Дрогар застыл, как вкопанный.

— Я в эльфийский лес не поеду! — выпалил он. — Меня ж там уничтожат! Я могу обратиться к своей родне, к оркам, и Элья будет под опекой уже моей семьи. По закону это разрешается!

Альберто усмехнулся. Надо же, как легко слетело заклинание подчинения со своевольного орка, стоило только упомянуть о чём-то совершенно неприемлемом для него.

Вот только теперь Элья гневно зыркнула на нежеланного мужа и, с трудом сдерживая злобу, прошипела:

— И ты предлагаешь, чтобы я променяла эльфийский лес на какую-то орочью пустошь? Бриана оттуда выбралась, а ты предлагаешь мне восстанавливать равновесие? Торчать невесть где, в жуткой глуши, не пользуясь благами цивилизации, наслаждаться тем, через что все нормальные разумные расы уже давно перешагнули? Лучше б я за оборотня вышла!

— Оборотня тебе не предоставляли, — прорычал Дрогар. — Тебе вообще никого не предоставляли. Надо было вести себя осторожнее, а маменьке потом не рассказывать обо всех своих постельных похождениях! И не была б замужней, а искала себе эльфа по вкусу.

— Ты лишил меня невинности! — обвинительно ткнула его пальцем Элья.

— А не ты ли кричала, что хочешь с кем угодно, только не с эльфом?! — вздыбился Дрогар. — Не ты ли заявляла, что лучше мужчины, чем я, не видела никогда? Что оттенок моей кожи напоминает тебе о самой свежей и самой прекрасной траве из эльфийского леса! Мари… Мари… Тьфу! Гадость какая-то.

Альберто откашлялся.

— Давайте вы будете обсуждать о том, кто больше напоминает коноплю, в эльфийском лесу, — протянул он. — И без моего участия.

— Я никуда не поеду! — уверенно заявил Дрогар, поворачиваясь к начальству. — У меня есть свои планы на жизнь, и они не имеют ничего общего с эльфийским лесом и сумасшедшими родителями Эльи. Уж тем более, я не планирую зубрить их родословную! Что надо сделать, чтобы остаться?

— Надо же, — Альберто ради такого дела даже остановился. — Я вижу, вы настроены куда более радикально, чем я мог предположить! Всего ничего — выгнать змею из замка.

Дрогар, кажется, не сразу понял, о чём идёт речь.

— Что сделать? — переспросил он.

— Выгнать змею из замка, — повторил Альберто. — Расколдовать его. Берёте свои музыкальные инструменты, тренируетесь, потом приводите Змеиный Замок в порядок, и можете идти хоть на все четыре стороны. Или оставаться, хотя лучше б вам этого не делать — полагаю, у нас не сложатся отношения. Что вы на меня так смотрите? Неужели предлагаю плохой вариант?

Орк почесал затылок. Было видно, что принимать решение ему отнюдь не так трудно, как он пытался это показать — ведь у Дрогара и в голове не было вновь контактировать с родителями Эльи. Пожалуй, в этом плане Альберто, разговаривавший с ними в день свадьбы, мог со своим подчинённым согласиться.

— Я лучше домой уеду, — надулась Элья. — И ничего расколдовывать не стану.

— Никаких домой! — упёрся Дрогар. — Мы будем учиться. Очень старательно учиться. Когда нам надо это сделать?

— До приезда комиссии, — отрезал ди Руаз. — Чем скорее, тем лучше, но крайний срок — одна неделя.

— Но это невозможно!

— Невозможно вынести эльфийскую тёщу и свекровь-орчанку. Особенно если они сошлись на почве требования внуков. А выучить заклинание… Ничего сложного. Дерзайте, — Альберто по очереди похлопал по плечу Элью, потом Дрогара, лучезарно улыбнулся и спешно удалился, прежде чем ему в спину понеслись очередные проклятия.

Сейчас у ди Руаза было другое невероятно важное дело, которое он собирался превратить в жизнь ночью.

Никакой Михаэль не заполучит Нериссу.

Под ногами Альберто пол едва слышно поскрипывал. Всё же, Змеиный Замок слишком расшатался, чтобы даже в самых лучших комнатах можно было чувствовать себя уверенно. Ди Руаз, тем не менее, действовал тихо — опыта ему хватало, так что мужчина не выдавал громкими звуками.

