Музыкальная башня, несколько восстановленная во время прошлой попытки Эльи колдовать, была заперта изнутри. Альберто слышал, как что-то громыхнуло, и нехотя выглянул в окно, уже заранее зная, что там увидит. Орган, и так висевший наполовину в воздухе, рухнул вниз и разбился на мелкие кусочки. От великого магического наследия скоро не останется ничего, и всё из-за двоих самонадеянных дураков, которых давно следовало выставить в лес…

Лес!

Альберто повернулся к двери. Ключа у него не было, а магия, таившаяся изнутри, не позволяла разрушить дерево заклинанием.

Что ж, тут были и другие ходы.

Башня, испещрённая сквозными дырами, обвивалась вокруг другой, ещё державшейся, и из окна можно было увидеть причудливо изогнутую стену. Альберто прикоснулся ладонью к стеклу, растворяя его в воздухе, и забрался на подоконник. Снаружи повеяло ледяным ветром, напоминающем о приходе зимы, но не это должно было пугать ди Руаза.

Неустойчивые камни были довольно далеко. Летать он не умел, левитировал паршиво — это была территория Нериссы. В паре с нею всегда получалось колдовать удивительно легко, а вот в одиночестве — не так уж и замечательно, как казалось со стороны.

Ди Руаз стянул с себя пиджак, сковывающий движения, и без шалости швырнул вниз. Тот полетел, лопоча тканью, дёрнулся на ветру и приземлился почти на осколки органа.

Альберто заставил себя отключить магию. Он колдовал так же часто, как и дышал, это давно вошло в привычку и, казалось, чары впитались в кровь, но сейчас они только мешали. Башня не так уж и далеко. Был бы оборотнем…

Был бы полукровкой, был бы кем угодно — но он человек, а не дракон из соседнего государства, и летать ему не дано. Зато прыгнуть — вполне возможно.

…Альберто не хватило нескольких сантиметров. Ноги заскользили по покатому боку башни, и он с трудом зацепился за дыру в стене. Та, не медля, затрещала, выдавая собственную слабость, и ди Руаз с трудом подтянулся, запрыгивая на импровизированную крышу, на самом деле — бывшую стену башни.

Изнутри раздалась упрямая музыкальная трель, и твердь под его ногами рухнула так же легко, как прежде валились из прочного на вид потолка камни, а следом за нею полетел вниз и Альберто.

Сначала он думал, что окажется на тех же развалинах органа, что и пиджак, но магия, проснувшаяся очень вовремя, не позволила остаткам противоположной стены упасть вниз. Альберто выпрямился, не давая себе времени задуматься о случившемся, и вытянул руку.

На раскрытой ладони моментально вспыхнуло пламя.

— И что здесь происходит? — ледяным голосом спросил он.

Элья вздрогнула и отвела флейту от губ.

— Мы тренируемся, — с вызовом произнесла она. — А что, нельзя? Нас и так всего лишили, вот, пытаемся восполнить упущенное и научиться музыкальной магии!

Дрогар молча кивнул. Он, как обычно, не решился спорить с собственной женой, но выглядел мрачнее тучи, словно издевался над собой и над своими ушами.

Поднявшись со стула, на котором сидел, орк нетвёрдой походкой подошёл к Альберто и зашептал ему на ухо:

— Она меня в могилу сведёт. У этой эльфийки нет музыкального слуха. Разведусь, видят боги, разведусь! Они, — мужчина ткнул пальцем в воздух, — такого бы не терпели!

— Они, — прорычал Альберто, — терпели и не такое, на то они и боги. А ты — тряпка, а не мужчина. Вместо того, чтобы научить жену хоть чему-то, только ходишь и фыркаешь.

Дрогар скривился.

Элья перекраивала его под себя, как только хотела. Ди Руаз не представлял себе, что надо сделать с орком, чтобы он надел на себя костюм, да ещё и с галстуком. Альберто сам с трудом привык к этой удавке и снимал её при каждом удобном случае, а Дрогар — то и дело дёргал за тугой узел, пытался его ослабить, но не знал, как правильно это делается.

Альберто не видел смысла наглядно демонстрировать ему правила использования галстука. Напротив, схватил за узкую полоску ткани, наматывая её на кулак, и уверенно двинулся по покатой стене к двери. Он легко переступал через небольшие дыры, а вот Дрогару приходилось каждый раз подпрыгивать, чтобы не упасть.

