«Глория была нервной маленькой девочкой задолго до этого лета», — подумал Том, но вслух ничего не сказал.

— А тебе очень интересно знать обо всем, что тогда случилось, да? — Барбара снова завела машину и выехала на шоссе.

— Просто то, что случилось в те дни, имеет кое-какое отношение к тому, что происходит сейчас.

— Но это было такое ужасное время. Есть вещи, которые вообще лучше не знать.

— Я не верю в это, — твердо возразил Том.

Барбара свернула на главную улицу. Было только восемь часов утра, поэтому магазины были еще закрыты, а тротуары почти безлюдны. Возле первого перекрестка Барбара Дин подъехала к тротуару. «Оук-стрит», — прочитал Том на черно-белой деревянной табличке.

— Мой дом стоит на этой улице, — сказала Барбара. — Ничего, если я высажу тебя прямо здесь? — Барбара неожиданно показалась Тому какой-то потерянной и неуверенной в себе. — Я знаю, как ты занят, но, может быть, как-нибудь вечером ты зайдешь ко мне пообедать? Я люблю готовить на двоих, а твое общество очень нравится мне, Том Пасмор.

— С удовольствием, — сказал Том.

— Может быть, я смогу рассказать тебе о чем-нибудь еще из того, что случилось в то лето, когда умерла Джанин. Естественно, оставаясь в рамках лояльности по отношению к твоему дедушке. Не стоит забывать: все, что он сделал, было сделано ради твоей матери.

— Назначьте только день, — сказал Том. Барбара коснулась его руки.

— Так твоя мать рассказывала тебе, что видела человека, бегущего в лес?

— Наверное, это был Антон Гетц. Это просто не мог быть никто другой.

— Это мог быть кто угодно, только не Антон Гетц. Гетц ходил с тростью и сильно хромал. Это была очень романтическая хромота. Антон Гетц ходил очень медленно. Глория могла вообще не видеть ничего такого — у нее было очень живое воображение, и она часто путала вымысел с реальностью.

— Я знаю это, — сказал Том, выходя из машины.

Когда спустя час Том шел по шоссе в обратном направлении, возле него остановился черный «линкольн». Задняя дверь машины открылась, и оттуда вышли двое парней в серых костюмах и темных очках. Один из них был слишком толст, чтобы застегнуть пиджак, а другой, напротив, тощ, как борзая. У обоих были длинные бакенбарды и зачесанные назад, на манер Элвиса Пресли, волосы. Джерри Хазек, тоже в сером костюме, но без очков, вылез из передней дверцы и печально посмотрел на Тома поверх машины.

— Мы подвезем тебя, — сказал он. — Давай, садись в машину.

— Я лучше пройдусь пешком, — Том затравленно оглянулся по сторонам.

— О, не надо, — настаивал на своем Джерри. — Что тебе это даст? Лучше полезай в машину.

Двое других стали приближаться к Тому.

— Нэппи и Робби, — сказал он. — «Уличные мальчишки».

Робби вынул руки из карманов и взглянул на своего товарища, который хмуро смотрел на Тома. Бакенбарды Нэппи росли почти до самого подбородка.

— Я помню тебя, — сказал Нэппи.

— Сажайте его в машину, — велел Джерри. — Мы и так уже долго с ним возимся. Том, будь благоразумен. Мы не хотим причинять тебе вред. Просто нам велели привезти тебя обратно.

— Кто велел?

— Кто-то, кто хочет поговорить с тобой.

— Так что полезай в машину, — произнес Нэппи низким сдавленным голосом, словно кто-то наступил ему на горло.

Том прошел мимо Нэппи и Робби и открыл переднюю дверцу. Все трое телохранителей смотрели, как он залезает внутрь. Затем они тоже сели в машину.

— О'кей, — вздохнул Нэппи. Сидя на заднем сиденье машины, он выглядел как огромная жаба.

— О'кей, — повторил Робби. — О'кей, о'кей, о'кей. Джерри завел мотор, и машина поехала в сторону озера. Нэппи наклонился к Тому.

— А что это ты там болтал про «уличных мальчишек», а? Откуда ты этого набрался?

— Сиди тихо, хорошо, — сказал ему Джерри. — И ты тоже Пасмор. Я хочу кое-что обсудить, прежде чем мы доберемся до места.

— Хорошо, — согласился Том.

Джерри потер лоб и повернул голову в сторону собеседника.

