***

Смикс до сих пор не мог прийти в себя после пережитого волнения. Вроде, всё прошло гладко, но кто знает, как такая выходка может сказаться на нём и его товарищах в дальнейшем. После разговора с Рахом он отправился сразу в лабораторию, чтобы намёками сообщить Кхасу об успехе. Как только он открыл дверь и вошёл внутрь, то тут же наткнулся на пронизывающий его насквозь вопросительный взгляд учителя. Оказалось, что достаточно всего лишь одного кивка, чтобы тот всё понял и на его лице отобразилось облегчение.

Они проработали до конца рабочего времени, а потом вдвоём пошли в каюту Смикса, чтобы спокойно там обо всём поговорить. Смикс уже протянул руку с носителем информации к своему персональному информационному терминалу, как Кхас его остановил, окрикнув:

– Подожди! Твой терминал ведь подключен к общей сети?

– Конечно, как и вся подобная техника на корабле. Ну, кроме архива, разумеется.

– Эти данные могут отследить. Нужно что-то другое, чтобы прочитать это.

Смикс немного подумал, а потом принялся копаться среди своих вещей, пока наконец не выудил из глубин одной из полок коммуникатор. Он сразу заметил недоверчивый взгляд учителя, ведь коммуникатор является уже по своему определению средством связи, а потому сразу пояснил:

– Это мой старый коммуникатор. Он сломан и связь на нём никакая не работает, но устройство для чтения и экран функционируют. Не смог заставить себя выкинуть, подумал, что может ещё пригодиться.

– Вот это — мой ученик-к! – рассмеялся Кхас, а Смикс смутился, не сразу поняв хвалят его или ругают.

После этого Кхас принял из рук Смикса потёртое устройство и вставил в него носитель данных. На экране высветились строчки и Кхас стал бегло по ним пробегаться, оценивая объём и полезность добытой информации. Уже через несколько мгновений его глаза расширились от удивления, и он спросил:

– Так много? Ты уверен, что это нужная планета?

– Да. У неё есть несколько названий, но это всё одна и та же планета.

– Почему нам не известно, что её пытались колонизировать ещё до развития разумной жизни? Разве это достойно быть тайной? По всем нашим источникам планета была открыта совсем недавно.

Смикс недоуменно пожал плечами, ведь он и сам задавался этими же вопросами, когда впервые увидел эти записи. Кхас стал пролистывать другие данные и его удивление всё более возрастало, пока он не вскочил со своего места и не сказал:

– Это всё просто необходимо изучить детально! Нужно снять копию для тебя, но открывай её только здесь и только на этом коммуникаторе, чтобы никто тебя не засёк. Здесь огромное количество информации за многие циклы, нужно отфильтровать лишнее и найти то, что действительно важно.

Смикс быстро закивал головой, так, что она грозила отломиться от шеи и упасть, и достал пустой носитель. Данных оказалось столь много, что его носитель оказался слишком мал и пришлось использовать ещё один. Когда все данные наконец были продублированы, Кхас попрощался со своим учеником и помощником и вышел из его каюты, не забыв снова того показательно пожурить при надзирателях.

Смикс был столь измотан, что уснул почти мгновенно. Когда его разбудил сигнал, напоминающий о необходимости идти работать, то Смикс лениво встал, потянулся и оделся. Сегодня ему совсем никуда не хотелось торопиться, ведь учитель уже наверняка снова отбыл на планету и оставил его одного. Ну, разве что к Аскме, чтобы попросить у неё прощения…

ЭПИЛОГ

Грузовик пылил по узким дорогам, преимущественно проселочным и грунтовым, около четырёх часов прежде, чем Вася первый раз остановился передохнуть. Все пассажиры машины вывалились наружу и принялись разминать затёкшие от долго сидения и тряски конечности. Бобик и Барбос, всё это время бежавшие следом за машиной, повалились в её тени и давали отдых уставшим лапам.

– Долго нам добираться до места? – спросил Стас у водителя.

– Учитывая то, какими зигзагами мы ездим и с какой скоростью, то мы так и завтра никуда не доберёмся, – ответил Вася.

