Наверное, давно у меня женщины не было: так увлекся своей аферой, что о естественных потребностях забыл. Вот и повело меня не в ту сторону. Не поймешь, что с организмом творится.

А эта стервозина, вместо того, чтобы радоваться, шипеть начала и отпрыгнула, как ужаленная, стоило только пальцы разжать. Как будто на хвост ей наступил, да еще потоптался. И ясно так дала понять, что её мои нежности никаким боком не касаются. Кучи девок прыгают и выделываются, чтобы доступ к телу получить, а эта – смотри-ка, шарахается. Как будто не ко мне прижималась всем телом, когда ее в ознобе затряхивало, целую ночь обнимал – согревал… То ли не помнит, то ли притворяется качественно.

Короче, злость – не лучший советчик. А когда и еще самолюбие ужалено – вообще желательно залечь на дно, пока не отпустит. А меня черти понесли искать приключений.

Нашел. Не спорю – симпатичная, сексапильная. Да на все готовая Инга очень вовремя пришлась. Просто бальзамом на душу.

Ничего так, качественно подлечился. Хорошо, у Елены Прекрасной ногтей длинных нет. Иначе, ходил бы с рожей расцарапанной. Давно я так насыщенно время не проводил… Однозначно, раньше, чем через условленных полгода я Ленку не отпущу. Где бы я мог еще взять столько эмоций сразу? Хотя, есть шанс, что придушу ее, как котенка, намного раньше.

И ничего, главное, съездила мне по лицу, и даже не испугалась. Стоит, брови хмурит, зубы сжала, глаза блестят – если б не был на голову выше и в два раза шире, наверняка бы испугался. А так – да все равно не по себе. Что ей в голову еще придет? Набросится с кулаками – придется успокаивать. А что злится-то так? Сама оттолкнула, объяснила – мол, не лезь, не поздно теперь ерепениться?

– Лен, ты, похоже, ревнуешь? Брось, иди, я тебя обниму, и никто мне будет не нужен.

– Я тебя, товарищ, так сейчас обниму, что имя свое забудешь, понял? Ты можешь трахать все, что движется. Что не движется – можешь тоже попробовать. Но. Там, где меня нет, и тех, кто понятия не имеет, что у нас с тобой "отношения". – Очень так презрительно это слово у нее звучит. Словно нецензурное. – Дурой меня здесь выставлять не надо. Иначе сейчас Вадиму позвоню, попрошу, чтобы забрал отсюда. И сделаю это у всех на глазах. Нормально себя будешь чувствовать?

– Про Вадима забудь, я сказал. И имя это тоже, желательно.

– Что и следовало доказать – тебе идея не нравится. Думаю, мы договорились, да?

– Договорились. Вообще-то, я такими вещами обычно не занимаюсь параллельно с двумя женщинами. Как-то забыл, что у нас с тобой любовь, извини.

Вообще-то, надеялся уколоть, зацепить, вызвать какую-то реакцию. Фиг там был! У нее даже глаза заблестели:

– Ну, так давай забудем. И ты сможешь дальше спокойно задирать все ближайшие юбки. Зачем тебе такие ограничения?

– Справлюсь, как-нибудь, не переживай! И прекрати надеяться, что отвертишься так быстро. Просто смирись.

– Ой, Паш, надоел. Честное слово. Пойдем, достанешь мне ноутбук и сумку, и я пойду спать. Мне уже комнату показали.

Отправил ее с глаз долой, чтобы не маячила. В конце концов, у матери день рождения, а я, в основном, все с Ленкой вожусь. Надо бы и с родственниками пообщаться.

Схватила вещи и поскакала, довольная. Даже не скрывая радости, что больше меня сегодня не увидит. Ага, наивная.

Только ближе к вечеру, когда все гости разошлись – кто-то уехал домой, кто-то ночевать остался – удалось спокойно посидеть и поболтать с родными. Сестренка тоже приехала, правда, с опозданием, но и не совсем ночью. Такие вот посиделки вышли. Как ни странно, про наши с Ленкой отношения никто расспрашивать не стал, так, поинтересовались – почему так рано ушла, не осталась со всеми посидеть. Ответ, что она еще не до конца отошла от болезни, и нужно больше отдыхать, всех устроил. Или мне показалось так. Несколько раз маман пыталась тему снова поднять, но дядя, спасибо ему большое, быстренько уводил разговор в сторону.

