– Тот, кого содержите вы в клетке, из восставших?

– Да. Как вы узнали?

– А «полиграф» на что нам?

– Но до того следует жабу заглотнуть. Запив её…

– Смесью мочи скунса и крысы.

– Ах! Гениально! Вы фармацевт? Колдун? Изобретатель?

– Сейчас мы не об этом. О том, что от меня вы утаили!!!

– Ах, как приятно! – приятно иметь дело с умными людьми. Хе-хе…

– Ну! Без длинных отступлений.

– Это… Это, скорей, догадка. Знание Иного Плана.

– Ближе к делу.

– ТЕ… Кого мы прячем за Богами… Они… Пришельцы!.. Из Другой Вселенной.

Закашлялся маг. Снова и снова стал задыхаться. Сильно. А «лицо» его кровью налилось.

И тишина наступила.

Чёрная. Зловещая. Глухая.

В которой… Зандор медленно повернулся ко мне… И так посмотрел мне в глаза… Так посмотрел!.. будто ВСЁ ЭТО – Только Его Касалось.

Так, будто хотел удостоверится в этом.

Или…

Но.

Я улыбнулся колдуну и произнёс:

– Ваш дар соображения божественен, коллега. Но вы же знаете…

– Это не теорема! которую возможно доказать.

– Ну хорошо. Положим, аксиома.

– Априори это! И то, что пониманию не подлежит.

– Занятно. Но. Вы ничего не путаете, друг? Что именно тут непонятно?

– То – Правда Это! Или Ложь.

– И почему? Не потому ли, что вы прячете ЭТО за Верой? – Верой Слепой в то, чего нет.

Ладно. Ещё только скажите: вы по дружбе здесь… хотели бы и мне ваш Метод впарить?

– Но это не наш метод! Его придумал ТОТ для нас и для людей. Или… Метод Познания рабов вам ближе?!

– Метод рабов, Мир сотворивших… Ну хорошо.

Так в чём вина «раба», что заключили вы под стражу?

– Он соплеменник наш – урод по генетической статье новой морали: подонок с диким атавистическим синдромом элитарности нам чуждой. Он!.. примкнул к отряду чужаков, таких как сам, и вместе – они убили сотен семь нашего брата!

Восседавший на голове истукана и слушавший коллег без огонька, Зандор вдруг оживился и стал внимательно присматриваться к пленнику, загнанному в клетку напротив него.

Это был статный и мощный воин, даже отдалённо не похожий на Байдо. Их полная противоположность. Их…

Но не его.

– Значит, – подвёл черту под дискурс Сигео, – нельзя сказать, что все адельфофаги каннибалы – хищники без совести и состраданья.

– Нет, так сказать нельзя. Это неправда – недобросовестное упрощенье. Другое дело, что среди своих совесть и сострадание искореняем мы нещадно. А если уж кого по-настоящему боимся, то это совестливых наших – в мутациях их гены с генами враждебных нам племён дать могут столь чудовищный гибрид, что ужаснётся сам правитель Ада.

После этих слов мага Зандор как-то очень странно улыбнулся, а Сигео, изображая глубочайшее почтение к мистику, к нему подошёл, галантно взял его за руку выше локтя… и сделал любезнейшее предложение:

– А не прогуляться ли нам с вами напоследок, милейший? Не то ведь отсидеть и хвост не мудрено на реечном настиле табурета.

Далее – подчёркнуто бережно и аккуратно шаман был «прогулян» до входа в клетку. Сигео пнул её дверцу ногой, и она послушно слетела с «петель».

После чего людоед услышал последнее к нему безукоризненно корректное обращение:

– Вам сюда, милый друг.

Потом только шлепок в область затылка и «мягкая посадка» мага в самом «престижном» углу конуры.

А пленник вышел на волю. Спокойно и хладнокровно – будто в происходящем для него ничего необычного не было. Немного погодя, однако, подошёл к Зандору и сказал:

– Не слабо вы вчера того ублюдка. Я, правда, для себя его «берёг». Ну ладно. Не судьба, должно быть.

– Что тут поделаешь? – с пониманием ответил Зандор. И по нему было видно, что он симпатизирует дикарю. – Так бывает… Зато теперь имеется вакансия шамана. Управишься?

– Нет. Я не шарлатан. Да и к тому же… к обеду с меня тут так и так шкуру сдерут.

– Сдерут… А кто им даст? – рассмеялся невесело Зандор и вынул из кармана жилета пластиковую карту с экраном.

А я… с удивлением посмотрел на него: мне никогда не приходилось слышать, чтоб компаньон с кем-либо говорил так сердечно, тепло и уважительно.

