Он летел далеко-далеко. Где-то в глубинах Вселенной. Где? Не важно. Важно, что там его кто-то ждал. Очень-очень давно.

И ему верил.

Кто-то? Но:

– Сколько помню себя, только тебя и ждала. И вот…

Нет. Это не только конец. Не только! Тогда что? Начало? Начало Пути? Нового?

Когда искажённые, изувеченные Истины уступают место Новым? – прекрасным и юным?

Иртамай.

Новая Истина? В дряхлом, мерзком, предмогильном «свадебном наряде»?! Самая порочная! Самая желанная невеста на свете!

О, Иртамай! Уже не невеста.

Так скоро!

Что там ещё требует в обмен на него Сигео?

Он хочет Правдой убить Зандора, – чтоб мясо его стало сочнее и слаще. От Правды! Тогда и он намерен принять участие в трапезе. Ай да Сигео! До чего ловок, хитёр! Как весел и артистичен!

Легко и дёшево ему доверие вождя досталось, и тот, с опорой на своих рабов-ублюдков, поспешно ковыляет к лодке. А Сигео – уверенно и деловито – «кидает» своего высокородного «клиента»:

– Вы не поверите, сердечный друг: лишь в Правде, – в голой Правде ловко спрятана та сила, что косит этих тварей, словно Смерть. В Правде та Сила, от которой они дохнут, словно прусаки.

Что? Вы не знаете, кто прусаки? О-о-о-о… Я вас умоляю! Без паники. Без слёз, мой друг! Этот пробел… ха-ха-ха-ха… в образовании вашем легко сумею я восполнить. Я за обедом вам о них такое расскажу! Скажу такое!.. что раны ваши заживут мгновенно, – став вмиг источником живым, – источником неисчерпаемым вкуснейшего на свете Мяса!

Вот! Убедитесь сами: лишь пара слов правдивых – и ваш лютый враг – гора деликатес-с-снейшего мяса!

Вожак смеётся. А Сигео спрашивает Командора:

– Вам что? – ответ на основной вопрос ваших умалишённых философий нужен? Вот он!

– Хе-хе-хе-хе, – смеётся вождь и отвечает: – Сознание… и зримая его изнанка – Материя – одно и то же. Но! – вне посредника. Однако при последнем – что угодно. Это при третьем… у которого всё больше «маск-имён»: теория, программа, голограмма… мутация, бог, истина, авторитет… Хе-хе-хе-хе. Но ведь он не поймёт!

– Ха-ха-ха-ха, – Сигео не скрывает своего восторга. – Он почти труп. Ну! Добивайте! А я проткну его ещё этой штуковиной. И в нём её оставлю. Для вас, мой друг! В знак глубочайшего почтения и уваженья.

В руках Сигео нож блестит – поблёскивает нож Зандора. А вместе с тем главаря «банды» охватывает столь неистовый порыв жажды наживы, что о конспирации тот забывает напрочь.

А Сигео… с заоблачных вершин эмоционального накала – даёт финальную инструкцию вождю:

– Ну! Добивайте гада! Без обиняков откройтесь! Отрекомендуйтесь! Ну! Представьтесь же ему! И ваш он! Ну!

– Я… – робко молвит вождь, – из всех Посредников меж Истиной и человеком… Я… ЛЮБОЙ! Только не СОВЕСТЬ!!! Хе-хе-хе…

И, как только тайна страшная раскрыта, – хватает вожака Сигео за шейные позвонки. За них его высоко поднимает. И вставляет нож в его обвислый, выдающийся живот.

Потом… как тварь, – как чучело его бросает в изумлённую толпу – на радость вечно жаждущим кровавых сцен «приматам».

***

И снова связанный Зандор лежит в ладье Сигео. И летит в ней с ним куда-то.

Река. Туман. Дым. Облака… Реликтовая тишина.

На дне челна пристроена добыча компаньона: прожаренные кисть и голень родовитого адельфофага. Да… Не так всё однозначно. Каннибал всё-таки – каннибал… Всегда.

Нет? Или да?

– Вы использовали меня в качестве твари, мой друг… отгрызающей для вас лакомые куски плоти людей, – сетует Зандор, не сильно веря тому, что говорит.

– Не будьте столь щепетильны, Зандор. И вы не подарок.

– Но тогда… почему вы меня дарили? Вы не только гурман с криминальным отливом. Вы сутенёр, Сигео… Сводник!

– Не без греха и вы. Привет от Стюардессы в Чёрном.