— Что происходит?! — возмутилась Элья, вмиг забыв о своей флейте. — Что вы делаете?

— Выгоняю вас прочь из Змеиного Замка. Не будет от этого пророчества толку, — отрезал Альберто. — Больше я не намерен это терпеть. Восстановимся и без вашего участия.

— Я не поеду в орочьи пустоши! — вспылила эльфийка.

— А я не буду жить с тёщей! — Дрогар покраснел. — Не буду!

Альберто даже не обратил внимания на забавный коричневый румянец на орочьих щеках — такой цвет получался из-за зелёного оттенка кожи. Он выволок Дрогара за собой в основную башню, коротким заклинанием-тычком открыв дверь. Элья поспешила следом, едва не провалившись по пути в дыру, но ди Руаз больше не собирался тратить на неё время. Изучит нужные книги, пригласит столичных специалистов, сделает всё, что угодно, но на этих двоих больше полагаться не станет.

— Мне всё равно, куда вы отправитесь, — решительно ответил Альберто, — как поступите со своим браком и будете ли искать кого-нибудь другого. Идите на все четыре стороны. Хотите — можете хоть вечность играть свои отвратные песенки на этой дрянной флейте, хоть в лесу, хоть в пустоши, хоть на дне моря. Но если я увижу вас двоих на территории Академии, то вызову патруль — и вас посадят за несанкционированное использование магии.

Элья возмущённо фыркнула, но это не возымело должного действия на Альберто. Он продолжал волочить Дрогара за собой, нисколечко не заботясь о том, что происходило вокруг.

Камни с потолка больше не сыпались, но Змеиный Замок всё равно вновь вернулся в то же полуразваленное состояние, если не в худшее, что и прежде. Альберто, тем не менее, теперь был уверен, что рано или поздно найдёт, как всё исправить. И Дрогар с Эльей ему в этом не помощники.

Он наконец-то оказался на улице. Сыпал мелкий снег, было довольно холодно, студенты, успевшие уже выбежать на улицу, переминались с ноги на ногу и мёрзли.

— Всё закончилось! — крикнул он. — Можете возвращаться в здание.

Элья и сама повернула было в направлении замка, но Альберто схватил её за руку и, не сбавляя шага, направился к вратам, ведущим прочь из академии. Эльфийка попыталась было вырваться, даже оцарапала его, но ди Руаз был непреклонен.

Ворота распахнулись сами по себе, не требуя дополнительных указаний, словно ощутили настрой Альберто и решили не сопротивляться — понимали, что им же от этого будет хуже. Ди Руаз же безо всяких сомнений вытолкнул наружу и орка, и эльфийку.

— Вам отныне воспрещается переступать порог академии, — отрезал он. — И чтобы духу вашего больше здесь не было. На жалость мне можете не действовать, ничего не поможет. Вон.

Дрогар, опустив голову, повернулся спиной к Змеиному Замку и медленно поплёлся вглубь леса. Элья так и стояла на месте, хватая ртом воздух, пыталась выдавить из себя несколько слов, возразить Альберто, но так и не смогла придумать ничего.

Ди Руаз больше не ждал ответа. Он повернулся к ним спиной, взмахом руки закрывая ворота, и направился по дороге обратно к Змеиному Замку.

Лекция по боевой магии грозилась не закончиться ничем хорошим. Альберто полагалось идти туда с содроганием — всё-таки, его студентки не умели вести себя, как нормальные люди. Сегодня они, подогревая друг для друга такие приятные слухи об отборе, чтобы не довольствоваться холоденькими и скользкими, вырядились, как на редкий праздник, и сидели дружной, плотной толпой, стреляя глазками так активно, что Альберто должен был бы превратиться в решето.

Он с усмешкой вспомнил о портрете, висевшем в его покоях. Вряд ли супруга советника, которую до сих пор поминают как основательницу движения за независимость женщин, позволяла себе подобное поведение и часами строила глазки тому, кого избрала жертвой. Если б она вела себя так, как его драгоценные студентки, то ни за что не заняла бы место в совете, не смогла бы управлять государством во время отсутствия своего мужа и не стала бы не только его возлюбленной, а и человеком, к которому он всегда шёл за советом в первую очередь и на чьё мнение полагался.