Нерисса кивнула, и вторая пленница, кажется, заметила это, хотя в тюремной камере было так темно, что Крессман не видела в полуметре перед собой. Тем не менее, она двинулась вдоль решетчатой стены, разыскивая упомянутую дверь, и вскоре нащупала нехарактерный стык. Пальцы сами по себе отыскали замок, но открывать его Нерисса не спешила.

— А кому ты что сделала? — тем временем не стала молчать женщина. — Странно, такая молоденькая девочка, и в тюрьму.

Нериссе хватило ума не говорить правду.

— Да приплели мне роман с ректором, — вздохнула она. — Решили, что я с ним… ну… того, — Крессман обрадовалась, что её видно не настолько хорошо, чтобы понять, насколько деланное это смущение. — Он, конечно, привлекательный мужчина, но я — порядочная девушка, и никогда бы до свадьбы… Ну, до помолвки хотя бы. И мы с ним плохо знакомы. А эти двое, наверное, что-то не так поняли, когда я ему хвост сдавала.

— Эти могут, — согласилась её собеседница. — Ещё как могут. Два старых дурака, они ж вообще не соображают! Решили, небось, из твоего несостоявшегося кавалера полезное что-нибудь для себя вытряхнуть. Так и вижу, как они уже составили гневное письмо и требуют отдать им его должность! Вообще не знаю, как они пережили нового ректора, что не их величества на эту должность усадили… Кстати, а новый ректор, он какой? Говорили, не слишком приятный человек.

— Ну… — Нерисса, вовремя заметив неприязненные нотки, отступила дальше в полумрак, щёлкнув дверью, — не такой уж и плохой человек, как сначала кажется.

— А как тебя зовут?

— Даниэла, — почему-то солгала она. — А вас как?

Женщина явно засомневалась в целесообразности сообщения собственного имени, но, постояв минуту-другую, наконец-то сообщила:

— Марта я. Кстати, а что, ректор со студентками романы крутит? Вот паршивец. Такого до него себе никто не позволял!

— Так отбор ведь, — Нерисса с трудом заставила себя говорить спокойно. — Разве вы не знаете? Все сражаются за статус маркизы ди Руаз.

— А станет ею, — буркнула Марта — и что-то подсказывало Нериссе, что это была именно та Марта, о которой она подумала, — девица, которая с ним колдовала. Не помню, как зовут. То ли аристократка, то ли что-то вроде того… Ещё не видела ни одной боевой пары, чтобы двое свободных сошлись на почве магии, а потом дело не дошло до постели.

— Может быть, — согласилась Нерисса. — Всё, готово.

Она попятилась назад и предусмотрительно наступила ногой на горевшую верёвку. Последний источник света исчез, а женщина, выбравшись из своей камеры в её, подошла вплотную.

— Ты кажешься мне знакомой, — протянула она, во мраке всматриваясь в черты лица Крессман. — Вот везёт же некоторым, они в котов превращаются, ночью видят. А я… Глаз, как у собаки, нюх, как у орла, ни грамма пользы.

— Вы — оборотень?

— Пополам.

Все подозрения Нериссы подтвердились. Нет, точно показываться на глаза нельзя. Марта ли, Тильда, а всё равно узнает и три шкуры с неё спустит. А ведь Крессман отлично помнила, как колдовала бывшая ректор, они с Альберто вдвоём едва справились с нею. Сильна!

За чем она могла прийти? Ведь все деньги со счетов Змеиного Замка были давно уже растрачены, а не переведены невесть куда. И финансовые аферы — не такие уж и серьёзные, иначе они б нашли несоответствие в документах…

Марта же копошилась у другой стены.

— Сейчас, я кое-что возьму — и пойдём, — протянула она. — Вот… Уже почти! Готово! — в её руках оказался маленький светящийся шарик. Нерисса предусмотрительно отступила в темноту. — Надо только дверь открыть, и будем свободны. Ну, Даниэла, или как тебя там, открывай дверь!

Нерисса же чётко понимала две вещи. Во-первых, она не имела никакого права отпускать Марту Моулс, а во-вторых, она — ну, или Тильда, кому как удобнее, — воровала не деньги, а магию.

Магия Змеиного Замка казалась такой крохотной и незаметной… Нерисса предполагала, что это что-то огромное и страшное, а в руках Марты Моулс бился маленький шарик.

