— Сашенька! — вздохнула женщина и поднесла руки к лицу, было видно, для неё это было откровением, что сын часто становился свидетелем ссор.

— А потом, когда мама пошла спать, я решил проучить его, чтоб он больше никогда-никогда не обижал мамочку.

— Ты захотел, что бы он сгорел? — это казалось полным бредом, что мальчонка силой мысли поджег своего отца.

— Да, я подошел и сказал ему, чтоб он сгорел и ушел. Пошел в комнату и закрыл дверь, потому что очень неприятно пахло.

— И он молчал? — ошарашено спросил Миша, бред напарника это одно, но коллективный бред это уже почти истина.

— Да, всё было очень быстро. Он сгорел пока я дошел из кухни до комнаты.

— До этой комнаты? — хором спросили мужчины.

— Да я сплю вон на той кушетке, — разговор о комнате заинтересовал мальчика, он поднял голову и теперь радостно смотрел на Дениса, — Это моя комната. Раньше, когда к маме приходили подруги, они пили чай в этой комнате, за столом, а теперь давно уже никто не приходит, — личико малыша погрустнело, — Но теперь всё будет как раньше, правда?

Анна Сергеевна захрипела, и все обернулись на неё, она с сипеньем открывала и закрывала рот, держась рукой за сердце, лицо её посерело, а левый глаз дёргался.

— Мишка, быстро звони медикам! У неё инфаркт, если не инсульт, — только этого ещё нам не хватало.

***

Когда Денис с Мишей вернулись в отдел, был уже обед. От утреннего хорошего настроения не осталось и следа, нестерпимо хотелось вымыться, чтобы смыть с себя следы этой истории. Но она не закончилась, а продолжалась, расцветая буйным цветом: женщина угодила в реанимацию, приехавшая бригада диагностировала инфаркт, это конечно было лучше, чем инсульт, но не намного. Мальчика забрал инспектор по делам несовершеннолетних, и оперативники очень сильно акцентировали внимание на том, чтобы с мальчиком обходились максимально ласково и корректно, рассказать правду они не могли, потому что тогда бы их забрала следующая бригада и конечным пунктом их путешествия бы была больница, именуемая в народе "Белые столбы".

Мишка отвлёкся от написания отчёта:

— Откуда ты узнал, что это парнишка?

— Не знаю, — Денис почесал лоб, от нервов чесалось всё тело, но он сдерживал себя, — Я вдруг понял, что он может сжечь силой мысли. Я частенько такое про людей понимаю. Хотя нет… ТАКОЕ я узнаю впервые. Понимаешь я как будто знаю сильные стороны людей, — усилием воли он перестал чесаться и положил руки ладонями на стол, — Вот когда с тобой познакомился, я так же знал, что ты можешь разговорить людей, ещё до того как в первый раз с тобой на задание поехал.

— Тебе, прямо, в спец. подразделение надо! — Миша вскочил и подошел к столу Дениса.

— Ну конечно, — хмыкнул тот. У них давно ходили слухи о том, что создаётся подразделение для людей с паранормальными способностями, — Я ж не телекинезом страдаю и не как этот парнишка, поджигаю силой мысли. Как это называется?

— Пирокинез. Всё, конечно, классно, да только, как дело закрывать будем? — живость ушла с лица напарника, возвращая их в реальность, — Никто не поверит, что паренёк поджег папашку. Тётку ведь посадят. Блин, прям Чали.

— А может самоубийство? — постучал ручкой по столу Денис, — Хотя всё равно срок дадут, — как бы разговаривая сам с собой, продолжил он, — Почему не спасла, если человек горел, орал и пах простите, — он уткнулся в ладони и дальнейшие слова звучали глухо, — И соседи не слышали ничего. Что за Чарли?

— Главное, что б тётка не померла, а то я б не хотел, чтоб такого парнишку в детский дом сдали, — Мишка озабочено вернулся на своё место, — А то таких дел станет много. Стивен Кинг, кино "Воспламеняющая взглядом", не смотрел что ли?

— Нет, не люблю я такое кино, с детства не интересно смотреть, уж больно фальшиво они эти способности изображают, — Денис, взяв себя в руки, заставил сделать беззаботное лицо, откинулся на спинку стула и водрузил ноги на стол.

— А может всё дело в том, что ты точно знаешь, что у них нет этих способностей, — и Миша задумчиво посмотрел на коллегу.

