Нерисса хотела отступить, когда дерево потянулось к ней, но за спиной оказался только подоконник. И куда выбираться, на улицу? В принципе, нет особенной разницы между теми двумя смертями, что ей сейчас грозили, и Нерисса не хотела выбирать ни первую, ни вторую.

— Я вселю этих змей в твоё тело, — пригрозил древесный дух, — и они будут терзать тебя изнутри. А хозяин этого места будет наблюдать за мучениями каждого…

— Эй, — бодрый голос Альберто ещё никогда не казался Нериссе таким прекрасным, — если что, я всё ещё могу отправить их обратно.

Рядом с ним топтался насупленный Дрогар. Элья же то и дело рвалась в закрывающийся портал, но её супруг удивительно крепко держал эльфийку.

В руках ди Руаз, как всегда в идеально отглаженном костюме, даже с галстуком этим дурацким, крутил сломанную флейту.

— Я так понимаю, Змеиный Замок теперь не совсем змеиный? — всё ещё стараясь удержать образ равнодушного властителя замка, протянул он. — Замечательно.

— Не думай, что твои проблемы на этом закончились, — пригрозил древесный дух. — Из этого места вытащили всю магию, которую только смогли. Я не знаю, где она, но если не исцелить раны, нанесённые замку, ему придёт конец!

Кажется, это было последнее, что хотел сказать дух. Посмотрев ещё раз на Элью и Дрогара — они сейчас выдавались куда более беспомощными, чем прежде, — он зашатался из стороны в сторону и растворился в воздухе.

Нерисса выждала несколько секунд, чтобы точно убедиться — он уже не вернётся, — а потом метнулась к Альберто и крепко обняла его. Ди Руаз, не заботясь о свидетелях, прижал девушку к себе и поцеловал её в губы, куда более страстно, чем положено на публике.

— И не противно! — фыркнула Элья. — Он же твой начальник…

Но Крессман даже не дёрнулась. Ну и что? Они любили друг друга.

Только когда Альберто оторвался от её губ, девушка опустила голову ему на плечо и, сверкнув глазами, протянула:

— То-то ты очень смущалась, когда спала с Дрогаром, правда? И его преподавательский статус совершенно не вносил коррективы в твои планы.

Элья аж задохнулась от возмущения. Было видно, как ей хочется высказать своё "фи" Нериссе, но девушка не решилась сделать это при ректоре.

Крессман показалось, вопреки тому, что впереди их ждало ещё много дел, что всё закончилось, и теперь Альберто точно заслужил на какую-нибудь награду. И когда дверь беспардонно, без стука распахнулась, Крессман в самом деле ждала этого.

Вот только за нею оказалось не долгожданное счастье, а выздоровевшие проректоры, улыбающиеся и сверкающие, как начищенный пятак. Выздоровели? Так быстро? Какая жалость!

— Здравствуйте, господин ректор! — воскликнул Ларстайн.

— Мы привели вам нового председателя комиссии! — радостно дополнил его Биурман.

А после они оба расступились, являя Альберто самого строгого проверяющего из всех, кого только смогли разыскать в министерстве.

— Прошу, проходите, герцог, — профессор Ларстайн практически втолкнул проверяющего в комнату. — Как мы рады вас видеть! Как счастливы…

— Министерство уведомило нас, что такая важная особа будет заниматься проверкой! — захлопотал Биурман, усаживая мужчину в кресло, принадлежавшее Альберто. — Пожалуйста! Присаживайтесь! Господин ректор, почему вы так на меня сморите? Что происходит?

— Это он переживает, — вклинилась Элья, — как будет рассказывать проверяющему об отборе, который так и не завершился — а ведь должен был! О том, какие махи…

— Замолчи, — ледяным тоном прервал её Альберто.

— Почему это?! — вскинулась эльфийка. — Между прочим, я — гражданка демократической страны!..

— У нас монархия, — вежливо вклинился проверяющий.

Голос у него был спокойный, не тихий и не громкий. Мужчина говорил очень правильно, не картавил, не позволял себе излишне рычащих звуков, да и внешний вид его совершенно точно соответствовал речи. Элья в какой-то момент даже залюбовалась бы проверяющим, если б не была так занята тем, что пыталась опорочить имя Альберто.

— Между прочим, — продолжила она, — если вы не знали, здесь творится полный беспредел! Меня отчислили!

