- Могли, – ответил он, обвив руками колени и искоса глядя на меня. – Я уже не знаю, кому верить.

Мы посидели немного молча, а потом он вдруг запел незатейливую детскую песенку:

Качаются весь день

Кувшинки на пруду,

Кувшинки на пруду,

Кувшинки на пруду.

По листьям на воде

Я к тебе иду,

Я к тебе иду,

Я к тебе иду...

Я слушал с наслаждением. Песенка как нельзя больше подходила к обстановке. А я так часто в последнее время слышал холод металла в этом голосе, что уже забыл легкие медовые переливы нашей юности, и, оказывается, до слез по ним соскучился.

Замолчав, Маура собрал несколько маленьких камешков, и принялся бросать их в воду. К моему великому удивлению, камешки не сразу погружались, а перед этим подпрыгивали раза три-четыре над поверхностью, только потом скрываясь в зеленовато-коричневых глубинах.

- А вы можете меня так же научить? – попросил я.

- Давай, иди сюда, - с готовностью кивнул он.

Он поднялся и подошел к самой кромке воды, на ходу подбирая еще камешки. Я поспешил к нему.

- Вот видишь – я их кидаю не сверху, а сбоку, по прямой... Это создает какое-то сопротивление, они не окунаются, а отталкиваются от поверхности. Очень просто, попробуй.

Взяв с его ладони один камешек, я попробовал. Он пролетел по прямой, как было сказано... и беззвучно скрылся в пруду.

- Еще раз, ­­­– велел Маура. – Почти получилось, только кидать надо гораздо быстрее, резче.

Я попытался бросить так резко, как только мог – у меня аж рука загудела; и опять безрезультатно.

- Слишком высоко, – констатировал стоящий рядом, и, взяв меня сзади за локоть, стал направлять и выравнивать мою руку.

Пока мы развлекались у пруда, мимо прошла группа чужаков, негромко о чем-то переговаривающихся на ходу. Очевидно, они возвращались с увеселительного мероприятия или завтрака на природе, ибо в руках у них были крытые плетеные корзины и какие-то большие деревянные диски, а через плечо перевешены вытянутые фляги.

- Ого, вот Кали обрадуется, - весело присвистнул хозяин. – Прямо в их сторону идут. Может, хоть девушки его заинтересуют.

- Девушки? – удивился я. – Как вы их различаете?

Проходившие взглянули на нас издали, но не завели разговора и ничем не выказали своего отношения к нашему присутствию.

Тут только я заметил, что трое из них были все же чуть пониже ростом, чем их четвертый товарищ, и что на уровне груди у них виднелись два выступающих бугорка. Лишь одна из них была одета в подобие платья, да и то короткого, длиной едва до колен, под которым были надеты тонкие узкие брюки; остальные же – в обычных для их мужских собратьев брюках прямого покроя и легких куртках до середины бедра.

- Хорошо хоть, одна в платье, - не удержался я, глядя вслед уже скрывшейся за деревьями группе.

- Наверное, потому что беременна, - прокомментировал стоящий рядом.

- Ой, - воскликнул я изумленно, – откуда вы знаете? Ничего ж не видно!

- Да не знаю я, - он пожал плечами. – Просто предположил по одежде. Может, и не беременна она вовсе.

* * *

- Кали, что, к черту, ты с собой сделал?

Друг Маура предстал перед нами в новом шикарном наряде, состоящем из алой рубахи, ярко-желтой куртки с блестящей тесьмой по бокам и синих штанов, заправленных в сапоги из ослепительно белой кожи. Вдобавок ко всему, голову его венчала тонкая цветная повязка с овальной серебряной бляшкой посередине.

- Что, нравится? – Калимак повернулся кругом несколько раз, давая нам получше рассмотреть его.

- Очень... э-э-э... красочно, - сглотнул Маура. – Где это ты так приоделся?

- Да вон, в пристройках, там у них куча разного... И еда, и одежда, и оружие всякое, только выбирай. И главное, так просто можно прийти и взять, ничего взамен не требуют. Я предлагал медяки, так отказались!

- Это потому, что мы у них временно в гостях. Если б жили здесь постоянно, наверняка нужно было бы платить.