И говорил он… на древнейшем диалекте Фиандор-Па-Ито:

– Сейчас посмотрим, дружище: не сверх меры ли ты самонадеян в своих «прогнозах».

И уже через минуту около тысячи каннибалов рухнули на землю и поползли к ногам пленника, чтоб выразить ему покорность и абсолютную преданность.

– Вот. Такие перемены, Герой. Я зомбировал их. Ничего не будет худого, если теперь они тебе послужат. Верой и правдой. Полагайся на них. Не предадут – скорей сдохнут.

– Тогда… я попробую здесь хоть что-нибудь изменить.

– Да. И ты изменишь Всё. Всё – в своё время.

– В своё время, Зандор.

– Тебе известно моё имя?

– Как и моё… От Иртамай.

– Иртамай.

Словно лезвие бритвы полоснуло по Сердцу Зандора. Покачиваясь, он сошёл с «трона» и сделал несколько шагов… Куда? Неважно… Но он стал тонуть, – тонуть в Океане Горечи и Боли.

– Что с ней? Что с её телом?

– Согласно церемониалу – оно будет прожарено, расчленено и съедено новым вождём и его свитой.

– Когда?

– В эти минуты. Там – на берегу реки. Вниз по теченью.

– Нет! – грозно воскликнул Зандор, прижимая руку к Сердцу. Так… чтоб не дать взорваться ему.

Бежит он…

И уже нет его перед глазами Дикаря…

Матёрого воина.

С этой странной Улыбкой.

Очень Красивой и очень Страшной Космической Улыбкой на лице!

Улыбкой Смерти. Дикаря…

Прижимающего руку к Сердцу. И тихо и гордо произносящего:

– Я смог бы тоже.

Бежит Зандор. Изо всех ног к реке бежит… Вдоль берега бежит. И видит, – видит, как к костру подносят людоеды тело той, которую он защитить был должен. Должен!

Но. Не защитил.

Не смог.

Не смог?!! Как ненавидел он себя за это!

А что он смог? Что может? Он!

Нет же! Он Может Всё!!!

И он у цели. Где тело Иртамай подвешено над яростно и злобно полыхающими красными и чёрными углями.

– Нет! – выдыхает он и на «жаровню» раскалённую взбегает.

И усиливается огонь в костре в десятки, в сотни раз. И… Больно… Люто… Долго… Пылает тело Иртамай… Горит.

Сгорает на глазах Зандора.

Сгорает на его руках… Прижатая к живому его Сердцу.

ОНА. Сгорает…

В последний раз глаза Зандора видят впадины глаз Иртамай.

И застывают. Гибнут. Гаснут.

Но!

Он стремится над пламенем встать! Подняться над ним тщится! Над огнём и собой вознестись жаждет!!!

Жаждет взлететь!

Алчет!!!

Хочет вынести Иртамай из огня!

Раз за разом… Тысячи раз.

И!.. – невообразимым усилием воли!!!

Ему удаётся это.

И! Чёрный… Обугленный… Горящий… Слепой… Несёт он тело… Горящее… Женщины.

Да. Женщины. Этой. Горящее тело. Несёт он.

Несёт Через Вечность.

Куда? Не важно. Важно, что он несёт её на Своих Руках… Прижимая к Сердцу… И Он – Это Может.

***

Темно. Как ещё никогда темно. И как ещё никогда больно. Что это? Что так болит? Это Душа? Сердце? Вселенная?

Каким гигантом быть надо, чтоб вынести Это?!!

Кем надо быть?

Знать бы.

Только зачем? Если не знать надо. А Быть.

И, если не Быть, то и незачем знать. Нечего. И невозможно.

***

Звёзды… Галактики… Как много их во Вселенной! Как в Океане капель воды… Как песчинок в Пустыне.

В Пустыне?

Но. Тогда надо идти. Идти во что бы это ни стало! Идти… чтоб обретая Себя, становиться Всем. И чтоб Быть.

Всегда! Навсегда.

Идти Надо.

Ведь для того! – для того снова вспыхнули Звёзды все в небе! И для того – словно не было боли.

Тогда… Что Было?

***

Летит ладья в свете полной Луны…

Над Океаном летит.

Высоко… Скоро…

Уносит Путников Вечных.

В даль их уносит и в неизвестность.

И исчезает.

Нет её больше.

Словно и не было.

Нет?

Сон-н-н-н…

Отнюдь не с первыми лучами Солнца мы проснулись следующим утром. Зандор, не изменяя привычке, тут же поспешил к бассейну, кинулся в холодную воду и там уже проснулся окончательно и бесповоротно.