Побрели по своим комнатам, когда все уже начали откровенно зевать. Только поднимаясь на второй этаж, я вспомнил, что мне еще предстоит повеселиться… Хотя на развлечения сил не оставалось – хотелось просто рухнуть и отключиться.

Открывая дверь, гадал – что меня встретит? Дикий визг, или мерное сопение в подушку?

Ни то, ни другое: Ленка сидела на кровати, снова уткнувшись в экран ноутбука. Вот же, он дался ей! Не пойму – как можно променять развлечения на какую-то бездушную электронику? Хотя, ей на сегодня развлекухи хватило, и общения тоже.

Странно, что никак на мое появление не среагировала: дверь, хоть и не скрипит, но хлопнула довольно увесисто. Должна бы услышать. Или решила новую тактику выбрать – полный игнор? С нее станется. Или просто так увлеклась, что меня не замечает?

Сидит по-турецки, локтями уперлась в коленки и что-то сосредоточенно набирает. Письма, что ли, пишет кому-то? Кому, интересно, в первом часу ночи?

И пижама на ней – совсем не та, что убила меня в прошлый раз: что-то розово-бежево-атласное, на тонких лямках, почти полностью открывающая все, на что можно и нельзя посмотреть. Ленка, как раз, нахмурилась, начала еще сильнее по клавишам стучать и наклонилась к экрану. Бретельки синхронно поползли вниз, оголяя то, что еще оставалось прикрытым. Правда, ткань застряла на самом интересном месте и дальше не съехала. А она только плечами повела, но до конца не поправила. Это что, сеанс стриптиза такой, для, как будто, нечаянного зрителя? И долго мы будем играть в эти игры? Если решила меня завести таким способом – что ж, поздравляю! Интерес проснулся. И нехилый такой интерес. Сколько ж можно за один день обламываться?

Только вот, подозрительно это все, и на Ленку совсем не похоже. Вот если бы с лестницы спустила – я бы поверил. А тут – сидит себе, только волосы от глаз убирает, фыркает, и, о Боже! Только "чупа-чупса" во рту мне и не хватало. Нет, она же совсем мне не нравится, больше того – раздражает и бесит. И эти детские ужимки, когда пытаются увлечь губами, аппетитно облизывающими леденец… Это же… Да хрен с ним, что это родом из детства, только очень возбуждает! Ну да, все понятно. Изобрела новый вид издевательства. Тоже откуда-то из давнего всплыло: "наш девиз: мы победим, возбудим и… не дадим!". Мать, когда от сестры услышала, долго ахала и вздыхала. А та продолжает с этим девизом жить, просто вслух теперь не озвучивает.

Нужно успокоиться, выдохнуть, забрать у нее все эти девайсы ("чупа-чупс", в данном случае, тоже считается инструментом) и укладываться спать.

С этой трезвой мыслью сделал пару шагов и навис над красоткой. С этого ракурса пропал вид на плечи и грудь, осталась только макушка и почти сухие волосы. Когда еще не совсем пушатся, но уже и не висят сосульками.

И только тогда эта мадам соизволила поднять голову.

И уставилась на меня во все глаза. Ну, не как на привидение, но явно – что-то близкое по происхождению. Такого изумления на ее лице я еще не видел. Отвращение, злость, раздражение, издевку – массу различных эмоций, да; но так, как сейчас, она в моем присутствии, ни разу не удивлялась.

Даже рот приоткрыла слегка, вытащила леденец, потом потянулась к волосам и вытащила наушники. Так вот, почему меня не услышала – уши, оказывается, заткнула. А я тут гадаю – что это происходит?

– Что ты здесь делаешь? – Надо же, так удивилась, что забыла, каким тоном обычно со мной разговаривала? Слишком… по-человечески, что ли, прозвучало.

Только меня таким макаром не проймешь – сейчас придет в себя и снова начнет выделываться. Поэтому нужно первому наступать.

– То же, что и ты – спать собираюсь.

– Это, с какого такого перепугу?

– С того самого. Мы вдвоем приехали – вдвоем и ночуем, в одной комнате.

– Да иди ты к черту! Не буду я с тобой в одной постели спать!

– У тебя есть другие варианты?

– Есть. Ты спишь на полу в коридоре, а я – здесь. – Она начала ощутимо злиться. Я тоже. Слишком высокого о себе мнения.