Относительно же целей экспедиции он объяснил, что имеет строжайшее распоряжение записывать всех, кто этим вопросом интересуется, для последующей передачи списков в Службу Безопасности, во избежание проникновения шпионов. Это обстоятельство, а также визит камуфляжного Ардалиона к местным властям резко уменьшили толпу вокруг экспедиции. Местные жители почему-то не сильно любили Службу Безопасности, хотя никто из них никогда с ней дела не имел. Но эта таинственность, увы, была необходима, чтобы местные жители не стали следовать за экспедицией в поисках заработка и не нашли бы проход в Долину.
В грузовички все перегрузили и доставили на удобную для старта поляну на высоте около 2300 м, которую высмотрели еще в прошлом году участники первой экспедиции.
Затем туда прибыл основной состав экспедиции в количестве тридцати двух человек. Передовая группа из восьми альпинистов во главе с Высоким должна была выступить сразу же, забирая часть груза. Ей предстояло поставить лагерь в Предбаннике, затем пройти в Долину, сойти вниз, прокладывая спуск для основной группы, то есть навесить веревочные перила, и сделать промежуточные площадки для хранения грузов. Потом, спустившись, внизу найти удобное место для базового лагеря. Главную группу, которая состояла из специалистов, остальных альпинистов, Эльвиры и Ежика, возглавлял Саныч. Она должна была доставить основной груз, в первую очередь мобильную лабораторию, и подойти дней где-то через шесть. Ежика нес, конечно, Саныч в специально переделанном рюкзаке.
Если несколько забежать вперед, этот план в общем и целом удалось выполнить без больших приключений, хотя мелких неурядиц хватало, как в любой большой экспедиции.
И снова Предбанник
…завтра в горы.
Нам надо торопиться.
Подъем к шести часам.
Кончайте чай, ребята!
Оставьте разговоры.
Задания и карты
я приготовлю сам.
(Вс. Рождественский)
И вот снова Высокий с командой в Предбаннике, в старом прошлогоднем лагере. Вокруг столь же пышное буйство природы, дополнительно украшенное множеством синих альпийских незабудок, разноцветных тюльпанов, алых маков, кустами рододендронов и многих иных цветов. Протекавший недалеко ручей обеспечивал путешественников вкуснейшей водой. Готовили в основном на примусах. Правда, за дровами для вечернего костра идти приходилось далековато, но что поделать, в горах это вечная проблема.
Впервые попавший сюда радиоинженер Маркони восхитился:
– Уже здесь так здорово, а что же тогда будет в Долине?
– Ты только увидишь ее, и сразу обалдеешь, – ответил ему Ледокол. – Это как любовь с первого взгляда.
Эти слова были настолько неожиданны в устах Ледокола, что все невольно на него оглянулись. Но никаких шуток и насмешек, как можно было бы ожидать при других обстоятельствах, не последовало. Высокий и Крис, уже видевшие Долину, подумали одно и тоже: «А ведь точно сказано!»
Но, главное, теперь уже не надо было спешить, как в прошлые годы, времени было достаточно. Вечером у костра Высокий отдавал распоряжения:
– Завтра будет пробное прохождение Козленка, только до выхода в Долину. Внимательно смотреть, не произошло ли чего-то за год внутри, осыпа́ния там или что-либо еще. В принципе, я думаю, можно весь путь и часа за полтора пройти, но мы не будем торопиться. Осторожность – прежде всего. Около выхода из Козленка найдем где-нибудь площадку для груза, перебросим часть его туда. Прежде всего, палатки, продукты, основные веревки и крючья. По очереди пойдут все. Зато послезавтра будет существенно легче.
Итак, завтра в первой группе стартуем: я, Крис, Ледокол, Солдат, Лесник. Соответственно, здесь остаются – Гарринча за старшего, Фома, Маркони. Эти трое пойдут во второй группе. Думаю, дважды завтра сходить успеем. Но Маркоша должен сначала добиться нормальной связи, иначе – четвертование, колесование, децимация, а если и это не поможет, то неделя без компота.
– Изверг, – буркнул Маркони.
– Это еще слабо сказано, – поддакнул Крис. – Я уже давно заметил, что у него пунктик на этом компоте. Просто маньяк какой-то. Видно, детдомовский.
– Так, остряки, ладно. Завтра подъем в шесть, выход в восемь. Дежурит утром… ну, допустим, Фома. Ну, все, барбосы, спать пора.
– Значит, так, Фома, лично мне утром кофе подашь прямо в палатку, – томным голосом изнеженного римского патриция изрек Крис, – очень крепкий, с сахаром. Можно даже без сливок, я согласен просто с горячим молоком.
– За такую наглость я могу тебе только холодной воды вылить в спальник, – смеясь, отвечал Фома.
– После этого ты – грубый, неотесанный мужлан, которому не дано понять мою тонкую душу!
– Да где уж мне!
Народ веселился.
Два слова курсивом. Фома
Еще с Политеха он был известен своим скептицизмом во всех изучаемых предметах. Постоянно требовал от преподавателей доказательств делаемых ими утверждений, чем многих из них весьма раздражал. Прославился тем, что в физлаборатории оказался единственным студентом за три года, кто не смог получить правильный результат по теме «Математический маятник».
– У нас тут какая-то странная гравитационная аномалия, – сказал он преподавателю. – Частота получается выше теоретической на два процента. Я два раза переделывал.
– Да, именно на два процента. Давайте зачетку, – ответил тот. – Первый раз за три года пятерка. Только тут не гравитационная, а магнитная аномалия. Я давно уже под столом вделал магнит, чтоб проверить, кто меряет честно. У них-то и не должно было совпадать с теорией. Так вот, только у вас одного и не совпало. Поздравляю. Вы – настоящий ученый.
Однажды давно он чем-то поранился на даче, ему сказали это, но он, не почувствовав боли, утверждал, что это томатный сок. И только лизнув свою руку, с удивлением констатировал:
– А действительно, кровь!
Оттого и получил прозвище – Фома неверующий.
Крис говорил, что если Фоме отрубить голову, то Фома этому не поверит, пока не увидит своими глазами.
Во многих экспедициях нередко оказывался завхозом. У него получалось.
Два слова курсивом. Лесник
Лес он действительно любил – так же, как и горы, но прозвище получил не поэтому. Как-то ездил по турпутевке в Норвегию и там удивительным образом ухитрился заблудиться в местном лесу. Благополучно нашелся и вернулся домой уже с новым именем – Норвежский Лесной. Имеет кота той же породы. Впоследствии плавно сократился до Лесника.
Два слова курсивом. Гарринча
В детстве был маленьким и легким, вырос и окреп только к концу школы. Много играл в дворовый футбол, и ему здорово доставалось в жестких стычках. Однажды, ему было лет двенадцать еще, его здорово «подковали» в одной игре, и на ноге образовался громадный синяк. Мальчишке было больно, он чуть не плакал, но продолжал играть, хромая. И при счете 9:9, ковыляя, как подстреленная птичка, непостижимым образом ухитрился просочиться между двух здоровенных защитников и пробил вратарю «в домик».
– Ну, ты даешь! – заорали ребята.
– Такое мог только Гарринча! – сказал кто-то восхищенно, и эти слова сделали его абсолютно счастливым. Так и родилось это прозвище.
Вход в Долину
Сегодня утром в горы,
чуть зорька тьму разгонит,
За розовою медью,
за голубым свинцом!
Сегодня утром в горы.
Оседланные кони
Храпят, звеня подковой,
перед пустым крыльцом.
(Вс. Рождественский)
