Аня замерла и смотрела в стол.

– Послушай, расслабься, все окей, – говорил Комар.

– Дай мне сказать, – потребовал Корби.

Комар замолчал.

– Я вышел на улицу, – продолжал Корби, – и дошел до дороги.

– Я не люблю душещипательных историй, – сказала Аня, – и события, случившиеся четыре года назад, не повод ломать дорогие мне вещи.

– Ну ты и сука, – тихо произнес Комар.

– Там собралась толпа зевак, и они пялились на три трупа. Один – какого-то парня. И два в машине – моих родителей.

– Хватит, – попросила Аня.

– Насчет бинокля я закончил, – сказал Корби. Он начал есть. Он жевал и чувствовал, как истерика понемногу оставляет его. Сначала его руки так дрожали, что он боялся вилкой проткнуть губу, но потом тремор прошел. Комар отлил Корби пива в чашку, и он сделал пару больших глотков.

– А как ты вообще оказался в наших краях? – осторожно спросил Паша.

– Босой и в темных очках, – добавил Комар. – Мы знаем, что ты неплохо закончил школу – Аня сказала про результаты. Какую музыку слушаешь?

– Разную. Но, в общем, рок.

– На концерты ходишь?

– Только на бесплатные. Денег нет.

– А живешь с кем? – полюбопытствовал Паша.

– С дедом.

– А как личная жизнь? – поинтересовался Комар. Корби посмотрел на него долгим взглядом.

– А что?

– Просто.

– Была.

– Хочешь куда-то поступать?

– Не решил еще. Это что, допрос? Лучше расскажите, как у вас дела.

Повисла пауза.

– Пусть Аня начнет, – решил Комар.

– С чего это? – спросила Аня.

– Дамы вперед, и хватит дуться.

Аня пожала плечами.

– Я закончила десятый класс. Катаюсь агрессив инлайн. У меня все нормально.

– Катаешься что? – спросил Корби.

– Экстремальные ролики.

– У нее все экстремальное, – вставил Комар. – Особенно парень.

– А, вспомнила. Еще я все время слушаю, как он говорит про моего парня.

– А агрессивные ролики, это как?

– Каталась на роликах по перилам школьного крыльца и сломала руку. Видишь? – Аня составила запястья вместе. Выступающая косточка на одном из них была чуть больше, чем на другом. – Отец вправил мне мозги, и потом я два года училась у ребят в скейтпарке. Теперь без травм катаюсь везде и по всему.

Корби кивнул.

– А вы как закончили?

– У меня пять только по физкультуре, – сказал Паша, – но это как раз то, чего я хотел.

– Звучит не очень. Так можно попасть в армию.

– Я хочу поступать в физкультурный.

– Серьезно? – удивился Корби. Паша кивнул.

– Хочу стать преподавателем системы Пилатеса.

– Сейчас он спросит, системы чего, – предупредил Комар.

– Системы чего? – спросил Корби.

– Кого. Это человек. Он разработал систему контроля над телом. Это когда ты не просто делаешь зарядку, а учишься узнавать и настраивать каждую свою мышцу.

Корби поднял брови.

– Он мне показывал видеозапись, – сказала Аня. – Это просто фитнес.

– Пилатес погиб в восемьдесят три года, когда вытаскивал из своей горящей студии шестисоткилограммовые тренажеры. После обычной оздоровительной зарядки люди такого не делают.

– Старый спор и старые аргументы, – сказал Комар. – Плевать, что это такое. Если он станет инструктором, то будет зарабатывать три косаря в час.

– Ты уже этим занимаешься, или только хочешь начать? – спросил Корби.

– Я уже различаю по четыре группы мышц с каждой стороны своей спины.

– И еще вкусно готовишь, – улыбнулся Корби.

– Спасибо, – улыбнулся в ответ Паша.

Корби был среди людей, у которых никто не умер. Не покалеченные, цельные, они не теряли попусту годы своей жизни, знали, что будут делать в следующие несколько лет. Корби не завидовал им. Он был рад, что они есть.

– А ты? – спросил он у Комара.

– Играю на электрогитаре. Но меня выгоняют из всех групп. Вот так.

– Что играешь?

