– Пойдем в мой кабинет,– Баба Фиса крепко держит мою ладонь и мне становится больно. Мы пересекли гостиную, мой взгляд скользит по текстильным обоям, красивой добротной мебели, сдвинутой в сторону, чтобы не мешала танцевать.

Но баба Фиса тащит меня в сторону от гудящей толпы, и мы оказываемся в небольшом коридорчике, рядом с высоким окном, серебристый лунный свет стелется дорожкой по паркетному полу.

Мне становится тревожно, я уже хочу сказать, что мне пора и может быть, как-нибудь в другой раз. Но женщина открывает передо мной дверь и, просто на просто, впихивает меня внутрь.

– Развлекайся, дорогая, – дверь с грохотом захлопывается, и я оказываюсь в полной темноте. Выставив вперед руки, я пробую сделать шаг. Неужели, это очередная игра бабы Фисы, она часто устраивала что-то в таком роде, но обычно, выбирала более пугливых.

Хмыкнув, я двигаюсь вперед, по пути сшибая что-то на пол, судя по звуку, это была настольная лампа. Мне пришлось наклониться, чтобы попробовать поднять ее, но мои пальцы натыкаются на чьи-то гладкие ботинки.

– Как я счастлив вновь встретить тебя, – я вскакиваю на ноги и от резкого движения, моя голова начинает кружиться, перед глазами пляшут звездочки. Но я быстро прихожу в себя, ярость придает мне сил.

– Не могу сказать того же, – мне не по себе, что я не вижу собеседника, – И вряд ли мы когда-нибудь встречались, раз ты прячешься в тени, – я незаметно пячусь к выходу и, почувствовав спиной дверь, я пробую ее открыть.

Странно. Но ручка даже не поворачивается.

Он громко смеется, по всему моему телу проходит ток, даже волосы электризуются от напряжения.

– Варвара Волконская… Простоватое имя, не находишь? – мое сердце уходит в пятки, когда я вижу светящиеся глаза Безликого. Два ярко-оранжевых пятна в сплошной черноте. Отец рассказывал мне о них, и они действительно внушают ужас, – Наконец-то мы увиделись, хотя, должен признать, тебя хорошо прятали, – он не мог найти нас так быстро, мы бы узнали о его передвижениях…

Разве что… Стало до меня доходить, Баба Фиса решила переметнуться на другую сторону. Предательница!

Я не могу поверить, что она пошла на это и привела меня в ловушку.

– Даже самые близкие предают, – многозначительно бросает он, – Особенно, когда на кону собственная душа, – гнусно смеется, как гиена. Я чувствую, как краска унижения заливает мое лицо.

Что же мне делать, лихорадочно думаю я, Безликий очень силен, без фэльсара мне просто не справиться!

– Знаешь, что мне нравится в тебе, красавица? – он подходит ближе, я чувствую его запах, смесь пороха и дыма, там, откуда он появляется, жарит, как в аду.

– Не представляю, – язвительно произношу я, пытаясь вновь и вновь открыть эту чертову дверь! Если даже я начну кричать, из-за громкой музыки меня все равно никто не услышит, да я и не буду так перед ним унижаться.

Они все продумали, от злости я сжимаю зубы и вскидываю подбородок, так я почти наравне с пылающими ненавистью глазами.

– Твоя предсказуемость, не смотря на твои проблемы с памятью,– я прекращаю свои попытки, что он имеет в виду?! Я встречаюсь с ним в первый раз. Ярко-оранжевый цвет его глаз сменяется красным, почти пурпурным.

– Я найду его, – голос становится громче, я не понимаю, о ком он. О моем отце? – А пока, ты будешь ждать меня на той стороне, – Безликий наклоняется ко мне, теперь я могу разглядеть его на удивление красивое лицо с длинными черными волосами.

– Баланс сил сломлен, Мондженита, – предупреждает он, и замечаю в его руках свой медальон. Только не это. – Я верну того, кого ты у меня забрала, – Безликий с силой сжимает кулак и медальон рассыпается в прах.

Я замираю, все вокруг перестает звучать, и я не слышу ничего, даже как бьется мое сердце.

Как он мог узнать мое настоящее имя. Как смог достать мой амулет, ведь отец хранит их в надежных местах.

Вдруг резкая боль пронзает мое тело, она была несравнима ни с чем до этого момента. Даже когда меня однажды застрелили и пуля прошла сквозь грудную клетку, я не испытывала такой агонии.

