– Какая глупость! – Она с размаху сдвинула крепко сжатые кулаки. – Отпусти меня! Ты ничего этим не добьешься. Я только возненавижу тебя еще сильнее…
– Я тебя больше не держу, – ответил я.
Я так устал с ней бороться, что с радостью повернулся бы и ушел, однако сделать этого не имел права.
– Ты меня держишь морально! – Она возвысила голос.
Она медленно поднялась и пошла, с трудом переставляя ноги. На белом лице ее застыла гримаса человека, которого тащат против воли.
Не успели мы отойти от ручья, как ее согнутые плечи выпрямились, голова приподнялась и обратилась на север. Я буквально почувствовал, как в нее вливается энергия. Сбросив на землю накидку, будто одежда для нее ничего не значит, Айна бросилась бежать, стройные ноги ее мелькали, как у лошади, перешедшей в галоп.
Я остановился лишь для того, чтобы подхватить накидку, и помчался вслед. Не знаю, какова была ее цель, только она придала ей энергию, превышающую мою. К тому же на мне были кольчуга и тяжелый меч. Однако из виду я ее не упускал и потихоньку сокращал расстояние между нами. К счастью, она бежала по открытой местности, а не углублялась в рощи, иначе я наверняка потерял бы ее. Похоже, она совсем обо мне позабыла. Возможно, она попала в очередную ловушку, которая и увлекла ее.
Дорога пошла вверх. Айна бежала легко, перепрыгивая препятствия, добежала до вершины скалы и двинулась дальше. Когда я тоже достиг вершины, то остановился, так как увидел, что́ ожидало нас чуть ниже.
Это была та самая карга в черной одежде, которая произносила заклятия в Лунном святилище. Она была не одна. Слева от нее стояло пернатое чудище, на этот раз женского пола. Она была намного выше ведьмы. Лениво взмахивая крыльями, она стояла, упираясь когтистыми лапами в землю. Справа от ведьмы стояла еще одна фигура. При виде ее я сбавил скорость.
Это был получеловек-полузверь, причем смешано в нем было самое худшее от обоих. Нижняя часть туловища покрыта густой шерстью. Ноги с копытами, как у быка. Огромный детородный орган – тоже как у быка. Похоже, он пользовался им в некоторых случаях как оружием.
В верхней части туловища шерсти было поменьше, на груди, плечах и верхней части рук она была погуще. Сами руки чрезвычайно длинны, огромные ладони болтались где-то внизу. Но больше всего меня удивили его голова и в особенности лицо.
Я заметил сходство, ужасное и страшное сходство с лицом на моем кубке. В то время как лицо на кубке дышало благородством, лицо полузверя выражало подлость. Как будто одно существо разрубили надвое: все хорошее поместили в одну сторону, а все плохое – в другую. Этот человек-животное являлся полной противоположностью Рогатого лорда. Короны на его густой кудрявой шевелюре не было.
Он откинул голову назад и не то заревел, как животное, не то торжествующе захохотал. Колдунья подняла руки и задвигала пальцами, как ткачиха челноком. Крылатая женщина осклабилась, продемонстрировав желтые клыки.
Айна, не заметив никакой угрозы, радостно бежала навстречу к этой троице, но вдруг запнулась о камень, лежавший в траве. Я был далеко и дотянуться до нее не мог. Воспользовавшись случаем, я кинул в ее сторону сырое покрывало, свернутое в клубок.
Покрывало развернулось в воздухе, и я увидел, что задуманное удалось лучше, чем я ожидал. Покрывало шлепнулось ей на голову и обмоталось вокруг. Она сделала лишь один шаг, а затем, ослепленная и испуганная, упала, растянувшись на земле. До ожидавшей ее троицы было еще довольно далеко. Я подбежал к ней, пока она боролось с покрывалом.
Смех получеловека замер. Колдунья завопила, и каждое слово ее будто разрывало небо над нашими головами. Насколько я понял, она призывала какие-то Силы.
Полузверь стоял, ухмыляясь. Огромные кулаки покоились на волосатых бедрах. Весь вид его говорил об уверенности быка, победителя во многих сражениях. В глазах горел красный огонь. Казалось, мир он видит другим способом, а огненные отверстия нужны ему для каких-то иных целей.