– Хардкор. Гитары тоже нет. Я брал ее в кредит. Не заплатил бабки, и ее забрали обратно. – Аня фыркнула. – Она надо мной смеется, а в косяке с гитарой виноват не я, а мои гребаные родители.

– Хорошо играешь?

Комар пожал плечами.

– Мне говорят, я неправильно держу руки. А я отвечаю, что имел их в гробу. У меня есть несколько песен. Ищу, с кем их можно исполнять.

– По-моему, он хорошо играет, – вставил Паша.

– А ЕГЭ?

– Сдал на пятерки химию, алгебру и английский. Поступлю куда-нибудь. Буду делать пищевые добавки, чтобы от них все сдохли.

Звонок в дверь.

Корби вздрогнул. Все посмотрели на него.

– Что? – спросил он. – Просто звук такой же, как в моей старой квартире.

– Естественно, – рассудил Паша, – у вас же с Аней одинаковые квартиры. Только этаж разный.

– Не знаю, кто это, – сказала Аня и вышла с кухни. Комар совсем заглушил колонки. В наступившей тишине Корби услышал, как она разговаривает с кем-то через дверь.

– Кто там?

Ей глухо ответили несколько голосов.

– Хорошо. – Щелкнул замок. – Значит, вы наш участковый?

– Да. – Густой мужской голос. Корби встретился глазами с Комаром. «Все-таки они пришли за тобой», было написано у того на лице. – Мы бы хотели поговорить со всеми жильцами квартиры. Вы одна?

– Родители уехали в отпуск. А что случилось?

– Мы делаем поквартирный обход.

– Зарезали пожилого мужчину, – добавила какая-то женщина.

Корби закрыл глаза. В темноте остались только голоса из прихожей и аритмичные удары усталого сердца. «Пожилого, – подумал он, – она сказала, пожилого. Это ерунда. Есть очень много пожилых людей».

– Местного?

«Сейчас он скажет что-то. Наверняка не то, что я думаю. Любую вещь».

– Владельца пятьдесят седьмой квартиры. Он здесь не проживал, только приезжал раз в месяц. Вы его знали?

– Нет, – как-то медленно ответила Аня. Корби провел трясущей рукой по лбу, почувствовал холодный пот. Он по-прежнему сидел с закрытыми глазами. Ему некуда было падать, но все равно казалось, что он теряет равновесие. Его будто подняло на странной волне и бросило в невесомость. Земля уходила из-под ног.

– Вы видели что-нибудь? – спросил второй мужской голос.

– Нет.

– А сегодня утром из дома выходили?

– Нет. У меня друзья закончили школу. Мы вчера гуляли. Я поздно встала.

– Вам еще нет восемнадцати?

– Мне семнадцать. Я закончила десятый класс.

– А зовут Вас?

– Анна Ивановна Собелик.

– Вы здесь прописаны?

– Здесь.

– А ваших родителей зовут?

Аня назвала. Корби сидел с закрытыми глазами и смотрел, как в темноте под веками вспыхивают искорки.

– Может быть, Вы что-то слышали?

– Вроде бы нет. Не знаю. Ну, то есть, что-то я всегда слышу. Это панельный дом. Стены тонкие.

– Крик, беготню, звуки борьбы. Падение каких-нибудь вещей.

– Нет. А когда было убийство, сегодня или вчера?

– Часов в девять утра. А почему Вы спрашиваете?

– Нипочему. Просто в это время я еще даже не проснулась.

– Ладно, спасибо. Простите за беспокойство.

– Все нормально.

– Вот Вам моя визитка. Если что-то вспомните…

– Конечно. До свидания.

Аня закрыла дверь. Корби медленно открыл глаза.

– Подождите-ка, – сказал Комар. – Пятьдесят седьмая квартира. Что-то знакомое.

– Да, точно! – Паша хлопнул себя рукой по лбу. – Это же прежняя квартира Корби. – В его голосе прозвучала идиотская радость догадки, но уже секундой спустя он изменился в лице и испуганно уставился на Корби.

– Срань господня, – тихо сказал Комар. Вошла Аня, комкая в руке белый квадратик визитки.

– Корби, – окликнула она.

– Я все слышал, – глухо ответил Корби. – Это мой дед.