— Много лет назад ты приходил в мой дом. Мы с сестрой вышли, чтобы поговорить с тобой. А когда к нам присоединились друзья, ты испугался и кинулся бежать. Потом ты попал в аварию. Но никто не хотел, чтобы это случилось.

— Я тоже не думаю, что вы хотели убить меня, — сказал Том. — Я испугался, когда увидел, как двое парней размахивают ножами.

— Всем нам следовало вести себя по-другому в тот день, — сказал Джерри. — Ведь отец всего-навсего послал меня узнать, что ты хочешь.

— Теперь я понимаю это, — сказал Том.

— Я считаю, что вокруг этого дела и так уже было много шума и болтовни, — заявил Джерри.

— Согласен, — на стал спорить с ним Том.

— А что ты там говорил насчет собаки? — поинтересовался Джерри.

Робби тихонько захихикал.

— Я слышал, как кто-то визжал.

— Мы все совершаем иногда ошибки, правда? — сказал вдруг Нэппи.

— Никто и не спорит, — подтвердил Джерри. — Ты слышишь?

— Собака, — произнес Робби, а Нэппи издал вдруг какой-то странный тихий звук — то ли «ах», то ли «ох».

Джерри убрал руки с руля и обернулся к заднему сиденью так быстро, что Тому показалось, будто он вовсе не двигался и непонятно как оказался в таком положении. Джерри перегнулся через спинку сиденья и стал обеими руками молотить Робби.

— Осел, дерьмо чертово, подонок долбаный! — вопил он.

Робби закрыл ладонями лицо.

— Ты ударил мою... убил мою...

— Ты думаешь, меня это волнует? Черта с два! Я ведь говорил тебе...

«Линкольн» медленно выезжал на встречную полосу. Том схватился за руль и выровнял машину. «Еще один Вик Пасмор», — подумал он. Джерри еще раз ударил Робби, затем резко обернулся и схватился за руль. Лицо его было багровым.

— О'кей? О'кей? Уладили мы это дело?

— Уладили, — сказал Нэппи.

— Черт побери, уж лучше уладить его наконец, — сказал Джерри.

— Ты разбил мои очки, — сказал Робби.

Том оглянулся. Нэппи сидел, глядя прямо перед собой. По щеке Робби стекала струйка крови. Очки его были сломаны пополам. Робби рассеянно смотрел на две половинки. Сверкнув глазами в сторону Тома, он опустил окно и выкинул очки прямо на дорогу.

— Хорошо, — сказал Джерри, — теперь мы все уладили.

Машина свернула на дорогу, ведущую к озеру.

Том ожидал, что они повернут к усадьбе Редвингов, но Джерри проехал мимо, даже не оглянувшись. Они миновали коттедж Редвингов и остановились у дома Гленденнинга Апшоу.

— Что ж, — сказал Том. — Давайте войдем внутрь и покончим со всем этим дерьмом.

Все четверо вылезли из машины.

— Ты первый, парень, — сказал Джерри. — Ведь это ты здесь живешь, правда?

Том обошел вокруг машины. Нэппи и Робби, засунув руки в карманы, оценивающе разглядывали дом, словно раздумывая, не купать ли его для своей летней резиденции. Робби успел вытереть кровь, но по обе стороны носа остались две розовые полоски, напоминавшие боевой раскрас индейца. Том поднялся по каменным ступеням. Джерри шел прямо за ним, а Нэппи и Робби чуть позади.

— Ради Бога, вытри как следует лицо, — сказал Джерри, обращаясь к Робби.

Том распахнул первую дверь, и Джерри поддержал ее, пока он открывал вторую. Они вошли внутрь.

Бадди Редвинг вскочил с дивана напротив двери, словно болванчик, выпрыгивающий из шкатулки. На нем была зеленая спортивная рубашка и шорты цвета хаки.

— Долго же вы возились, — сказал он.

— Пришлось искать его по всему городу, — Джерри положил Руку на плечо Тома и легонько подтолкнул его вперед.

Нэппи и Робби разбрелись по разным углам большой гостиной. Нэппи подошел к двери кабинета, открыл ее и заглянул внутрь. Из кухни вышел Кип Карсон. На нем вообще не было ничего, кроме шлепанцев и обрезанных по колено джинсов. В руках он держал банку кока-колы, которую поднял в знак приветствия.

— Что вы здесь делаете? — спросил Том.

— Хороший вопрос, особенно когда его задаешь ты, — сказал Бадди. — Насколько я знаю, это ты находишься здесь из милости окружающих. Это тебе нечего здесь делать. Ты мешаешь всем отдыхать.