Врач выразительно посмотрел на дерево, но Альберто сделал вид, что не заметил посыл, с которым мужчина это сделал. Он не сомневался — дерево не станет портить отношения с тем последним человеком, что проявляет к нему уважение. Ему просто незачем нападать на ди Руаза. А если и попытается, то не сумеет достигнуть успеха. Альберто уже показал — хоть дух и силён, он тоже способен нанести ущерб ему в ответ. А вот предыдущие оппоненты магического существа на это не способны.

Тэкла в последний раз опасливо посмотрел на Альберто, потом махнул рукой, проворчал что-то о бурной юности и молодцах, которые не задумываются о последствиях, и принялся расширять портал, через который выводили больных.

Ди Руаз отступил немного назад и просто наблюдал за работой медиков. Это было не самое интересное зрелище, но Альберто не сходил со своего места, прекрасно зная, чем закончится его отсутствие. Опять кто-то куда-то влезет, дерево оживёт в очередной раз…

И лес был всё ближе. Это не внушало позитива. Скоро ненавистные деревья доберутся до ограды, окружающей академию со всех сторон, а потом поглотят Змеиный Замок, а вместе с ним и карьеру Альберто.

— Удачного дня! — попрощался Тэкла и, улыбнувшись напоследок, шагнул в портал. Тот полыхнул, закрывая за ним синевато-розовые створки, и Альберто с облегчением выдохнул. Всё же, он не слишком любил гостей, особенно если гости эти приходили забирать в больницу неудавшуюся комиссию.

— Ну наконец-то, — пробормотал ди Руаз.

Он хотел было уйти, но сделал всего лишь два шага — и почувствовал, как на плечо опускается что-то очень тяжёлое, внушительное такое…

Альберто опасливо скосил взгляд и с не то недовольством, не то ужасом заметил, как корень не в меру активного дерева придерживает его рядом с собой.

Можно быть хоть сто раз боевым магом, но от этого всевозможные подвижные корни меньше пугать не будут. Альберто пришёл к этому выводу в тот момент, когда ветка провела, будто гребнем, по его волосам, а потом приставила острие к горлу.

"Очень приятно, что ещё есть двуногие, способные общаться с нами, — зашелестел в голове голос дерева. — Я давно не видел талантливых магов-людей. Всё полукровки… Полукровки — это противно. Это как совместить розу и дуб. По отдельности оба сильны, но вместе — это отвратительно!"

Альберто знал, что исследователи не согласились бы с мнением древесного духа. Смешанная кровь давала чудесные результаты. Сначала это затевалось в качестве эксперимента, теперь вошло в норму. Берто сам был не в восторге от безумных сочетаний, плоды которых порой приходилось отлавливать и приводить в соответствие, но законы уже давно ничего не запрещали. В других государствах к этому относились, разумеется, строже, а вот у них чего только не происходило.

— Мне самому это не нравится, — промолвил он, — но не я ж — законотворец!

"Эти деревья — плод большой ошибки! — дерево всеми свободными ветвями ткнуло в надвигающийся на академию лес. — Им бы сидеть тихо, а они решили идти в нападение! А замок ведёт себя, как невесть кто! Тебе бы найти музыкантов, и они б мигом…"

— Значит, музыканты — это реальный выход?

Дерево закивало, так старательно, что даже расцарапало Альберто шею, а потом вдруг умолкло. Он обернулся и увидел перед собой абсолютно обыкновенное растение, дерево как дерево, совсем не говорящее, не ходящее, уж точно не способное задушить кого-то или сломать человеку кости.

Ди Руаз вздохнул. Всё это не вызывало у него должного позитива. Поведение растения вызывало не самые приятные вопросы, на которые вряд ли кто-то в своём уме мог бы дать лёгкие ответы. Альберто же хотелось избавиться от этой академии, спихнуть её на голову кому-то другому, и только. Жаль, что реализовать это было отнюдь не просто.

Он стряхнул с плеча невидимые пылинки, пытаясь избавиться от ощущения прикосновения чего-то постороннего и противоестественного. Всё же, контактировать с живым деревом было отнюдь не так приятно, как мог подумать кто-нибудь посторонний.

Михаэль этот, например, будь он неладен! И чего он лезет к Нериссе? Ещё и сегодня…

Альберто едва не стошнило от мысли, что кто-то, а не он, будет прикасаться к Крессман. Целовать её или ещё что-нибудь похуже… Ему хотелось прижать девушку к себе, заключить её в объятия, а Михаэля этого сжечь на костре. Вот из этого самого дерева костёр сделать — и сжечь!