Мне казалось, тело рассыпается на молекулы, и перестает мне подчиняться. Перестает мне принадлежать, как и мое теперь имя.

«Цветок изумрудной лозы», – проносится в моей голове, – Безликому никогда не понять его красоты.

Дрожь усиливается и вынуждает меня осесть на пол. Теперь боль уходит и я чувствую легкость.

– Не смей трогать мою семью, – разлепив кое-как губы, произношу я, у меня напряженный голос, больше напоминающий карканье вороны. Я пытаюсь подняться, чтобы не выглядеть такой жалкой.

Не хочу так. Только не так.

Он смеется, и подхватывает меня на руки. Я не могу оттолкнуть его и прижимаюсь щекой к его груди. Я наблюдаю, как ко мне спускается божественное существо, посланник иного мира и предвестник вечного счастья. Я улыбаюсь и протягиваю к нему дрожащую руку.

Вот что значит умирать…

Совсем не страшно и я проваливаюсь в темноту.

Варя

– Как долго ты будешь валяться здесь, – настойчиво повторяет скрипучий голос, я пробую открыть глаза, только бы он замолчал, – Давай уже, спящая красавица, просыпайся! – не знаю, сколько я вчера выпила, но такого похмелья у меня еще не было.

Кое-как я разлепляю веки и сталкиваюсь с раскосыми желтыми глазами своего фэльсара. Его зеленые зрачки расширены, как у кошки во время охоты. Он сидит на задних лапах и смотрит прямо на меня. Передние лапки скрещены на груди, его хвост с остроконечным кончиком не двигается.

Он что, хочет меня сожрать?!

– А-а-а! – кричу я, отшатываясь от него, но видение не исчезает. Это и вправду фэльсар, я присматриваюсь к нему лучше и едва могу сдерживать рвущее из горла глупое хихиканье, – Ты еще малыш? – с надеждой в голосе интересуюсь я, разглядывая его небольшое тело.

Я думала, что они ростом с большую собаку, ну, на худой конец, с мопса, но никак не размером с попугая! Черная чешуя без единого яркого блеска, голова по форме напоминающая клин, чем треугольник. На ней симметрично друг друга располагаются небольшие рожки и мягкие уши, покрытые черной шерстью. Перепончатые крылья сложены за спину.

– Эй, попрошу быть более уважительной к своему спасителю, – высокомерно отвечает мне фэльсар, его уши смешно подрагивают, наверное, это единственное, что могло напоминать собаку, – Где бы ты была сейчас, если бы не я…

И тогда я вспоминаю…

Безликий отнял у меня имя вместе с моим талисманом, и я должна была уже умереть, а не разгуливать по городу в добром здравии.

Если бы я знала о его появлении на вечеринке, то купила бы себе индульгенцию и поставила бы свечи во всех церквях.

– То-то же, – хмыкает мой фэльсар, он только появился, а я уже хочу его придушить.

– Надо предупредить остальных, – спохватываюсь я и вскакиваю на ноги, – Не мог перенести нас в дом, – недовольно замечаю я.

Как я могла вообще перепутать его с Индриком, недоумеваю я, забираясь на холм, вот как? Такое могло случиться только со мной.

Фэльсар не отстает от меня, парит рядом, я слышу, как шуршат его маленькие крылышки, неужели только у меня одной фэльсар ТАКОЙ? Никогда я так не радовалась, что только я способна его видеть, иначе стыда не оберешься.

Калитка к дому открыта, и я без проблем пересекаю сад. Странно, но Павла нет на своем привычном месте. Не тратя время на раздумья, я быстро прохожу сквозь дверь и оказываюсь сразу в коридоре.

– Пап, мне нужно тебе… – кричу я и резко замолкаю.

Так стоп, что это сейчас такое было?!

Я разворачиваюсь и спешу обратно к двери. Но нет, она всё так же плотно закрыта и дерево вряд ли потеряло свои твердые свойства.

Может быть, у меня открылся дар?!

Мой фэльсар молчит и задумчиво склоняет голову набок, в точности, как попугай.

– Она не ночевала дома, – слышу я голос Наташки и несусь к широкой лестнице, моя сестра сегодня чудесно выглядит. Темно-синего цвета брючный костюм делает ее глаза еще более яркими, длинные платиновые волосы кольцами ниспадают на грудь. В руках она держит папку со своими чертежами, рядом с ней идет брат.