Промешкав несколько секунд, разглядывая впервые увиденных воочию пришельце, люди развернулись, побросали тяжелые сумки и бросились бежать. Единственной ношей, которую они не бросили, оставался Денис. Его снова нёс охотник Александр и Денис начал кричать ему, чтобы тот его бросил, но он продолжал бежать и очень быстро его ноги стали передвигаться с большим трудом, а отдышка говорила о большой усталости.
Пришельцы так же сразу кинулись вдогонку, и их длинные ноги давали им явное преимущество. Люди старались петлять между домами и машинами, чтобы затеряться и оторваться, и каждый раз, как только они попадали в прямую видимость следовавших следом пришельцев, то в их сторону летели огненные шары, гораздо меньшие по размеру, нежели из кораблей, но вызывавшие такие же взрывы и брызги огня при попадании в стену. Никакого видимого оружия в руках у пришельцев не было и откуда они стреляют было непонятно, но самого факта ведения огня это не отменяло.
Окончательно выбившись из сил, несший Дениса Александр за очередным поворотом просто повалился на колени, опуская свою ношу на землю около стены. Стас тут же затормозил, немного вернулся назад и спрятался за первое попавшееся укрытие, готовя к бою автомат.
– Марина, к Денису! Твоя винтовка тут практически бесполезна, но может хоть пару раз выстрелить успеешь. Все остальные к бою! Далеко нам не убежать!
Денис, опираясь о стену, поднялся на подгибающихся ногах и поймал брошенный ему Стасом пистолет. Марина вжалась в угол возле него и дрожащими руками стала доставать из-за спины СВД. В эту секунду показался первый пришелец и сразу же началась автоматная стрельба. Пули со звоном влетали в его броню, не причиняя ей никакого видимого ущерба, и в машинные остовы, пробивая их насквозь. В ответ в людей полетели огненные шары, врезаясь в их укрытия и осыпая всё вокруг огнём. Через мгновение выбежали остальные пришельцы и под огненным дождём людям пришлось окончательно спрятаться без малейшей возможности выглянуть.
Жар окружавшего огня становился всё нестерпимее, а пришельцы подходили всё ближе. Не было иного выхода, кроме как попытаться снова убежать. Но вот далеко ли они смогут убежать? Стас что было сил крикнул: «Отступаем!!!», – и первый, пригибаясь, побежал из огня, ища для себя новое укрытие и стараясь уловить любой момент, чтобы выстрелить. Другие тоже начали перебежками постепенно отступать назад. Марина подставила плечо Денису, желая помочь ему отойти подальше, но он внезапно оттолкнул её от себя в сторону отхода, да так, что Марина чуть не свалилась.
– Убегай! – жестко сказал он ей. – Передай Лене, что мне очень жаль.
– Но… ведь… – попыталась что-то выговорить растерянная Марина.
Не слушая ни Марину, ни пытавшегося кричать ему Стаса, Денис стал медленно пробираться ближе к огню, а значит и к находившимся там пришельцам. Она начал громко говорить, призывая их к себе и обзывая всеми нецензурными словами, которые только имелись у него в запасе. Стас прекрасно понял, что именно Денис хотел сделать: привлечь внимание на себя, дав тем самым остальным возможность отойти подальше. Вот только был ли великий смысл в подобном манёвре при их текущей ситуации?
Денис продолжал кричать, прислонившись спиной к горящему грузовику. Он расстегнул поясную сумку и сжал в кулаках две тайно отданные ему полковником гранаты, которые и предназначались именно для такого случая, как этот. Денис никому не мог про них рассказать, иначе ему никогда бы не позволили применить их по завещанному полковником Смирновым назначению. Денис, глядя в глаза наблюдавшему за ним Стасу, поочерёдно выдернул чеку из обоих гранат, продолжая зажимать их в кулаках и не давая освободиться рычагам, удерживающим пружину ударника.
Все огненные шары действительно стали лететь в одну сторону, врезаясь в и без того прогоревший насквозь автомобиль и заставляя его гореть повторно. Сжав рукоять автомата так, что костяшки его пальцев побелели, Стас приказал всем убегать дальше, и сам, напоследок оглянувшись на пожертвовавшего своей жизнью Дениса, побежал следом, стараясь заглушить горечь и отчаяние в сердце. Марина бежала и ревела на ходу, стирая грязной ладонью солёные слёзы. Не выдержав она всё-таки на мгновение остановилась, чтобы посмотреть назад, и этого мгновения как раз хватило, чтобы заметить, как огонь полностью поглотил то место, где стоял Денис, и в ту же секунду прогремел взрыв сразу двух ручных гранат…
Грохот взрыва больно врезался в уши, осколки и обломки разлетелись далеко в стороны, сшибив с ног ближайших к очагу пришельцев. Они тяжело повалились на землю под действием ударной волны, гремя металлом своей брони об асфальт, но сама броня при этом ни капли не пострадала. Уже спустя пару секунд они начали подниматься назад на ноги, выбираясь из-под упавшего на них мусора и обломков и восстанавливая равновесие.
