Винтер удалось оттащить Феор в укрытие прежде, чем их успели заметить. Девушка оцепенела, руки ее с такой силой сжались в кулаки, что костяшки под смугло–серой кожей побелели.

— Это она, — прошептала Феор. — С самого начала это была она, а не ваш полковник. Слуга Орланко. — Девушка зажмурилась. — Как ей удавалось скрывать свою суть?

— Агенты Конкордата умеют пустить пыль в глаза, — бросила Винтер. — Послушай, я видела там, впереди, капитана, и полковник, должно быть, тоже с ним. Наверняка мы им чем–то можем помочь. Онвидаэр сумеет с ней справиться?

— Нет. — В глазах Феор блеснули слезы. — Безумием было даже начать этот бой. Она обладает силой одного из Высших. Мы веками не осмеливались провести подобный ритуал. Даже Мать.

— А как же… — Винтер махнула рукой, пытаясь напомнить Феор о стальных плитах с загадочными Именами, о пещере, полной древних тайн. — Наверняка там есть то, что нам нужно!

— Я не могу. Я…

Стеклянный скрежет и фонтан искр снова привлекли внимание Винтер к схватке. Онвидаэр опять атаковал Алхундт, так же безуспешно, как прежде, но капитан, воспользовавшись его вмешательством, бросился бежать. Винтер различила рядом с ним другого человека в синем мундире: «Полковник?»

Алхундт круто развернулась. Волна искажений разорвала воздух, подрубив колени статуи с головой обезьяны. Статуя накренилась прямо над беглецами, рухнула, рассыпаясь на куски, где–то между ними, и все заволокли густые клубы пыли.

— Маркус, черт тебя подери! — прорычала Алхундт.

Она вновь развернулась, ища взглядом Онвидаэра, но тот прыгнул прежде, чем они оказались лицом к лицу, пролетев над плитами пола с такой немыслимой скоростью, что превратился в размытый силуэт. Он схватил Алхундт за руку за долю секунды до того, как между ними возникла искрящаяся стена. Раскаленные добела искры дождем обрушились на него, но он не разжал пальцев, зависнув в сверхъестественных объятьях магии, точно вымпел на крепком ветру. Алхундт пронзительно взвизгнула и свободной рукой прочертила в воздухе неистовый полукруг. Чудовищный треск разорвал пространство, и на каменные плиты широкой дугой хлестнула кровь. Онвидаэр пролетел через пещеру и рухнул в клубах тумана. Алхундт обессиленно опустилась на колени, прижимая к груди раненую руку.

На сей раз Винтер ничего не успела предпринять. Феор вскочила, увернувшись от нее, и стремглав бросилась в ту сторону, где упал Онвидаэр. Крепко выругавшись, Винтер побежала за ней.

Они нашли Онвидаэра возле еще одной статуи, рассеченной им во время полета. Это изваяние обладало скорпионьими клешнями, а больше о нем сказать было, по сути, нечего, поскольку Онвидаэр врезался в него с такой силой, что разнес камень на мелкие осколки. Винтер, не веря собственным глазам, потрясенно смотрела, как юный хандарай с трудом, но поднялся на ноги. Любой нормальный человек после такого удара превратился бы в месиво, а на Онвидаэре не было заметно ни единого ушиба.

И все же он не остался цел и невредим. Волна, сотворенная Алхундт, снесла ему левую руку чуть ниже плеча, так чисто и аккуратно, как не смог бы и хирург. Онвидаэр зажимал обрубок другой рукой, но ярко–алая кровь все равно просачивалась между пальцев и непрерывно капала на пол.

— Онви! — Феор застыла на месте, осознав, что произошло. — Силы небесные… Что ты делаешь?

Онвидаэр выбрался из–за постамента, шатаясь, как пьяный, — все былое изящество его движений бесследно исчезло. Винтер остановилась позади Феор, которая неотрывно смотрела на брата округлившимися в ужасе глазами.

— Иду драться с ней, — ответил Онвидаэр. Дыхание его было хриплым и прерывистым. Вблизи Винтер увидела, что столкновение со статуей не прошло для юноши бесследно. Кожа его покрылась крохотными ранками, из сотни порезов каплями сочилась кровь. — Мать желает ее смерти.

— Мать и моей смерти желала, — возразила Феор. — Ты и так уже сделал все, что мог. Разве нет?

— Ты не понимаешь. Она одна из них. — Онвидаэр закашлялся. — Одна из Черных священников, прислужников Орланко. Мы не можем допустить, чтобы она заполучила Имена.

