Я продолжала вглядываться. И чем дольше, тем больше замечала отличий. Дой выразил мою мысль словами:

– Человеческий род успел здесь меньше навредить. И люди давно покинули это место.

Ландшафт – вот что осталось без изменений.

– Как было незадолго до землетрясения, да?

Там, где в нашем мире повсюду были разбросаны фермы и окружающие их возделанные поля, здесь все выглядело так, будто люди покинули эти места лет двадцать назад. Все заросло кустарником, ежевикой и кедровником, но по-настоящему больших, старых деревьев не было, за исключением тех, которые росли правильными рядами, и других, покрывающих вдали предгорья Данда-Преш, Они отливали такой глубокой зеленью, что казались почти черными.

Появился Суврин. Я задала ему несколько вопросов.

– Похоже на то, как, по рассказам, выглядел Кьяулун до прихода Хозяев Теней, – ответил он. – Когда мои дед с бабкой были еще детьми. Город начал расти только тогда, когда Длиннотень принял решение строить Вершину. Только там, внизу, ничего нет, кроме развалин.

– Посмотри на Врата Теней. Они выглядят лучше, чем наши. – Однако, по всем меркам, нельзя было сказать, что они в хорошем состоянии. Землетрясения изрядно потрепали их. – Теперь мы можем точно определить свое местоположение.

Уф-ф, гора с плеч. Я-то боялась, что мы совсем оголодаем, пока будем толочься тут, пытаясь вычислить, куда идти.

Несколько человек принесли Одноглазого и усадили его среди нас. Их силуэты четко вырисовывались на фоне неба. Сколько я ни ворчала, все без толку. С другой стороны, по ту сторону Врат никаких кровожадных орд видно не было. Может быть, и впрямь тут некому замечать наше присутствие.

– Одноглазый, какое все это на тебя производит впечатление?

Я не была уверена, что он сможет ответить. Его, казалось, снова сморил сон. Подбородок был прижат к груди. Люди расступились, потому что именно в такие моменты он прежде начинал махать своей тростью. Однако спустя несколько секунд он поднял подбородок, открыл глаза и пробормотал:

– Это место, где я смогу отдохнуть. – Ветер, не покидавший нас на Равнине, уносил его слова прочь. – Место, где Все Зло Умирает Бесконечной Смертью. Здесь нет никакого зла, Малышка.

Эти слова Одноглазого взволновали людей. Все засуетились, забегали – если кто-то наблюдал за нами, то сейчас уж непременно заметил бы. Некоторые полагали, что нужно, не задерживаясь, отправляться в путь всей нашей большой, беспорядочной оравой.

– Кендо! – окликнула я. – Слинк! Я хочу, чтобы вы взяли каждый по шесть человек и прошли сквозь Врата. В полном вооружении, включая бамбук. Слинк, ты отвечаешь за правую сторону дороги, а ты, Кендо, за левую. Будете прикрывать нас, когда мы пойдем. Речник, ты остаешься в резерве. Возьми десять человек и встань с ними внутри Врат. Если все пойдет нормально, пропустишь нас и обеспечишь прикрытие с тыла. Недаром мы их гоняли и натаскивали. Обучение и дисциплина высокой пробы стали едва ли не самыми могущественными и смертоносными орудиями Отряда. Мы с первого дня пытались приучать новичков к дисциплине – к дисциплине и здоровому недоверию к любому постороннему человеку. Мы неустанно объясняли, вдалбливали, что и как нужно делать в той или иной ситуации. И, похоже, не зря.

Склон от края Равнины к Вратам Теней протянулся, казалось, на несколько миль. Мне было не по себе от того, что мы спускались по нему без Знамени. Пришлось уступить свое место Тобо, потому что он нес золотую кирку. Я сказала ему:

– Не воображай, что будешь делать это всегда. Быть Знаменосцем – это, возможно, все, что мне останется, как только Капитан и Лейтенант придут в себя. А может, и этого не будет, если твой па захочет сам исполнять свои обязанности.

Простой опыт показал, что для выхода с Равнины Ключ не нужен. Однако Врата Теней отозвались на наше присутствие пощелкиванием и звоном.

Первое, что я ощутила по ту сторону, был густой аромат шалфея и сосен. На Равнине запахов было очень мало. Потом я отметила, как тут невероятно тепло. Гораздо теплее, чем на Равнине. Здесь стояла ранняя осень… как и было обещано, Лебедь. Как и было обещано.