— Как? Не проанализировав успеваемость?! — возмутился Биурман. — Без нашего с профессором Ларстайном разрешения? Здесь творится что-то отвратительное! У вас требовали взятку?

— Вас склоняли к сексуальному контакту? — краснея, вопрошал Ларстайн.

— Над вами издевались, вас били? — вновь отодвинул своего коллегу в сторону Биурман. — Что он сделал с этой невинной девой?

— Отчислил её, — Альберто жестом велел Нериссе молчать — а то она б не сдержалась, — за роман с преподавателем.

— Так ведь он сам имеет отношения со студенткой! — в один голос воскликнули Биурман и Ларстайн. — Вот с ней!

И они, совершенно не заботясь о культуре жестов, ткнули пальцем в Нериссу.

Крессман покраснела. Было видно, что подобное обвинение ей не слишком приятно.

— Я не студентка! — вскинула голову она. — Я секретарь! И имею право заводить отношения с кем угодно и где угодно, хоть с ректором, хоть с уборщиком, лишь бы не с учащимися!

Элья собиралась обвинить её в чём-то ещё, но Нерисса, повернувшись на каблуках, выпалила:

— А тебе бы, милочка, вообще помолчать! Ты, как отчисленная, не имеешь никакого права находиться на территории академии. И поскольку Альберто пообещал не делать этого, я лично напишу твоим родителям о том, что они могут тебя забрать!

Дрогар, кажется, не особо возрадовавшись этой перспективе, крепче прижал Элью к себе и сообщил:

— Моя супруга не в себе. Я уведу её отсюда?

Разрешения он дожидаться тоже не спешил. Оглянувшись, увидев едва заметный согласный кивок в исполнении ди Руаза, он перехватил Элью, рванувшуюся к профессуре, закинул её на плечо, коротко буркнул:

— Традиция, — и гордо направился к двери.

Вопли эльфийки доносились со ступенек и разлетались по всей академии, но, очевидно, к её крикам уже многие привыкли, а последние музыкальные инструменты были подло уничтожены Альберто, потому воспользоваться флейтой она не могла. Наверное, что-нибудь масштабное ещё сохранилось в выровнявшейся музыкальной башне, но туда ещё надо добраться…

Проверяющий же одним властным жестом велел Биурману и Ларстайну умолкнуть. Те с такой громкостью одновременно клацнули зубами, что неподготовленным личностям стало бы страшно, но ни Нериссу, ни Альберто это не испугало.

— Итак, — медленно протянул он, — я верно понимаю, что академия находится в несколько плохом состоянии?

— По причине того, что прежняя ректор позволяла себе разграблять магические запасы, — подтвердил профессор Биурман.

— А нынешний ректор не собирается их возобновлять! — тут же подтвердил Ларстайн.

— Молчать! — велел им глава комиссии. — Что-то я не вижу, чтобы вы сами стояли в очереди доноров магии!

— Никак нет, сударь…

— Но мы можем, сударь…

— Мы старые люди, сударь…

— Но готовы отдать последнее, сударь…

— Тихо! — проверяющий поднялся на ноги и топнул ногой.

Ларстайн и Биурман в один голос зачастили:

— Да-да-да! Да-да-да!

Страх в их широко распахнутых глазах явно выдавал: имени у проверяющего они не уточнили, зато статус знали, и очень неплохо.

— Это правда, что у вас — отношения любовного характера? — уже спокойнее спросил мужчина у Альберто. — С вашим секретарём, Нериссой Крессман?

— Да, — ядовито подтвердил Альберто, — папочка.

— Папочка?! — ахнули одновременно проректоры.

— Ну, да, — кивнул Альберто. — А вы предполагаете, что герцогов ди Руазов в нашей стране тысячи, и все они ни разу друг другу не родственники? Или что я маркиз только потому, что плохо выполняю обязанности — не так хорошо отстёгиваю вам проценты, как делала это Тильда?

— Да-да-да! — зачастил Биурман, но, получив тычок в бок от коллеги, тут же исправился. — Нет-нет-нет!

— Вон отсюда! — герцог ди Руаз злым жестом указал на дверь. — Духу чтобы вашего здесь не было! С тем, чем занимаются в этой академии проректоры, я потом разберусь! Нерисса, драгоценная, уведи их отсюда, пожалуйста.