— Но тебе ее не остановить! — выкрикнула Феор. Она плакала уже не скрываясь. — Ты просто умрешь, Онви! Не ходи, не надо!

Короткая усмешка тронула его губы:

— Так велела Мать.

— Тогда почему ты пощадил меня? — всхлипнула Феор. — Зачем… К чему все это?

— У меня не было выбора. — Онвидаэр, волоча ноги, подошел ближе, и Винтер напряглась, но он лишь неловко наклонился и поцеловал Феор в лоб. На лбу девушки остался кровавый след. — Тогда Мать заблуждалась. Но сейчас она права.

— Но…

— Феор, послушай. — Онвидаэр шевельнул пальцами, зажимавшими культю левой руки, и ливнем хлынула кровь. — Я не могу остановить ее. Может быть, ранить. Отвлечь ее ненадолго. Но ты — можешь. — Взгляды их встретились, и Винтер почудилось, будто между этими двумя происходит безмолвный разговор. — Понимаешь?

— Но… — Феор оглянулась через плечо на Винтер, затем снова перевела взгляд на Онвидаэра. — Понимаю.

— Хорошо. — Он опять закашлялся. — Удачи тебе, сестренка!

И сорвался с места, побежав вслед за Алхундт, так стремительно, что между каплями крови, падавшими на пол, оставалось по несколько шагов. Винтер неловко стояла позади Феор, не зная, что сказать. Девушка обхватила себя руками за плечи, опустила голову, словно пытаясь съежиться и исчезнуть бесследно. Винтер осторожно тронула ее за плечо, и Феор вздрогнула, как от удара. Через минуту она обмякла и опустила руки.

— Феор, — сказала Винтер, — я, кажется, не все поняла.

— Он хочет выиграть нам время, — сказала Феор. — Голос ее, сдерживаемый силой воли, лишь едва заметно дрожал.

— Время? Для чего?

— Я могу помочь. Мы можем помочь. — Феор устремила взгляд на Винтер, глаза ее до сих пор влажно блестели. Слезы оставили светлые полоски на лице девушки, покрытом грязью и пороховой пылью. — Ты ведь хотела спасти своего полковника, верно? Ты доверяешь ему?

Винтер неуверенно кивнула. Феор сделала глубокий вдох.

— Даже если это опасно?

Винтер снова кивнула. Феор тыльной стороной ладони вытерла глаза, размазав грязь по лицу, и медленно выдохнула.

— Хорошо, — сказала она. — Тогда пойдем со мной.

Они вернулись туда, где стояли, прислоненные к стене пещеры, громадные стальные плиты. Прежде Феор взирала на них со священным трепетом, не решаясь подойти ближе. Теперь она бежала вдоль плит, то и дело останавливаясь и напряженно всматриваясь в убористые завитки надписей. Вставала на цыпочки, щурилась в полумраке, затем качала головой и двигалась дальше.

Наконец почти в самом конце ряда стальных плит Феор остановилась. Тонкий палец ее скользил по длинной вязи букв, губы беззвучно шевелились. Дойдя до конца надписи, Феор подняла взгляд на Винтер.

— Кое–что здесь сможет остановить абх–наатема. Я так думаю. Этим перестали пользоваться давно, задолго до того, как я появилась на свет.

— Ты сумеешь это прочесть? — спросила Винтер.

— Все не так просто, — проговорила Феор. — Нааты ревнивы. Мой наат не потерпит вселения в мое тело иной силы, а если я предприму такую попытку, неизбежно убьет меня.

— Но тогда… — Винтер осеклась, лишь сейчас поняв, к чему она клонит. — Ты ведь не шутишь?

Феор мрачно кивнула.

— Но почему я? — Винтер помотала головой. — Я же не маг, не волшебник или как там еще. Да я даже прочитать все это не смогу!

— Прочесть наат может только тот, кто обучен и подготовлен к этому, — согласилась Феор. — Ну да тебе и не придется читать все. Ты должна будешь только в точности повторять каждое мое слово. Затем, когда мы дойдем до конца… — Пальцы Феор пробежались вдоль убористой надписи. — Заключительные слова заклинания звучат так: виир–эн–талет. Это тебе нужно запомнить. До этих слов я тебя доведу, а затем ты закончишь наат сама.

— И что потом?

— Потом ты сможешь противостоять ей на равных. — Феор отвела взгляд. — Если выживешь.