Команды Кендо и Слинка шли по сторонам дороги, охраняя нас. Люди один за другим проходили сквозь ворота. Я взгромоздилась на черного жеребца, чтобы лучше видеть. Одноглазого пришлось нести на руках. Я сказала Сари:

– Идите к развалинам.

И только хотела добавить, что там будет легче укрыться, как закричал Кендо Резчик.

Я взглянула в ту сторону, куда он указывал. Пришлось прищуриться, чтобы разглядеть их. По склону холма медленно спускались согбенные старцы. Их одежды была почти в точности такого же цвета, как дорога и земля у них за спиной. Пятеро.

– Ну, нас все-таки заметили! И следили за нашим приближением. Дой!

Пустая трата сил. Меченосец уже бежал им навстречу. Сразу позади – Тобо с Готой, и плевать им на то, что Сари нервничает. Я рванулась вперед и схватила мальчишку.

– Ты останешься здесь.

– Но, Дрема!

– Желаешь обсудить это с Ранмастом и Икбалом?

Нет, он не хотел вступать в спор с этими большими, сильными шадаритами.

А я не хотела вступать в спор с Троллем. И позволила ей уйти. Ее испугаются скорее. Кто такой Дой? Всего лишь старик с мечом. А кто такая Гота? Злобная старуха с очень ядовитым языком. Вот то-то.

Я проверила, на месте ли мой видавший виды короткий меч. Хотя, конечно, это можно будет рассматривать как чудо, если им удастся справиться с дядюшкой Доем. Потом я и сама побежала по склону холма. Сари не отставала от меня.

Один из местных быстро произнес что-то. Модуляция была непривычной, но отдельные слова звучали смутно знакомо. Я уловила фразу: «Дети Смерти». Дой ответил на нюень бао. Среди прочего, он произнес: «Страна Неизвестных Теней» и «Все Зло Умирает Там Бесконечной Смертью». Старика, по-видимому, сильно смутил акцент Доя, но по тому, какое волнение его охватило, чувствовалось, что эти фразы он понял. К добру или к худу, этого я сказать не могла.

Тут и матушка Гота забормотала свои магические заклинания, включая «Призываю Небеса и Землю, День и Ночь». Старик совсем разволновался.

– Похоже, язык очень сильно изменился с тех пор, как Дети Смерти ушли отсюда, – сказала Сари.

Значит, она поняла, что именно Дой сказал старикам.

Потом они заговорили все разом, явно обращаясь к Дою с вопросами, на которые он не мог ответить.

Сари продолжала:

– Они волнуются из-за кого-то, кого называют «этот дьявол-пес Мерика Монтера». И еще из-за его ученика. По-видимому, эти двое были изгнаны и ушли отсюда вместе.

– Мерика Монтера – это, скорее всего, Длиннотень. Известно, что одно время он пользовался именем Мариша Мантара Думракша. У него тогда был помощник по имени Ашутош Вакша, которого он подослал к нюень бао с целью выяснить, где находится Ключ, и украсть его. Наша золотая кирка.

– Дрема, эти старики не говорят по-таглиосски или по-джайкурийски, но имена понять можно, – сказал дядюшка Дой. – В данный момент их волнуют те, кого у нас называют Длиннотень и Тенелов. До своего изгнания они были последними из расы иноземных колдунов, поработившей предков этих людей с помощью своего умения командовать Тенями-убийцами, которых они вызывали с Равнины.

– Будто ты не знаешь, что отвечать. Эти двое ушли отсюда и продолжили свои грязные дела у нас. Скажи этим людям то, что им нужно знать. Скажи им правду. Скажи, кто мы такие и что намерены делать. И что мы уже сделали с их приятелями Длиннотенью и Тенеловом.

– Может быть, разумнее сначала узнать побольше о них самих, а уж потом откровенничать.

– Я и не ожидала, что ты способен отказаться от привычек всей жизни.

Дой еле заметно кивнул и широко улыбнулся. Вернулся к старикам и заговорил. Я обнаружила, что мой нюень бао заметно улучшился – теперь в его монологе я безо всякого труда улавливала слова «Каменные Солдаты» и «Солдаты Тьмы». Местные повернулись в мою сторону, на их физиономиях отчетливо проступило удивление.