне возможно, немой) девушкой-служанкой, которая приносила Лере поднос с едой два раза в день, а Сэму — кусок сырого мяса раз в сутки. Мясо забрасывалось в специальное отверстие и падало на пол клетки Сэма. Он яростно рычал, шипел и поливал пламенем этот несчастный кусок. Первые несколько дней сжигая еду дотла, он в результате ничего не ел. Позже голод взял свое, и лишь немного подпалив кусок, дракон заглатывал его одним махом.

Сколько дней еще придется ждать ритуала, Лера не знала, а Мэйр отказывалась ей говорить. Может быть нужно особое расположение звезд? А может ведьмам необходимо восстановить силы после сражения с воинами Граны Да какое там сражение — резня… Вернее один огромный костер. Скорее всего, начатые там лестные пожары до сих пор продолжаются. Или ведьмы все потушили, ведь все-таки Гойр — их дом?