— Тогда зачем заниматься безнадежным делом?

— Это я у вас хотел бы спросить, — усмехнулся Штольц. — Поймите, детектив, я уже в таком возрасте, когда задумываются об искуплении грехов, а не о том, как побольше их наделать. Я стараюсь поддерживать нейтральные отношения с обеими фракциями, и с Советом, и с ЗГ, но я не знаю, надолго ли меня хватит… Примириться с торговцами можно — они неизбежное зло, но солдаты. Они как саранча…

— Давайте об Анне.

— Извините, детектив, я отвлекся. Люблю достойную компанию… С Анной я познакомился три месяца назад. Никогда раньше я не сталкивался с такой целеустремленной личностью, как она. Чтобы Анна не задумала — все это свершалось, какой бы безумной не была идея. На Майн 5 она прилетела в составе исследовательской экспедиции. Анна Белич отличалась от всех этих лживых миссионеров из «Ориона». В ней чувствовалась сила, животворящая сила, как в вас детектив, только она не боялась раскрыть ее, применить там, где это требовалось. На Майн 5 она занималась магнитными бурями. Я не очень силен в этих научных тонкостях. Отец считал мое образование делом второстепенным, но в общих чертах, вы же, конечно, знаете о солнечной активности? Цикл Прагнира составляет семь лет и на каждый третий цикл приходится абсолютный максимум излучения. Тогда днем и ночью на небо расцветает радужным свечением — прекрасное зрелище, хотя и со своим недостатком, — он погладил голую черепушку. — Кроме того, солнечные бури негативно влияют на навигацию торговых кораблей. Возмущения поля сводят с ума чувствительную аппаратуру. Корабли продолжают разбиваться, причем в последние месяцы это происходит все чаще и чаще, несмотря на то, что активность Прагнира пошла на спад.

— Это мне известно, — прервал детектив. — Что госпоже Белич требовалось от энке?

— Вместе со своими сотрудниками она появилась в поселке в разгар зимы. Нет хуже места для визита, чем Майн 5 в период сухого морозного сезона, когда каждый вдох способен убить человека, а торнадо сметают с лица земли поселения. Мы договорились с Анной, что я обеспечиваю ее группу провизией, одеждой и рабочей силой, помогаю в ориентирование в пустыне, взамен она учила молодых энке солари. Песчаные бури или холод — Анна не жаловалась. Она всецело отдавалась работе, часто падая от изнеможения в обморок. Такой ум и такая жертвенность. Я стал для нее сиделкой, нянькой, другом.

— Больше, чем другом, — заметил детектив.

— Вы правы — ничто так не сближает, как опека. Не поверите — я кормил ее с ложечки и слушал запутанные теории, появляющиеся одна за другой. Объяснить спонтанные изменения в магнитном поле у нее не получалось. Не помогало и высокоточное оборудование, Анна утверждала, что приборы показывали какие-то немыслимые цифры. Тайна Майн 5 осталась запечатанной, в отличие нашей тайной связи с Анной. Для ее коллег наш роман стал неприятным сюрпризом, особенно возмущался провожатый Анны Адам Крейн. Мы не могли найти с ним общего языка и то, что он работал на «Орион» тут не причем. Я думаю, все дело в Анне, детектив. По своему, он был в нее влюблен. Другие — Рудольф Бирман, и Петр Горский тоже не были в восторге. А кому понравится, что такая умная красивая женщина будет сношаться с грязным престарелым дикарем?..

Обуреваемый горестными воспоминаниями, Штольц остановился. Детективу показалось, что старик вот-вот расплачется, но когда вождь энке продолжил рассказ, голос его стал звонче и тверже:

— Анна сама не выдержала этого напряжения и порвала со мной. Со своей группой она перебралась ближе к океану. Там заручилась поддержкой другого племени, и продолжила работу. Я ее не винил. В душе Анна, оставалась, прежде всего, ученым, а уж потом женщиной. Целый месяц я ее не видел, не слышал от нее никаких вестей. Все это время я заливал печаль алкоголем. Не знаю, как я перенес эту муку, наверное, я, все-таки, чуточку Бог, как верят в это энке. А однажды ночью Анна пришла ко мне. Она разбудила меня, села на кровать, горящая желанием поделиться своей находкой. «Эрих», — говорила она, — «Мой милый Эрих, ты не представляешь, что я обнаружила. Это просто уму непостижимо. Оно было у нас под носом, а мы и не знали. Это может все изменить, слышишь, Эрих, навсегда».

