— Ты так меня разглядываешь, — улыбнулся этот невозможный мужчина.

— Как? — Спросила я лукаво.

— Словно съесть хочешь. Ты голодна? — Он поиграл бровями, словно спрашивая о моих тайных желаниях. Я рассмеялась. Захотелось поиграть.

— Может быть, — Протянула я, настроение было игривое. — Ты можешь утолить мой голод. — Как бы размышляя произнесла я. Словно сомневаясь снова посмотрела на мужчину, его глаза смеялись. Ему нравилась наша игра. Но нас прервали.

— Гавейн, как давно твой брат покинут Винчестер? — Ланселот ехал справа, я прожгла его недовольным взглядом прищуренных глаз, но меня проигнорировали. Моего рыцаря стараются отвлечь от меня, только дурак не поймет это. Тут подоспел Ламарк и Гавейна с двух сторон атаковали вопросами и разговорами. Мне было откровенно обидно, нет не так, они меня разозлили и этот их навязчивый разговор тоже. Все это они обсуждали уже за ужином, снова задают те же вопросы. Я чувствовала, что внутри Гавейна зреет то же глухое раздражение, поэтому погладила его руку. Потом слегка повернулась, перекинула ноги на его колено, обняла обоими руками за талию и положила голову поудобнее на грудь мужчины. Закрыв глаза, я поняла, что наступила тишина. Что я веду себя слишком вольно? Да плевать мне на их мнение. Мне удобно и хорошо, а то весь зад отобью, пока доедем. Не знаю, как долго мы ехали, но я умудрилась немного задремать.

Я чувствовала себя, как в детстве, когда случайно засыпала на диване и папа уносил меня в кровать. Сейчас меня тоже нес кто-то сильный и надежный, а еще от него странно пахло. Тут в моей голове наконец-то забрезжила здравая мысль. От моего носителя пахло лошадиным потом.

Мои глаза сами распахнулись и я увидела перед собой твердый подбородок с отросшей щетиной. Кто-то давно не брился, отчего-то именно эта мысль сейчас занимала меня. Конечно я знала кто таскает меня на руках. Пусть несет. Когда еще меня так побалуют?

Я наконец обратила внимание на окружающую обстановку, мы шли по двору замка. Рядом молча шествовали мрачные сопровождающие: Ланселот и Ламарк.

— Как ты планируешь представить девушку леди Моргаузе? — С каким-то скрытым ехидством спросил Ланселот.

— С чего я должен отчитываться перед матерью. Она сейчас в замке Тинтагель, как и всегда в это время года, когда отец затевает очередную военную компанию против соседа.

— Я слышу, что ты не одобряешь его? — Вмешался в разговор Ламарк.

— Ему не требуется мое одобрение, как и Бедиверу. Бомейн вот также собирается присоединится к матери после нашего собрания. — Устало вздохнул мой рыцарь.

— А ты присоединишься к матери или к отцу? — Все же постарался выяснить Ламарк.

— Ни в коем случае не приму ни ту ни другую сторону. Кому-то же нужно сохранять здравый рассудок в этом горячем семействе. — Хохотнул Гавейн. — А так я вроде нейтральной полосы между равными противоборствующими сторонами.

— Не боишься, что к моменту, когда ты станешь наследником, наследовать будет нечего? — Хмуро спросил Ланселот. — Каждая компания твоего отца и ремонт Тинтагля, который затевает ему в отместку твоя мать разъедает твое наследство, как кислота.

— Что ж, стану странствующим рыцарем короля Артура, звучит неплохо. — Пожал плечами этот невозмутимый человек.

— Ты слишком добр к ним. — Проворчал Ламарк.

— Я вот своего родителя скоро просто прикончу или отравлю. А я младший сын и не очень-то могу претендовать на наследство. Персиваль вот тоже злиться, но ему Артур хоть замок личный за заслуги перед короной презентовал. — Он от избытка чувств клацнул зубами.

Мужчины надолго замолчали. Мы зашли в замок, где мужчин приветствовал кто-то из слуг.

— Ричард, распорядись на счет комнат для сэра Ланселота и сэра Ламарка. Прикажи подать в мои покои ужин и горячую ванну.

— А комнату для леди, сэр Гавейн. — Дребезжащим голосом спросил слуга.

— Напротив моей. — Так же быстро приказал он. — Спокойно ночи, господа.