Крылатая женщина раскачивалась взад-вперед, приподнимаясь так, что земли касались лишь пальцы ног, крылья ее двигались все с большей амплитудой. Чувствуя, что она готова спланировать прямо на меня, я выхватил меч.
Увидев обнаженный клинок, получеловек расхохотался. Левой рукой я обхватил Айну и держал ее так крепко, как мог. Если она пойдет к ним, если попадет в руки к ведьме, то неминуемо погибнет. Даже если я призову Силу, ей ничто уже не поможет. Все, что есть в ней хорошего, чистого и человечного, погибнет, а тому, что останется, лучше умереть. Смерть для нее сейчас будет лучшим подарком, какой я могу ей дать. Лучше уж полоснуть сейчас мечом ей по горлу…
– Ну давай, дурачок, делай это! – (Я увидел, как полыхнуло пламя в глазницах получеловека.) – Отдай нам ее в крови. Такая она нам еще больше по душе!
Значит, их власть может простираться и за порогом чистой и скоропостижной смерти. Меня это неприятно поразило. Я продолжал смотреть на него против воли. Он был так похож на Рогатого охотника и в то же время темен и порочен. Такая смесь свойственна человеческой натуре – смесь хорошего и плохого. Возможно, то, что было во мне хорошего, было удалено накануне изображением на кубке. Во мне взыграли низкие чувства.
– Ты сейчас правильно мыслишь, дурак. Ты мой, стоит мне только этого пожелать. – Он сделал непристойный жест.
Во мне вспыхнул огонь. На меня нахлынула такая же волна похоти, какую мне довелось испытать в Черной башне. Сдернуть покрывало и взять эту девушку!.. Я так сжал рукоять меча, что руку пронзила сильная боль. Это меня спасло. Мне удалось отвести взгляд от получеловека.
Тут меня что-то потянуло. Карга с помощью колдовства свила сеть и окутала ею нас обоих. В результате, если бы мне повезло, я просто бы погиб, Айну бы ждала худшая участь.
Затем зашевелилась та Сила, которая влилась в меня среди курганов. Я мог либо принять ее, либо отвергнуть. Я должен был сделать выбор и в случае согласия принять ее целиком. Но я человек. И как человек я пошел своим путем. Я не мог позволить никакой Силе – хорошей или плохой – сделать меня ее орудием. Разве я не защищал в себе все то, чем я был?
Время, мне нужно было время! Но времени не оставалось. Я поднял голову и посмотрел в затянутое облаками небо. Казалось, мы стояли в темнице замка. Даже земля вокруг нас стала серой, будто и она отрицала зеленую поросль, означавшую для меня жизнь.
Я облизал губы. Еще одно мгновение… еще миг… Я держался за того Элрона, которого знал, Элрона, которым я был. Затем я воскликнул:
– Эй, Курноус!
Мне почудилось, будто меня схватила и перекрутила могучая рука. Кровь моя потекла в другом направлении. Поменялись местами кости. Меня подхватило и бросало из стороны в сторону, словно я попал в эпицентр чудовищной бури. Все же я не упал. Голову пронзила острая боль. Я почему-то подумал о месте с множеством дверей, долгое время запертых или припертых изнутри или снаружи. Все то, что было спрятано за этими дверями, вдруг освободилось и выскочило наружу.
Чем был я? Не знаю. Я видел и слышал вещи, для которых ни один человек из моего окружения не знал определений. Боль, охватившая меня, пошла на убыль. Сколько времени это продолжалось? Моей измученной душе показалось, что прошли дни, многие дни.
Я обнаружил, что стою на том же месте. Айна, скорчившись рядом, смотрит на меня изумленными глазами. Из ее безвольно открытого рта течет струйка слюны. Троица стоит напротив. Однако крылатая женщина больше не ухмыляется, а получеловек не смеется. Напротив, он оскалил клыки, и огонь полыхает не только из глаз, а из всего его тела. Кажется, вот-вот трава под ним загорится, однако она не загорается.
В это время та, кого Айна называла Рейдхан, стоит с поднятыми руками, но пальцы ее прекратили челночное движение, безвольно опустились, словно вся Сила ушла из них. Что эти трое увидели во мне, не знаю. Только сердце мое согрелось. Я думал, что, защищаясь, я все потеряю. Наоборот, оказалось, все вернулось ко мне. Теперь мне нужно торопиться. Еще будет время разобраться, что я приобрел.