А потом, словно устыдившись своей слабости, она убежала прочь. Больше я ее не видел. На следующее утро она улетела на Землю. А когда вернулась… Произошло то, что произошло. Я побывал на месте расположения экспедиции. Не знаю, что я надеялся там найти, я был ослеплен горем и обидой, прежде всего на самого себя, за то, что не смог удержать ее той ночью. Все палатки исчезли, как и оборудование. От соседнего племени, помогавшего Анне, я узнал, что вещи изъяли по приказу ЗГ. Солдаты унесли любые доказательства присутствия Анны на планете, хотели уничтожить все следы. Такое вмешательство стало поперек горло «Ориону». Торговый Совет с ЗГ и так на ножах, но это стало последней каплей. Как думаете, вы первый детектив, который здесь побывал или последний, кого они наняли? Хотел бы я знать, что привлекло внимание сильных мира всего к нашему маленькому мирку, а заодно и вас, лучшего детектива Галактики.

— Полиса.

— Учитывая, что всех предыдущих детективов нашли в океане, теперь вы лучший в Галактике.

— Значит, на пиче А.М. Фарли…

— Я уверен, что на нем все ответы. Анна не разлучалась с роботом, я даже ревновал немного…

Когда Эрих Штольц закончил свой рассказ, табак в трубке совсем истлел. Встав с кресла, держась за поясницу (танцы не прошли для него бесследно) он поплелся к холодильнику, достал оттуда бутылку коньяка и сделал из горла пару глотков. Встряхнувшись, вождь бесстыдно отрыгнул и повернулся к Валенсе, протягивая ему бутылку. Без лишних слов, детектив взял ее и немного отпил. Напиток обжег ему горло, из глаз брызнули слезы и он закашлял. Сзади подошел Шустрик и похлопал его по спине.

— Осторожнее, детектив, это пойло убивает быстрее пули, — предупредил, посмеиваясь, Штольц.

Вместо ответа Валенса еще раз, уже основательней приложился к бутылке, после чего вернул ее Штольцу. Сунув спиртное под мышку, лысый вождь, уселся в любимое кресло и спросил:

— Ну что, я удовлетворил ваше любопытство детектив?

— Ничего нового я не услышал.

— А вы честолюбивы! Увы, я больше ничем вам помочь не могу.

— Или не хотите? Очень удобно скрывать свои темные делишки под личиной заурядного божка.

Резкие слова не произвели нужного эффекта, Штольц не поддался на провокацию.

— Знаете, детектив, — торжественно произнес он, — лучше исполнять роль провинциального бога, чем жить рабом в техногенных лабиринтах Полиса.

— Вы отправили других энке на поиски еще одного члена моей команды.

— Мои следопыты еще не вернулись. Вашу спутницу могло унести к другим поселениям энке. Я отослал гонцов в близлежащие деревни, думаю, скоро мы все узнаем.

— Если ее отнесло ветром к энари…

— Давайте не торопить события, детектив.

Представив на минуту, что Рита попала в лапы армейских негодяев, Валенса сжал кулаки и заскрипел зубами, внутренне поражаясь такой реакции. Всего пару дней назад он видел в Рите только раздражающую помеху, теперь все перевернулось с ног на голову.

— Я хотел бы участвовать в поисках. Я должен ее найти.

— Понимаю, — сложил руки Штольц. — Можете на меня рассчитывать. Я не разделяю взгляды ваших работодателей, но ЗГ я ненавижу сильнее.

— Вам следовало бы избираться в Совет, там любят демагогов.

Штольц не выдержал и засмеялся.

— Вот он, лучший детектив во всей красе, теперь я в это верю. Чем черт не шутит, может, вы не только выживите, а даже раскроете это дело… Анна была бы рада. Ю ту фэсс, как говорят энке, это значит — я ваш друг.

— Благодарю, господин Штольц.

— Эрих.

— Спасибо Эрих. Я обещаю, что отыщу убийцу Анны, чего бы мне это не стоило.

— Не обещайте, Валенса, просто сделайте это. А теперь, не хотите ли поужинать со мной? Не отказывайтесь, у меня есть прекрасная телятина с Тео 8. Когда желудок сыт, быть Богом не так уж трудно.