Когда он снова сел, я наклонилась к нему:

– Крекер?

– Это как грэм-крекеры. Судя по всему, я получил прозвище.

– Как тебя зовут? – Хлоя вскарабкалась на стул и уселась на колени. Она сидела напротив меня.

– Меня зовут Сорайя. Рада познакомиться с тобой, Хлоя.

– Сорайя?

– Правильно. – Первая попытка.

– Мне нравятся твои волосы. Мамочка, я хочу сделать такое с моими волосами.

Женевьева взяла меню:

– Я так не думаю.

– Ты жена Грэма?

– Нет.

– Ты его…

Женевьева снова прервала свою любопытную дочку.

– Сорайя – друг Грэма, моя дорогая. А теперь почему бы тебе не сесть на стул так, как полагается?

Хлоя пожала плечами:

– Но мне нравится сидеть на коленках. Мне так удобнее до всего дотягиваться.

– Сядь. Если тебе что-то нужно и ты не можешь дотянуться, я передам тебе это.

Девочка надулась, но опустила попку на сиденье.

– Ты помнишь, как мы пришли сюда после того, как получили счет Донована? – Женевьева обратилась к Грэму.

– Нет, – быстро ответил он. Было ясно, что он помнит, но пытается отвлечь ее от этой темы.

Опустив глаза в меню, Женевьева широко улыбнулась.

– Очень плохо. Но я уверена, что ты помнишь продолжение этого вечера.

– Крекер, что ты будешь есть?

– Я пока не знаю, Хлоя, а ты что будешь?

Она сморщила маленькое личико и в глубоком раздумье прижала указательный палец к носу.

– Горячий шоколад со льдом.

– Ты, вероятно, была здесь раньше?

– Я всегда приходила сюда с папочкой после танцев. – Хлоя погрустнела. Следующий вопрос она адресовала мне: – Ты тоже знала моего папу, Сорайя?

– Гмм…

Под столом Грэм положил ладонь мне на колено и ответил вместо меня:

– Она не встречалась с твоим папой, Хлоя.

– Знаешь, что папа заказывал каждую неделю?

– Что же?

Девочка сморщила нос, как будто почувствовала запах.

– Кофе.

Грэм опустил свое меню. Он еще не успел заглянуть в него.

– Я буду то же, что и ты, Хлоя.

Она улыбнулась так широко, что я могла бы сосчитать все ее маленькие белые зубки. Когда к нашему столику подошел официант, чтобы принять заказ, я тоже заказала горячий шоколад со льдом. Женевьева ограничилась кофе. Официант оставил Хлое банку с цветными карандашами и бумажное детское меню для раскрашивания. Она немедленно принялась за работу.

– Какой твой любимый цвет, Крекер?

– Голубой. – Глаза Грэма сузились, когда он посмотрел на кончики моих волос. – А твой?

– Зеленый. Я хотела покрасить мою комнату в зеленый цвет, но мамочка сказала, что он не подводит для комнаты маленькой девочки.

В разговор вмешалась Женевьева:

– Не подходит. Я сказала, что он не подходит для комнаты маленькой девочки.

Хлоя пожала плечами и снова занялась раскрашиванием.

– Итак, Сорайя, чем ты занимаешься? – спросила Женевьева.

– Я работаю на автора колонки «Спроси Иду».

– Колонка об отношениях?

– Именно.

Она изобразила улыбку.

– Я это запомню на тот случай, если мне потребуется совет.

Я кивнула.

– Как вы двое познакомились?

– Грэм обратился за советом в эту колонку несколько лет назад.

– В самом деле? – Глаза Женевьевы расширились.

Хотя я в глубине души наслаждалась ее реакцией, я все же решила, что не стоит открыто над ней издеваться.

– Я просто пошутила. Мы познакомились в метро. В некотором смысле… Грэм потерял свой айфон, а я его нашла.

– Грэм поехал на метро?

– В тот день да.

Грэм сжал мое колено.

– Мамочка никогда не ездит на метро. А мы с папочкой раньше ездили, – констатировала Хлоя. Разговоры о Лиаме расстраивали ее не так сильно, как я предполагала. Девочка продолжила раскрашивать, потом прижала палец к носу. Я догадалась, что это ее поза для обдумывания. Привычка была очаровательной. – Вы придете на мой день рождения?