- Ну, значит, воспользуемся нашей удачей! Пошли, тебе тоже свое тряпье сменить не помешает.

- Да мне и так хорошо, - отмахнулся Маура. Но тут проследил за моим восхищенным взглядом, устремленным на Калимака, и сжалился: – Хочешь пойти, Бан?

У меня никогда не было такой богатой и красивой одежды, хотя Маура обеспечивал меня гораздо лучше, чем другие хозяева – своих рабов. Но все же мне вдруг захотелось почувствовать вкус роскоши.

- А девки у них такие же страшные оказались, - тем временем продолжал делиться своими впечатлениями Калимак. – Впрочем, я уже и не надеялся. На мужиков похожи. Я у одной спрашиваю «ты баба ведь?», а она мне в ответ: «я принадлежу к женскому п... по...»... как она там сказала?

- «Полу», - подсказал ему Маура.

- Точно, «полу», - обрадовался тот. – Вот ведь загнула, а?

В небольшом помещении, находившемся в конце ряда пристроек, было тихо и прохладно. В настенных нишах висели ткани и готовые одеяния, на полках лежало множество искусно сделанных аксессуаров, а на табурете у стола сидела, очевидно, хозяйка этого склада, и читала что-то, выжженное мельчайшими строчками на длинной деревянной пластинке.

- Я снова к вам, и не один, - с порога во весь голос обратился к ней Калимак, очевидно думая, что если говорить громче, то она станет лучше понимать наш язык. – Мой друг тоже нарядиться хочет. – Он жестом указал в нашу сторону.

- Дьер лафт [6], - произнес Маура, здороваясь с женщиной.

- Аг лафт дьер [7], - ответила она чуть удивленно, кивнув ему.

Калимак удивился сильнее.

- Так ты что, уже и язык их выучил?! Мы ж только что сюда попали!

- Помнишь, я тебе давно рассказывал про ту шайку, которая меня похитила? Они каким-то образом знали тот же язык, - коротко пояснил хозяин. – Наверное, общались с этим народом. Я не все понимаю, только сейчас начал частично вспоминать.

Про себя я отметил, что Калимак, оказывается, был посвящен в прошлое друга гораздо больше, чем я; и, хоть это и было совершенно правильно, сей факт все равно меня глубоко огорчил.

- Ну ничего себе, знакомства у тебя и приключения, - покачал головой господин Брандугамба. – Научишь меня как-нибудь этой тарабарщине, чтоб я тут как дурак руками не размахивал.

Маура кивнул, и я решил при случае тоже попросить хозяина об этом. Чужестранное наречие казалось мне грубым, отрывистым и неблагозвучным, но все же было крайне интересно запомнить на нем хоть несколько фраз.

Во время их беседы хозяйка склада молча стояла неподалеку, никак не вмешиваясь.

- Вот, смотри, сколько здесь всего! - позвал Калимак, уже роясь между вешалок в настенной нише. – Не знаю, как они такие цвета сочные делают, никогда такого не видел... – он восхищенно перебирал в руках гибкие, легкие складки материи.

Несмотря на мои робкие возражения, хозяин предоставил мне право одеться первым, и я удостоился прекрасного костюма темно-вишневого цвета из неведомой ткани, мягко и ласково обнимающей тело, словно прикосновение нежных цветочных лепестков. Боясь испортить такое чудо, я двигался донельзя осторожно и бережно, чтобы случайно не запачкаться и не порвать обновку.

Закончив со мной, женщина вновь повернулась к моему хозяину.

- Ма Эль-Тир.Ка́ни тье а́рен? [8]

- Маура ма, - представился он в ответ. – Ри́ат а́нтаг [9].

Уголки ее безгубого рта поднялись в улыбке, и она прикоснулась двумя пальцами к своей щеке [10]. Затем начала что-то быстро ему говорить, то и дело поглядывая на Калимака, который вскоре нахмурился:

- Вы что там, обо мне сплетничаете?

Но тут Маура, обернувшись к нему, громко и заливисто расхохотался.

- Да что такое?! – уже негодовал его друг. – Что она тебе там про меня талдычит?