Теперь источник гула, два дня не дававший им покоя, был известен. Да и внешний вид космических визитёров. Рассказать остальным? Нет, не сейчас…

Пыль заволокла всё вокруг места сбора обломков и Стас решил, что дожидаться пока она осядет будет уж совсем безрассудно. Он слез сперва с вентиляционного выхода, потом по лестнице вниз, пока не оказался снова на засыпанной мусором земле. Около самого выхода старлей внезапно застыл на месте, выгадывая себе дополнительное время на размышления. Потом собрался с силами и сделал несколько оставшихся шагов наружу, стараясь стереть со своего лица следы ещё более удручённого настроения, чем то, которое навалилось на него после упоминания о гибели одного из членов группы.

– Даже предположить не могу, куда нам двигаться дальше, – с грустью в голосе доложил он остальным.

– Тогда просто идём дальше туда, куда шли, – загомонили люди.

– Нет, – отрезал Стас, – там дорога совсем плохая. Свернём немного левее.

– Да, чего голову ломать? Раз точной цели нет, то выбирай любую сторону света.

– Ага. Только кроме той, куда убежали те бешеные шарики для пинг-понга…

Вся группа вновь поднялась на ноги и поплелась следом за ведущим их Стасом. Люди были страшно измотаны и передвигали ногами с заметным трудом, грозя в скором времени окончательно потерять силы. Понимая это, старлей вновь объявил привал. На этот раз он и сам уселся на землю, давая отдых ногам и продолжая обдумывать увиденное. Через несколько минут он всё-таки выудил из своей головы ещё одну идею, которую решил тут же озвучить:

– Так… – Стас задумался и вновь оглядывался по сторонам, крутя головой. Потом он пропустил свои волосы сквозь пальцы левой руки, приглаживая их, и заговорил вновь: – У меня есть ещё одно предложение. Марина, подойди сюда. Ты можешь попытаться почувствовать что-нибудь или кого-нибудь подальше, чем в твоём поле зрения? Я не знаю, как ты это всё видишь: в качестве излучения, возмущения в электромагнитных полях атмосферы или ещё что… Это все мои невеликие познания в физике.

– Я… я не могу, – вдруг смутилась Марина, потупила взгляд и стала нервно теребить пальцами одну из своих рыжих косичек. Через пару секунд она начала бессвязно бормотать: – Нет, нет, нельзя. Тогда придётся звать Карину. А Карину звать нельзя. Мама не разрешает звать Карину.

– Какую Карину? Ничего не понял. Можешь говорить внятнее?

Видя, что Марина окончательно ушла в себя и добиться от неё больше ничего не удастся, старлей тихонько выругался себе под нос, а потом велел всем подниматься и двигаться дальше. При каждой возможности он удалялся от группы и забирался повыше, стараясь как можно тщательнее оглядеться прежде, чем куда-либо идти. Для этого он то заходил внутрь полуразрушенных зданий, поднимаясь по лестнице на верхние этажи и выглядывая в окно, а то и просто взбирался на груду металла, оставшуюся от обгорелого автобуса.

Так они шли ещё не менее часа. Издалека по-прежнему раздавались механические звуки, о происхождении которых Стас так никому и не рассказал. В глубине души он радовался тому, что ни роботов, ни человекоподобных фигур не было видно, а значит они были далеко. Пару раз Стас замечал пробегающих стороной злобных бронированных тварей. К его большому облегчению, звери оба раза пронеслись мимо и вскоре удалялись из зоны видимости.

– Думаю, они нас ищут, – сказал Стас, спустившись с верхотуры в очередной раз. – Те существа. Что-то их здесь многовато стало. Они не нюхают землю, как делали бы наши ищейки, но постоянно вертят башками. Наверное, у них обострённое зрение или слух.

– И что нам делать? – спросили у него, надеясь, что у Стаса есть хороший план отступления.

– А что мы можем делать в такой ситуации? Только двигаться как можно тише и незаметнее. Возвращаться тем же путём обратно нельзя: там нас будут обязательно ждать. Либо мы найдём то, что искали, либо вскоре пойдём к выходу из этого смертельного лабиринта.