— Спокойной, — хмыкнул кто-то из этих оболтусов. — Не дашь нам и шанса на завоевание красотки? — Беззлобно поддел Гавейна Ланселот. — Сразу стеречь ее собрался, как дракон? И дверь напротив? Еще и охрану поставишь? — Ехидно произнес этот смазливый.

— Нужно будет, поставлю. — Непререкаемым тоном произнес ревнивец. Было до безобразия приятно, что меня так охраняют. Захотелось обнять желтоглазого и обязательно поблагодарить, но я притворилась, что сплю. Может еще что интересное услышу.

— Доброй ночи, Гавейн, — позевав произнес Ламарк, — Приятных снов твоей леди. Пойдем дружище, не стоит злоупотреблять гостеприимством. — Меня уже несли наверх, перепрыгивая через ступеньки. Мне стало любопытно, я открыла глаза и посмотрела вокруг. В сильных руках было очень уютно, поэтому я и не думала проситься на волю.

— И как давно ты проснулась, — Подозрительно спросил у меня этот носитель прекрасного. И я не о себе, а о воспитании.

— Не знаю, — Я пожала плечами. — Наверно, когда к замку подходили.

— Понравилось быть центром распри рыцарей? — Зло прищурился ревнивец.

— Какой распри? — Удивленно спросила я. — Это ты о Ланселоте? Так он специально тебя подначивал, чтобы вывести из равновесия. И я тут совершенно не при чем. Была бы другая дама, грызлись бы из-за другой. — Пожала я плечами.

— Мы еще никогда с Ланселотом не пререкались из-за леди. — Не согласился со мной Гавейн. — Да и вообще впервые пошли на открытый конфликт.

— Ты что раньше всегда уступал ему? Даже не пытался оспорить его поползновений? — Удивилась я.

— С чего это ты решила, что уступал я? — Пока мы разговаривали меня уже принесли в явно мужскую спальню.

— Ну этот самовлюбленный индюк вряд ли привык делиться. — Хмыкнула я, когда меня опустили в мягкое кресло у ярко пылающего камина. — Не производит он впечатление жертвенного самаритянина. — В ответ мне хмыкнули. — Так ты впервые отстаивал свое право на даму? — Не сдавалась я.

— А у меня есть право на эту конкретную даму? — этот нахал навис надо мной, опираясь на подлокотники кресла.

— Эта конкретная дама уже заявила на тебя права, — Рассмеялась я. — Причем очень наглядно и перед многочисленными свидетелями. — Я откровенно забавлялась его показному удивлению. — И эта конкретная дама категорически не приемлет, чтобы ее с кем-то делили. Я достаточно ясно изъясняюсь.

— Вполне. — Он обжег меня своим дыханием. — Но учти, ты развязала мне руки и теперь я с полным правом, которое ты мне только что даровала, могу называть тебя своей леди и претендовать на безраздельное внимание.

— Вот об этом я и толкую уже несколько минут, но не так витиевато, как некоторые. — Ухмыльнулась я.

— Не пожалеешь? — С кривой усмешкой спросил этот неуверенный в себе мужик. Нет нормально? Я тут ему карт-бланш на полное владение мной даю, а он еще сомневается.

— Что заставило Вас, сэр Гавейн, подумать, что я не дружу со своей головой? — Холодно посмотрела на него, но этот гад не впечатлился, только хмыкнул. — Я получу сегодня поцелуй или нет? — Пришлось вести себя ну очень нагло, иначе до этого средневекового истукана так ничего и не дойдет. Мужчина коварно улыбнулся.

— Пожалуй Вы не заслужили поцелуй, леди Ангелина. — Произнес этот коварный тип. Я даже задохнулась от возмущения.

— Знаешь что! — Начала я. Но договорить мне не дали, закрыв рот коротким и требовательным поцелуем. Я не успела войти во вкус, как его прервали.

— Знаю. — Констатировал мужчина и пошел открывать дверь, так как в нее настойчиво стучали, как я не услышала? Хотя наверно от возмущения кровь в ушах стучала громче, чем тот, кто принес ужин и горячую воду.

Воду понесли куда-то за боковую дверь, а ужин поставили на столик, который разделял кресло, в котором я сидела и его брата близнеца напротив. Мне было неловко. Еще бы. Мне впервые кто-то прислуживал, хотелось сорваться и начать помогать накрывать на столик. Но я из последних сил сдерживала себя, цепляясь за подлокотники массивного кресла. Не прошло и десяти минут, как слуги удалились.