Его света хватало, впрочем, чтобы можно было легко разглядеть лицо женщины. И вправду, она не так уж сильно походила на Тильду, несмотря на тот факт, что обе аферистки были одним и тем же человеком.

Разница казалась неуловимой. Что-то в глазах, в изгибе губ. Тем не менее, они принимали одинаковые позы, и перепутать Нерисса не могла. Она подозревала, что из-за подавления сущности полуоборотня изменения были скорее в грации движений. И видела в темноте женщина хуже, чем представители её расы, именно поэтому.

Что ж, Крессман это было на руку — если в такой ситуации вообще что-либо может быть на руку!

— Идут! — вдруг выпалила Марта. — Слышишь?

Она стремительно закрыла ладонью магию, и всё вокруг вновь погрузилось в темноту.

Нерисса заинтересованно хмыкнула. Странно, что женщина не пыталась впитать эту магию в себя. Крессман рассматривала два варианта. Возможно, там слишком много силы, и Тильда — или Марта, или как её правильно называть? — опасается, что может навредить сама себе. Или…

Второй вариант был смешон. Магия Змеиного Замка, наполненная энергетикой совершенно другого типа, отказывалась переходить Тильде. Сколько б та ни воровала чужую силу, пользоваться ею не могла. А когда убегала, скатала в шарик и оставила для лучших времён, пока не отыщет преобразователь и не сможет каким-либо образом переделать под себя этот магический поток.

Девушка с трудом сдержала смех. На самом деле, в той ситуации, в которой она оказалась, не было ничего ни забавного, ни комичного, но как, как такая сильная, умная женщина, столько лет обводившая вокруг пальца десятки, сотни людей не просчитала вариант совместимости дара? Ведь это же классика, которой учат на первом курсе аспирантуры…

Ага. И Нериссе об этом по секрету рассказывал Альберто.

Что ж, либо Тильда никогда не училась в аспирантуре, либо выбрала заочную форму обучения, потому что нюансы совместимости она не учла от слова совсем.

— Меня тут нет! — прошептала Марта. — Слышишь, девчонка?

Нерисса вынуждена была кивнуть. Собственно говоря, эти двое вряд ли могут каким-нибудь образом помочь остановить волшебницу. Вот что они ей сделают? Свяжут собственной бородой?

Нет, пока что безопаснее всего было не накликать беду на свою голову, потому Крессман так и осталась стоять у выхода из камеры, даже схватилась пальцами за решётки.

— Эй, вы! — позвала она, когда профессорские голоса стали звучать громче. — Вы знаете, что нарушили множество законов? Понимаете, что вы натворили? Вас обоих посадят! Мой отец об этом позаботится!

— Типичное женское высказывание, — вздохнул профессор Ларстайн. — Такое стандартное для этих недалёких особей… Отец позаботится. Конечно! Разве они могут сделать что-то сами!

— Не беспокойся, — профессор Биурман оказался значительно добрее. — Если твой Альберто согласится на наши условия, то всё будет в порядке. Мы тебя отпустим.

Нерисса вздохнула. Эти два недалёких дурака даже не заметили, что она избавилась от верёвок! Они что, считают это нормальным? Или, может, настолько слепы?

— Маркиз ди Руаз никогда не будет сотрудничать с преступниками! — пылко, как полагалось Даниэле, воскликнула Крессман, а потом, специально понизив голос, поинтересовалась: — А что именно вы у него попросили? Это хоть выполнимо? Мне не очень бы хотелось умирать!..

Надо было каким-то образом открыть камеру. Но, очевидно, блокировка магии распространялась исключительно на прутья, потому что выбраться Нерисса не могла. Нужен ключ, а он…

Профессор Биурман повыше поднял факел, которым освещал себе дорогу в подвалах, и на поясе его зазвенела желанная связка.

Нерисса сглотнула. Никогда она ещё не хотела ничего так сильно, как этот ключ. Вот оно, её спасение, которое однозначно подарит путь на свободу и позволит скрыться отсюда подальше, не заботясь больше о таких помехах, как Марта Моулс или два сумасшедших старикана. Главное — открыть камеру и не оставаться наедине с ректоршей-воровкой, а потом решит, что дальше делать.