– Значит рассчитываем на две-три ночёвки в поле, – задумчиво проговорил Стас. – Ближе к вечеру попытаемся найти укрытие.

Для быстрого перекуса еды у них не было, а для варки каши требовалось много времени, поэтому уже минут через десять, лишь напившись воды, они снова погрузились в машину и отправились дальше. До вечера им пришлось сделать ещё три вынужденных остановки: две, чтобы спрятаться от пролетающих в небе кораблей, и одну по просьбе Лены, уставшей от тряски в кузове. Ближе к закату грузовик остановился около полуразрушенного кирпичного здания, стоявшего среди сгоревших до состояния углей деревянных деревенских домов. Машину подогнали вплотную к стене, а сами расположились внутри, забрав с собой всё имевшееся в наличии оружие, памятуя о перестрелке в прошлом.

Вечером разожгли костёр и сварили кашу с мясом, которую оголодавшие за целый день люди умяли в один присест. Ночью прямо над ними пролетела тройка кораблей, и дежуривший в то время Вася растолкал Марину, едва заслышав их в дали. Но забившихся вглубь толстых стен людей снаружи заметно не было и участие Марины даже не потребовалось, чтобы корабли не притормаживая пронеслись мимо.

На рассвете они отправились в дальнейшую дорогу и весь следующий день неприкаянных путешественников прошел в точно таком же ритме. Вечером, пока Лена с Петровичем занимались ужином, Стас с Васей детально изучали старую карту при свете костра. Завтра они должны были выехать на нужную дорогу и найти там съезд к базе. Но карта была сильно устаревшей, и все основные ориентиры радикально поменялись с тех времён, поэтому рассчитывать на неё можно было лишь частично.

В эту ночь Васе дали спокойно отоспаться, не ставя его в дежурство, а утром выехали едва солнце сделало дорогу видимой. Дорога стала куда более извилистой и всё время то поднималась вверх, то шла под уклон. Лену от такой езды вскоре укачало, благо что желудки у них и так были пустыми. Она лежала в кузове, рядом с сидящим Петровичем, а тот её по-отечески успокаивал и уговаривал потерпеть ещё немного, поглаживая по голове.

И всё же они заблудились. Описанный полковником съезд никак не находился, и Вася несколько раз кружил по одному и тому же месту в поисках нужной дороги. Они несколько раз останавливались и сверяли карту с местностью, споря о том в какой конкретно точке они сейчас находятся, но делу это особо не помогало. Ни указанной на карте деревни, ни стоянки тяжелой колхозной техники советских времён уже давно не было, и ориентироваться приходилось лишь по расположению дорожных перекрёстков.

Лишь уже далеко за полдень, когда солнце нестерпимо прогрело машину и люди чувствовали себя в ней словно в сауне, Вася наконец радостно закричал:

– Вон Там! Съезд со знаком проезд запрещён! Это то, что нужно?

– Думаю, да! – сказал обрадованный Стас. – Давай туда!

Грузовик медленно повернул и протаранил деревянное заграждение с висящим на нём знаком, оставив на его месте лишь разбросанные деревяшки. Дорога была грунтовой и совершенно заросшей пробивавшейся прямо сквозь неё растительностью, а по бокам грузовик царапали нависающие ветки деревьев. Через какое-то время пошла дорога, засыпанная щебнем, и по обоим её сторонам через некоторые промежутки стояли предупреждающие знаки о конце пути.

– Именно так эту дорогу и описывал Смирнов, – сказал Стас, – значит, мы правильно едем.

Они ехали дальше, игнорируя все знаки, и вскоре дорога стала подниматься вверх и превратилась в заасфальтированный серпантин. Вася ехал очень медленно и осторожно, и только поэтому, когда он резко нажал на тормоза за одним из поворотов, никто не попадал со своих мест. Прямо перед ними на узком серпантине дороги стояла разбитая колонна из трёх военных внедорожников. Обломки образовали на дороге затор, а часть дороги вообще была разбита взрывами и обсыпалась вниз по склону.

– Гадство! – тихо выругался Стас себе под нос, и сказал: – Придётся дальше идти пешком, а машину тут оставим.