Ди Руаз почувствовал, как просыпается магия. Он всегда реагировал на собственное дурное настроение не самым лучшим образом — то огонь на пальцах вспыхнет, то ещё какая-то гадость. Вот и сейчас заставил себя сжать руки в кулаки, прищурился, преодолевая желание кого-нибудь уничтожить.

Впрочем, стоило только поднять взгляд, как Альберто сразу понял — можно и не сдерживаться.

…Прямо на него шли Элья и Дрогар. Шли обыкновенным прогулочным шагом, переглядывались, переговаривались и со стороны казались пристойной супружеской парой. Вот только, если присмотреться, можно было заметить, как между ними искрилось дикое напряжение, словно муж и жена с удовольствием уничтожили бы друг друга, если б только им кто дал волю. Эти взгляды, эти сжатые зубы! Порой и Альберто с Нериссой так переглядывались, вот только почти сразу их немая перепалка переходила в словесную. Элья и Дрогар же копили в себе ненависть и гнев, чтобы выплеснуть его потом скопом, сконцентрированный, дикий, наполненный неподдельной эмоцией.

Альберто не представлял себе, как можно жить, искренне ненавидя друг друга. Самое смешное, что между этими двоими было и что-то хорошее, пока они не поженились. Может быть, если б Нерисса сказала "да", то они сейчас тоже так жили?

Лучше б так, впрочем, чем представлять любимую женщину в руках постороннего мужчины, ещё и совершенно её недостойного, и мысленно желать этому постороннему самой жестокой смерти. И ведь Альберто мог зайти к ним на огонёк и смерть эту безотлагательно обеспечить.

Так и сделает! Лучше желать о содеянном, чем о том, чего не совершил. Придушит Михаэля, скажет Нериссе, что её любит… Или не скажет.

Можно, конечно, проще — сначала сказать, потом дождаться реакции, а потом уже душить, — но Альберто почему-то сомневался, что решится признаться девушке в любви.

— Ну-ка стоять! — он решил, что выгонит из головы мысли о Нериссе работой. — Гуляете? А работать кто будет?

Дрогар тут же нахохлился, собираясь отстаивать право на лень, Элья покраснела, хотя это было нехарактерно для эльфиек, и вперила взгляд в землю под ногами.

— Я говорил, — с угрозой протянул Альберто, — что вышвырну вас прочь из Академии, если не исправитесь? Обещал, что избавлюсь от вас, если будете приносить проблемы? У нас комиссия на носу, а обитатели Змеиного Замка, вместо того, чтобы заниматься делом, отдыхают!

— Говорил… — покачал головой орк. — Но ведь!…

— Никаких но. У вас два варианта, — он решил воспользоваться стандартным методом шантажа. — Либо вы собираете свои вещи и убираетесь к эльфам в лес, либо… — Альберто таинственно усмехнулся. — Либо выполняете моё задание — и тогда остаётесь здесь.

Кажется, Элья не испугалась. Угроза для неё была не страшнее пустого звука. Подумаешь, сказал, что накажет? Все обещают, а вот в исполнение приводят единицы.

— Мы можем уехать, — протянула она, — отсюда хоть сегодня. И поедем, куда глаза глядят!

Но Альберто, вопреки обыкновению, не стал повышать голос, зная, что крик всё равно не приносит желанный эффект. Он, напротив, заговорил ещё тише, чем-то наследуя вязкий, вытесняющий все иные мысли из головы тон дерева.

— Сегодня, — ди Руаз медленно двинулся по аллее в направлении замка, и Элья с Дрогаром против собственной воли последовали за ним, подозревая, что в словах ректора может быть что-то жизненно важное, — сразу же после вашего отъезда, я напишу в министерство. Меня там знают, потому отреагируют довольно быстро. Ведь вам известно, что нетипичные пары, способные к деторождению, полагается регистрировать во избежание проблем? После этого положено будет зарегистрировать ваше новое место жительства, — Альберто немного ускорил шаг, орк и эльфийка — тоже, стараясь не отставать от него. — Но, поскольку Элья ещё не достигла возраста самостоятельности, положенного для её расы, ей будет рекомендовано проживание в эльфийском лесу. А, учитывая редкость таких пар, как у вас, а ещё процент успеха рождения одарённого ребёнка, проживать отдельно вам не дадут.