Эл (2010 год)

"Всё-таки, я сделала правильный выбор" — думала Эл, быстро шагая по улице в лёгком летящем, шелковом сарафане. Издали она была похожа на юную нимфу. Тоненькая, с пушистыми, длинными, светлыми волосами и кукольными чертами лица, девушка привлекала внимание. Не один мужчина старше пяти не мог спокойно пройти мимо, а уж признать в ней мастера перевоплощения или аналитика с острым умом, точно никто не мог. Талантов у Эл было множество, в том числе и за них Дэн взял когда-то давно, ещё совсем молоденькую и неопытную Эл, к себе в помощники. Уже потом Эл узнала, что попасть в помощники так, как попала она — без подготовки, без опыта, в их Организации практически не возможно, было ещё одно исключение, второй помощник Дэна. Исключения из правила только подтверждают правило, как любил замечать сам Дэн. Он и сам, наверное, был этим исключением.

Утро радовало необычно свежим воздухом и буйством красок. Эл за её, вроде бы недолгую, жизнь, довелось побывать в разных городах, но Москву она любила особенно. Это всё же необыкновенный город, сочетающий в себе несочетаемое. Ну как так может быть — рядом ютились домики девятнадцатого века и современные высотки, и что важно они были так гармоничны друг с другом, будто кем-то там, наверху, так и было задумано.

Впорхнув в подъезд, ничем неприметного сталинского здания, находящегося в центре Москвы, девушка, поздоровавшись с охранником, взбежала по лестнице. Она всегда опаздывала и давно отказалась от часов. Зачем зря расстраиваться?

Когда Эл влетела в кабинет, Дэн сидел за столом и пил кофе. Не успела девушка отойти от двери, как она тут же снова открылась, и, чуть не стукнув Эл по спине, ввалился Кит.

— Хреновый день будет, — выдал Дэн, окинув вошедших недовольным взглядом, и отхлебнул кофе. Вообще начальник редко бывал не в духе.

— А в чём дело? — удивился Кит.

— Чтоб вы! Вместе! Пришли вовремя! Вот уж точно плохой знак, лучше б оба опоздали, ей богу! Тем более сегодня…

— Да ладно тебе оплакивать не разбитый кувшин, — улыбнулась помощница, пристраиваясь в одном из двух кресел для посетителей, напротив стола Дэна, и посмотрела ему в глаза.

Кит всегда знал, что думают другие, такой вот у него был талант. Другие, обычные люди, но не эти двое. Эл иногда благосклонно пускала его в свои мысли, и делала вид, что не умеет ставить блок, Дэн не пускал никогда и никого кроме Эл, Кит это чувствовал. Вот и сейчас они обменялись тяжелыми взглядами, а Кит остался в неведении.

Он пристроился в другом кресле. Вообще кабинет Дэна был не очень большой. Посередине стоял огромного размера стол, даже не стол, а столище, с удобным кожаным креслом. Дэн рассказывал, что долго отвоёвывал это кресло у руководства, до этого он, по его же словам, сидел чуть ли не на табуретке. У правой стены стояла тумбочка, на которой размещалась кофе-машина, электрочайник и плетёная мисочка, в которую они периодически клали что-нибудь вкусненькое, то конфеты, то печенье, то фрукты. На левой стене висел огромный плазменный телевизор. Прямо за спиной у Дэна располагалось окно закрытое бежевой французской шторой так, что если не присматриваться казалось, что это стена. Перед столом, спиной к двери были два кресла для посетителей, это они так назывались "для посетителей", обычно в них бессменно восседали Кит и Эл. Посетители оказывались в этих креслах, если только нелёгкая, в лице Дэна, не заносила куда-нибудь его помощников, в противном же случае вновь пришедшим людям приходилось стоять навытяжку перед столом шефа.

Эл (2000 год)

Придя в себя, она обнаружила, что находится в какой-то комнате без окон. Её разум был чист как прозрачное стекло, но вот эмоции в него не проникали, а потому Эля смогла спокойно оглядеться. Она лежала на кровати, аккуратно заправленной чистым бельём, от него даже исходил приятный запах ополаскивателя, перед кроватью стоял овальный журнальный стол, а в углу, у двери, стул. У противоположной от кровати стены, размещалась ванная комната с душевой кабинкой, умывальником и туалетом. Откуда она знала, что было в ванной? Все стены санузла были сделаны то ли из плотного стекла, то ли из прозрачного пластика, в общем, просматривалось всё отлично. В этой большой и пустой комнате в принципе не было не единого укромного уголка. На столике, намекая на гостеприимность, стояла большая миска с фруктами, графин с водой и стаканы, но радушие было ложным, вся посуда была из пластика, да и никаких опасных предметов в комнате тоже не наблюдалось.