Согласившись с его доводами, люди побрели дальше, но настроение у всех окончательно ухудшилось. Стас и сам понимал, что им сейчас крайне необходимо найти либо надёжное укрытие, либо безопасный выход из городской территории. Он всё чаще с возрастающей надеждой брал в руки свой бинокль, но каждый раз с разочарованием опускал его обратно.

Скоро собравшиеся в небе тучи окончательно набухли, отяжелели и стали ронять на землю большие прохладные капли, сразу впитывающиеся в одежду. Забравшись на второй этаж большого кирпичного дома без окон, Стас снова приложился к биноклю и хотел было сразу рвануть с места, чтобы бежать, но пригляделся и передумал. Совсем недалеко от них на открытом месте лежала стая из четырёх тварей. Они лежали рядом друг с другом, спрятав лапы под свои спинные панцири и тем самым отдалённо напоминая черепах. Только головы с клыкастыми пастями спрятать они не могли и мирно взирали вокруг, явно не собираясь никуда идти. Дождь капал прямо им на броню и на морды, а они словно даже этим наслаждались, не обращая внимания ни на что окружающее.

– Значит, мыться любите? – проговорил Стас.

Одна из тварей резко дёрнула головой, вперившись взглядом в дом, в котором сидел Стас. Старлей со страху задержал дыхание и перестал шевелиться. Но тварь несколько секунд прислушивалась, а потом снова приняла свой безмятежно-расслабленный вид. После этого Стас окончательно убедился, что охотятся эти существа именно по звуку и, как только присоединился к остальным, то велел всем ни произносить больше ни слова для их всеобщей безопасности. Так они и побрели молча дальше, обойдя дом, за которым отдыхали звери по большому кругу, чтобы те их случайно не приметили.

Когда Стас взял в руки бинокль в следующий раз, то даже не сразу поверил своим глазам. Он опустил его, протер линзы краем одежды, а потом снова приложил к лицу. Метрах в двухстах впереди от него виднелся кусок большой таблички в виде российского триколора, обгорелый и сломанный с одного боку, но перепутать его ни с чем было просто невозможно. Радостный Стас просто слетел вниз по лестнице и рассказал о находке всем остальным. Люди довольно загомонили, но тут же зашикали друг на дружку, вспомнив о необходимости соблюдения тишины.

Усталость со всех сразу как рукой сняло, и группа бодро зашагала в указанную Стасом сторону. Когда за одним из поворотов вывеску с российским флагом увидели, наконец, все, то на душе у них резко полегчало. Они буквально полетели к своей цели, пока бегущие первыми чуть не свалились в огромный глубокий провал с крутыми краями и резко затормозили, заставив бегущих следом врезаться им в спины.

– Размыло… – горестно прошептал Гриб.

Перед ними был самый настоящий овраг с протекающим по дну ручьём, который уже успел образоваться благодаря льющему сверху дождю.

– Да тут целая река течь должна была, чтобы так размыть, – продолжал рассуждать Гриб подойдя к самому краю. – Как же тогда та семёрка с гранатомётом туда пробралась?

– Легко и просто, – хмыкнул Серый. – У них верёвки были.

– Вон там столб упавший, – указал направление Саня, – как раз через овражек этот лежит. Выглядит крепко.

– Ну тогда вообще без проблем!

– Не знаю, как все вы, но я лично не канатоходец, – с недоумением посмотрел на них Гриб. – И вообще, я высоты боюсь… Как по нему идти то?

– Сейчас поймёшь, – Серый хлопнул его по плечу и отправился к лежачему столбу, – переправу сделаем.

– Размыть могло, например, потоком из магистрального водопровода, пробитого метким выстрелом, – вися на спине у Стаса разглагольствовал Денис, чтобы хоть как-то поучаствовать в процессе. – Или из какого-нибудь продырявленного хранилища. А сейчас там вода просто иссякла. Ширина небольшая, метров пять-шесть всего.

Стас подкинул его на спине, чтобы подправить, и одёрнул:

– Не ёрзай ты! Не пушинка!

Дотащив свою ношу до места, около которого уже сгрудились остальные, он с пыхтением усадил Дениса на землю, стараясь как можно меньше тревожить раненую ногу. Серый с Саней доставали из рюкзаков верёвки, а Гриб продолжал озадаченно почёсывать репу, глядя на их приготовления.