Он всё же искренне надеялся на то, что сможет сейчас тихонько посмотреть, убедиться в том, что всё в порядке, и уйти.

Уверенность в том, что Нерисса приведёт Михаэля к себе, таяла на глазах. Вечером она не выходила из своей комнаты, только забежала к ди Руазу, чтобы отдать ему отчётные бумаги. И внутри бывших ректорских покоев царила удивительная тишина.

Нет, если тут происходит что-то такое, чего боится Альберто, обязательно должен быть шум. Или не должен? В конце концов, этот Михаэль — явно не большой умелец…

Ди Руаз тряхнул головой, отгоняя в сторону дурацкие мысли. Вот сам же виноват! Сказал бы Нери о своих чувствах — и красться не приходилось бы. А если б не тратил время на всякие глупости, не скрывал, что это он делает ей предложение, то получил бы прямое согласие или прямой отказ и имел бы повод успокоиться или продолжать наступление. То же, что происходило между ними в последние месяцы, больше напоминало танец. То подступали друг к другу, то отдалялись…

Альберто грустно вздохнул и остановился перед лестницей. Оставалось преодолеть эти скрипучие ступени, заглянуть к Нериссе, посмотреть, спит ли она, убедиться в том, что девушка одна, и уйти. Ну не через окно же влетел Михаэль? Тем более, на окнах тоже висели защитные заклинания, об этом ди Руаз тоже позаботился.

На седьмой ступеньке его озарила жуткая мысль. А что, если этот дурень умеет телепортироваться? Несомненно, не самый простой вид магии, но ведь он вроде бы третьекурсник?

Ну нет! Нерисса, например, с большим трудом выстраивала телепорты, а ведь она — опытный боевой маг. С чего б это её молодой человек, ничего не умеющий студент, у которого в каждом семестре гора троек и как минимум один выговор, пользовался таким видом магии?

Альберто успокоился и решил было уйти, не мешать Нериссе, но вдруг из её спальни донёсся странный звук. На самом деле, это больше всего напоминало скрип половиц, но чуткое ревнивое ухо моментально уловило стон, и ди Руаз в два прыжка преодолел остаток расстояния, отделяющего его от входа в спальню Крессман.

Дверь была заперта. С чего б это Нерисса закрывала дверь? Неужели боялась, что кто-то может случайно войти? Подозрительно.

Альберто попытался заглянуть в щель. Внутри было темно, и это, признаться, уже радовало. Никаких романтических свеч или чего-нибудь в этом роде. Но, с другой стороны…

Ди Руаз мысленно назвал себя дураком и выстрелил красной искрой в замок. Тот, разумеется, легко поддался — Нерисса не пользовалась никакими особенными заклинаниями, чтобы изолироваться от постороннего вмешательства, так, элементарные меры безопасности, ничего сверхъестественного.

Альберто вытянул руку, и на кончиках пальцев тут же засверкали одному ему видимые искры. Заклинание требовало, разумеется, предварительной концентрации, но ди Руаз сделал заготовку, у него было время между третьей и четвёртой попытками уговорить себя никуда не идти.

Кровать Крессман стояла ближе к противоположной от двери стене. В полумраке — искры плохо с ним справлялись, — можно было различить смятое покрывало, сброшенное на пол, да и только, всё остальное таилось в тенях.

Альберто выругался про себя и сжал руку в кулак. Погасить искры он не мог, приходилось их прятать хотя бы так.

Он просто посмотрит. Убедится в том, что Нерисса одна, и уйдёт, чтобы завтра утром уже более серьёзно поговорить с ней о своих чувствах. Может быть, даже признается в любви — потому что, вопреки всему, вполне определённо её любит.

Альберто остановился в метре от кровати и совершенно неожиданно для себя крепко зажмурился. Ему было страшно. В современном мире, конечно, мало кто обращал внимание на прошлое девушки, но… Да кому он лжёт? Он — обращал. Это не ставило крест на их будущие отношения с Нериссой, возможно, но могильный знак на гроб её кавалера — очень даже да. А потом ди Руаз из маркиза превратится в тюремного заключённого, а Крессман будет свидетельствовать против него и назовёт эту ревность глупой. Что ждать из ссылки не будет, не стоит даже сомневаться. Он ж вроде как станет причиной гибели её возлюбленного?