Зандор с ответом не спешит. А я… чуть погодя, без всякого нажима продолжаю:

– Ханжой только не будьте. И явится всё в свете подлинном для вас. И станет на свои места. Туда же станет всё и в вашем потрясающем «реакторе» Идей и Мыслей. Ныне – несколько перегретом.

– Перегретом. Да. Всего-то.

___

И снова ночь. Луна. Хмельные облака.

Туман. Река… и тишина реликтового леса.

Сон-н-н.

Спит пленник в паутине глубоким и здоровым сном.

И просыпается… когда гонимая лучами Солнца ночь, в голубовато-сизой дымке исчезает. И пеньем птиц и светлой радостью дня наполняется эфир. Просыпается пленник, и улыбка лицо его озаряет:

Как хорошо-о-о! Как хорошо, что это был только сон!

Но! Снова и снова пальцы Зандора пытаются паутину порвать. И… тщетно.

Что это? Это конец?

Пленение… Покорение… Поражение…

Оно такое?

Но тут до жертвы неминучих обстоятельств доносится знакомый и спокойный голос:

– А вы недурно устроились, мой друг.

Это голос Сигео. Словно кипящим железом он пленника обдаёт и до предела напрягает струны его жизни.

Тем более, что нож его!.. в руке Сигео держит. И колет им… орех… Оре-е-е-х… И он… Сигео… из него – ореха – извлекает сердцевину. Его ножом! Он! пробует орех на вкус.

И одобрительно кивает.

Мгновение-другое отмалчивается Зандор, не подавая виду сколь трагично всё здесь для него. Но тут, словно не замечая бедственности положения его, я добавляю:

– Как провели ночь, судари мой? Надеюсь, вы в порядке?

– Да, разумеется. В полном порядке. Вот только… отлежал бока немного. Малость. Не соизволите ли мне помочь? Немного.

Я подхожу к Зандору с видом, будто ничего не понимаю.

– Что это? Вы так бурно спали, что запутались в резинках собственных трусов?

– Не изуверствуйте, Сигео. Дорого вам это может обойтись.

– Мне кажется, я мог бы оказать услугу вам и посерьёзней, но если нет у вас иных желаний… то извольте.

Ногтем мизинца поддеваю одну из нитей паутины, и мгновенно хитросплетения её Зандора отпускают. И он лежит в них как в роскошном гамаке, – удобно и комфортно.

– Как это удалось вам?

– Вы ж не слепой. Ещё какие-нибудь пожеланья? – прихоти, надобности… неотложные капризы?

– Милейший…

– Да.

– Вон та вещица.

– Какая?

– Которой вы. Ну… колете орехи.

– Да.

– Но вы уверены, что она ваша?

– Разумеется. Её нашёл я по пути сюда.

– Но, видите ли… до того она была моей.

– Как? Неужели? А я всё думаю, куда бы мне её пристроить? Надеюсь, вы мне тоже не откажете в услуге, освободив меня от этой несуразнейшей заботы.

Подбрасываю нож в сторону Командора и отворачиваюсь безучастно.

Подхожу к столу для жертвоприношений.

И зачем только богам столько еды? Прожорливы они сверх всякой меры. Как и все те, кто поклоняются им для своей же пользы. На самом деле пользы?

Тем временем пока я праздно размышляю, Зандор словно из пепла восстаёт – вновь нарождается на свет. Нож прижимает к Сердцу, в ножны погружает…

И снова предо мной – самоуверен, весел, бодр. Задумчив… Да, есть ему теперь над чем поразмышлять.

– Ваш свежий вид, Зандор, свидетельство того, что ночью вам кошмары не особо докучали. Но-о-о… это превосходное решение пространства! Какая красота! Какой высокий класс плетенья! Все эти нити, сети, кружева… Как не воспользоваться этим?

И разбегаюсь я. Прыгаю в сеть! А она пружинит и забрасывает меня высоко – под самые высокие ветви дерев, где я цепляюсь за крепкие нити тенёт. Раскачиваюсь. Прыгаю в другую сеть, что несколькими этажами ниже. И она бросает меня снова ввысь… где я проделываю сальто. Снова!.. Снова!

Ах, эти многочисленные сальто! Эти головокружительные смелые прыжки! На высоте значительной, опасной. Там-м-м-м…

Там фантастические трюки выполняю – на разных уровнях и концах паутины. Немыслимые – дерзкие откалываю номера. Темп ускоряю! – то бегу по нитям как канатоходец, то соскальзываю с них с огромной высоты. И падаю. Бегу. Снова взлетаю!

И леч-у-у-у-у!

И наконец падаю в тот сегмент конструкта, в котором остаюсь, раскачиваясь в нём, как в гамаке.