Я заметила, как дернулось лицо Грэма. «Он не знает, когда у его дочери день рождения

». Ему так много еще нужно было о ней узнать.

Хлое ответила я.

– А когда твой день рождения?

– Двадцать девятого мая.

– И какой у тебя будет праздник?

– Бал принцессы. Вы придете?

Я посмотрела на Женевьеву, прося помочь.

– Мы отмечаем день рождения Хлои в нашем летнем доме в Хэмптоне.

– Дом большой, – подала голос Хлоя. – Вы можете у нас остаться.

– Я как раз собиралась спросить Грэма, не хочет ли он присоединиться к нам, Хлоя.

Она дала понять, что на меня приглашение не распространяется.

Но, судя по всему, Грэму было на это наплевать.

– Сорайя и я, мы были бы рады приехать на твой праздник, Хлоя. Мы посмотрим, удастся ли нам это сделать. Спасибо за приглашение.

Когда настало время уходить, я увидела по глазам Грэма, что он еще не готов расставаться со своей дочерью. Со своей дочерью. Мне все еще это казалось нереальным. На улице Хлоя быстро обняла меня, потом повернулась к Грэму. Он присел на корточки, чтобы их глаза оказались на одном уровне, и заговорил:

– Какой подарок ты хочешь на день рождения, солнышко?

Пальчик девочки прижался к кончику носа, она посмотрела в небо. Потом посмотрела Грэму прямо в глаза и ответила, не догадываясь об иронии судьбы.

– Я хочу, чтобы мой папа вернулся.

За несколько недель Женевьева из далекого воспоминания превратилась в женщину, регулярно мне звонившую и приходившую в офис без предупреждения.

Я снял очки, потер руками лицо и только потом нажал на кнопку интеркома.

– Пусть войдет.

Женевьева с самодовольным видом вошла в кабинет и уселась в гостевое кресло с другой стороны моего письменного стола.

– Нам нужно поговорить.

– С Хлоей все в порядке?

– У нее все замечательно.

– Тогда что ты здесь делаешь, Женевьева?

– Я только что сказала, что нам нужно поговорить.

Я снова надел очки и углубился в изучение документов на моем столе. Не поднимая глаз, я сказал:

– Я занят. На обратном пути запишись на прием.

Она громко вздохнула, но не двинулась с места.

– День рождения Хлои – это семейный праздник.

– И…

– Ты должен на нем быть.

– Я уже говорил тебе позавчера вечером, что мы будем.

– Она не член семьи.

– Пока нет.

Женевьева явно удивилась.

– Ты что, серьезно? Вот так бросаешься словами? Как давно вы друг друга знаете? Теперь у тебя есть дочь, и ее следует принимать в расчет. Как отцу тебе не следовало бы знакомить нашу дочь с женщиной, которую ты едва знаешь. Хлоя может привязаться к ней.

– Я об этом помню.

– Вы едва знакомы. Сколько вы вместе? Месяц? Два месяца?

– Я знаю ее лучше, чем когда-либо знал тебя.

– Мы провели вместе почти три года.

– Но я так и не узнал, что ты за женщина на самом деле и на что ты способна.

– Это нечестно.

– Напротив. Полагаю, я был предельно честен с тобой. Более, чем ты того заслуживаешь. Ты спала с моим лучшим другом, больше чем на четыре года лишила меня дочери, а теперь появляешься у меня в офисе без предупреждения, чтобы оскорблять женщину, к которой я испытываю самые глубокие чувства.

– Она тебе не подходит.

– Позволь мне угадать продолжение. Ты мне подходишь?

– Ну… Да. Мы из одного круга, Грэм.

– Я так не думаю. Я бы никогда не стал трахать Айвери.

Женевьева поморщилась, но быстро пришла в себя, выпрямила спину и заговорила:

– У нее шарик в языке. Я видела это в ресторане.

– Да. И он невероятно ощущается на моем члене.

Она прищурилась.

– Это ненадолго.

– Убирайся, Женевьева. Мне надо работать.

– Я только пытаюсь защитить мою дочь.

–Нашу дочь.

– Вот об этом я и говорю.

– Вон! – Я указал на дверь.

– Отлично. – Рассерженная Женевьева встала. – Но не говори, что я тебя не предупреждала. – Она вышла.