Марина по-прежнему стояла на том же месте, не в силах заставить свои ноги идти и размазывая слёзы по своим щекам. Сзади ей кричали, призывая бежать как можно скорее, и Марина, опомнившись, сорвалась с места и стала догонять остальных. В спину им снова посыпались огненные шары, но пока ни один из них не находил своей цели, разбиваясь о стены или валяющиеся на дороге машины. Но огненных брызг и без того вполне хватало, чтобы поджигать одежду прямо на людях, заставляя скидывать её на ходу и вызывая многочисленные ожоги.
Сбоку из примыкающего к улице переулка послышался уже знакомый звериный клёкот, заставивший отчаяние окончательно вселиться в людские души. Но последним, что окончательно убило все мимолётные порывы надежды, оказался тупик, в который они случайно забежали, завернув за угол. Они просто затормозили, тяжело дыша, и молча смотрели на образовавшуюся прямо перед ними стену, не в силах сделать какое-либо новое движение. Услышав позади клёкот, они все одновременно обернулись и просто молча смотрели на преградивших им единственный возможный выход пришельцев, ласково поглаживающих оскалившихся бронированных зверей закованной в перчатку рукой.
Пришельцы не стреляли, а звери не нападали. Они стояли и молча наслаждались своим превосходством и страхом, который они способны внушить. В душе Марины кипела злость. Она бурлила и разрасталась, высвобождая из глубин её памяти нечто, давно там спрятанное ото всех. Марина последний раз стёрла с лица слёзы, со злостью сжала кулаки, сделала пару шагов вперёд, оказавшись перед своими друзьями, и закричала пришельцам, даже не задумываясь о том, смогут ли они её понять:
– Да кто вы такие вообще!? Как вы смеете врываться в наш дом, ломать всё и убивать всех, кто нам дорог? Кто вы такие, я вас спрашиваю!?
Внезапно пришелец, закованный в серо-желтую броню, заговорил. Вернее, заговорила. По приглушенному шлемом голосу это было женщина и она что-то пыталась ответить ничего не понимающей Марине. Их язык был переполнен шипящими и клацающими звуками и отдалённо напомнил Стасу язык африканских бушменов, которых когда-то давно показывали по телевизору. Он смотрел то на Марину, то на пришельцев и попытался тихо шепнуть девушке, осторожно подтягивая её назад за руку:
– Отойди назад, за нас. Марина. Марина, отойди назад.
– Карина… – еле слышно отозвалась девушка. Она резко выдернула свою руку из руки Стаса и сделала ещё шаг в сторону пришельце, подходя ближе к ним. – Меня зовут Карина.
В её голосе и выражении лица появилось что-то совершенно другое, не знакомое, более взрослое и уверенное в себе. Ничего не понимающего Стаса оттащили назад, приговаривая:
– Пускай, так она хоть первая умрёт. И нашей смерти не увидит.
– Эй, вы там! – снова закричала Карина пришельцам. – Я ни черта не понимаю, что ты там лопочешь! Вы убили всю мою семью, вы взорвали мой дом, вы убиваете моих друзей! Может попробуете убить того, с кем это провернуть посложнее?
По-прежнему придерживаемый сзади Стас, ни сразу сообразил, что происходит. Пришельцы перестраивались. Трое из них встали на колени и выставили перед собой согнутые в локтях руки, между которыми образовалось какое-то поблескивающее поле, генерируемое устройствами на руках. Трое встали позади них, подняв руку, на которой было вмонтировано их оружие и приготовившись к бою. Но они по-прежнему не нападали. Животных командами так же загнали за щиты, которыми и были по всей видимости, созданные поля. Главная в их группе женщина неожиданно стянула с головы шлем, показав своё лицо. Лицо, очень похожее на человеческое, но гораздо более угловатое, с острыми скулами, слегка длинноватым острым носом и чёрными глазами без белков. Её коротко стриженные волосы были яркого фиолетового цвета, а кожа намного бледнее, нежели у людей, имея синевато-сероватый оттенок. Затем она стащила с рук и перчатки, показав блеснувшие металлом на солнце ногти на длинных серых пальцах и опять начала говорить. Теперь её голос зазвучал более чётко, но понятнее содержание фраз от этого не становилось.
