Они прошли вдоль озера, пока не показались доки, которые использовались прошлыми поколениями Омсфордов для организации платных экспедиций. И тогда они заметили вооруженный транспортный корабль. Он был пришвартован на дальней стороне складских помещений, заняв одни из самых больших стапелей, со спущенными световыми парусами и отсоединенными радианными тягами. Большой и многое повидавший, он был раскрашен пятнами черного, коричневого и зеленого, чтобы при взгляде сверху он сливался с расстилавшимся под ним ландшафтом. Его корпус был широким, раздутым, в котором помещалось все необходимое, а палубы и ограждения имели обустроенные площадки, которые, очевидно, предназначались для тяжелого вооружения. Главная и передняя мачты были слегка потрепаны, показывая, что корабль был построен и для скорости, и для мощи.

Все указывало на то, что это был корабль, ожидающий нападения и готовый его отразить.

Братья быстро переглянулись. Они узнали этот корабль. «Оживляющая». Только одна семья летала на нем и только один член этой семьи приводил его сюда.

Майра Ли.

— Она здесь! — прокричала им мать, застав их врасплох. — Где вы оба болтались? Вы должны были вернуться к полудню!

Сарис Омсфорд стояла у открытой двери их дома, глядя на них и подозрительным, и раздраженным взглядом. Она была высокой и стройной, выделяясь эльфийскими чертами лица и тела, ее длинные рыжие волосы свободно спадали на плечи. Временами у нее был вид кошки, на которую налетел порыв ветра. Сегодня было именно так. Она выглядела дикой, вымотанной и выведенной из терпения.

Редден сразу же понял причину ее нетерпения:

— Прости, мама. Мы потеряли счет времени. Мы помогали одному старику на озере с его сетями. Это оказалось дольше, чем мы рассчитывали.

Взгляд матери, направленный на него, ясно говорил, что у нее большие сомнения насчет этой истории:

— Что же это за старик?

Они уже подходили к дому, Редден шел впереди и Райлинг не стал этому препятствовать.

— Мы не знаем его имени. Никогда раньше его не видели. Он сказал, что живет в Тенистом Доле. Ему даже известна наша семья, еще из тех давних дней. Он приплыл на восток на лодке.

Сарис покачала головой:

— Уверена, что так оно и было. Идите поздоровайтесь с вашей гостьей. А то она уже начинает сомневаться, живете ли вы все еще здесь. — Она отвернулась, как будто отмахиваясь о них. — Она на кухне обедает, но я бы на вашем месте не стала испытывать ее терпение.

Они поспешили побыстрее преодолеть остаток пути по тропе, огибая бобины с проволокой, бочки с гвоздями, связанные шнурами шесты и сложенные под брезентом доски. Новые и использованные строительные материалы были разбросаны повсюду, они являлись средством к существованию этой семьи. Они едва сводили концы с концами, но после того, как погиб их отец, оба мальчика с малых лет должны были помогать матери добывать пропитание. Торговля и бартер с соседями и в небольших городках, расположенных вдоль побережья, дополняли их усилия по самообеспечению. Такое сочетание представляло привычный образ жизни для большинства населения, которое жило на берегах этого озера.

Они миновали загоны с животными, небольшую кузницу и погреб, и подошли к дому, когда почуяли запах свежеиспеченных пирогов и внезапно заметили Майру Ли, которая стояла в дверях рядом с их матерью.

— Ваша мать права, — сказала она. — Я начала сомневаться, вернетесь ли вы в конце концов.

— Нет, нет, мы возвращались, мы просто…

— Просто все немного запуталось…

— Больше, чем мы… что, Ред?

— Запуталось, из–за этих сетей…

Майра Ли была не просто красивой; она была прекрасна. Не так, как все эти нежные цветы или радуги, не так, как вырезанные из камня заманчивые, смелые изображения. Когда вы впервые видели ее лицо с широкой улыбкой и прекрасными, отточенными чертами, то могли посчитать ее очень нежной. С самого начала вас могли привлечь ее длинные светлые волосы и поразительные зеленые глаза; вы смогли бы заметить ее идеальную кожу. Однако после более внимательного осмотра, переведя взгляд с ее лица на другие части тела, вы бы увидели широкие плечи и сильные руки. Вы бы заметили уверенность, с которой она держалась, кошачьи, плавные движения, напоминавшие течение воды, и мощь, сосредоточенную в ее руках и ногах. Если бы вы приблизились еще ближе, то обратили бы внимание на проницательный взгляд и веселый озорной блеск глаз, за которым скрывалось все остальное.

Редден и Райлинг замечали все это каждый раз, когда видели ее, и каждый раз при этом из их ног уходила вся сила. Их обычная уверенность испарялась, и они вдруг чувствовали, что краснеют и впадают в жар.

Они испытывали неловкость, но, казалось, ничего не могли с этим поделать.

Майра спустилась по ступенькам веранды и подошла к Реддену:

— Привет, Ред. Рад меня видеть?

Она поцеловала его в щеку и он почувствовал железную хватку ее рук, которыми она сжала его плечи. Без каких–либо колебаний, без заминки, она подошла и решила — причем, верно, — кто из них кто.

— Райлинг, — приветствовала она его брата, тоже подойдя к нему и поцеловав. Она коснулась его щеки и что–то смахнула. — Все утро заняты? — спросила она, широко улыбаясь и глядя озорным взглядом. — Помогать тому старику должно быть было трудным делом.

Райлинг начал было что–то отвечать, но она приложила свой палец к его губам, чтобы он замолчал, и покачала головой:

— Почему бы вам не зайти внутрь и не подкрепиться, прежде чем наступит время уходить?

Без дальнейших объяснений она взяла его за руку, затем и Реддена, и повела обоих по ступенькам наверх и через дверь в дом. Ей было столько же лет, как и им, но братьям всегда казалось, что она гораздо старше и все держит под контролем. Братья послушно подчинились, улыбаясь своей матери, которая наблюдала за всем прищуренными глазами, и чувствуя себя маленькими детьми.

Так влияла на них Майра. Она была единственным, что они не разделяли. Не могли разделить. Они оба были в нее влюблены все время, что могли помнить себя, и оба понимали, что в конце концов только один из них сможет ее заполучить.

Они вместе уселись за кухонным столом и почти не разговаривали, пока обедали. Мать воздержалась от дальнейших расспросов о том старике, поэтому Реддену не пришлось еще больше приукрашивать свою ложь. Поскольку близнецы умылись перед тем, как сесть за стол, Райлинг смог смыть с себя еще несколько предательских пятен и царапин, которые могли вызвать дополнительные вопросы. Однако Сарис, казалось, была удовлетворена возможностью сидеть и слушать своих сыновей и Майру, наслаждаясь их разговором, даже время от времени улыбаясь тому, что они говорили.

Одна из странностей их жизни состояла в том, что близнецам разрешалось проводить столько времени с этой блондинкой из Ли. Сарис настороженно относилась почти ко всем, с кем общались ее мальчики, даже к другим членам их обширной семьи — наверное, особенно к членам их семьи, если это касалось кланов скитальцев, — однако, казалось, не испытывала никаких волнений относительно Майры Ли. Что было крайне странно. Из всех людей, насчет которых ей следовало бы беспокоиться, Майра Ли находилась во главе списка. Не потому, что она была плохим человеком. Не потому, что оба были влюблены в нее и это иногда приводило к трениям. И даже не потому, что ее семья когда–то правила Высокогорьем Ли, но потом отреклась от престола и стала жить, работая, как и все остальные.

Ни по одной из этих причин, а потому что, отбросив все, что было на поверхности — ее образ, манеры и способность очаровывать, — она была просто женской версией близнецов, такая же заноза со всеми вытекающими последствиями.

— Ты сказала что–то про уход? — спросил Редден после того, как они покончили с обедом и потягивали эль из стаканов. Их мать начала убирать посуду, но моментально покинула комнату. — Ты только что прилетела. Куда ты собираешься?