— Думаю, Бадди ничего не делает сам, — сказал Том. — Он любит, чтобы рядом всегда находился хотя бы один из его друзей или помощников.

— Я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду, — Барбара замялась. — Ты хорошо спал? С постелью все в порядке?

— Все замечательно, — поспешил заверить ее Том.

— Я рада. Мне хочется, чтобы тебе было здесь хорошо. Ты собираешься сегодня ужинать в клубе? А то я хотела переночевать у себя дома.

Том сказал, что поест в клубе, и спросил Барбару, когда она собирается в город.

Женщина удивленно подняла брови.

— Вы не могли бы подвезти меня, — попросил Том.

— С удовольствием, — ответила Барбара Дин.

Они вместе спустились по лестнице, и Том последовал за Барбарой к небольшой колее, которая была перегорожена огромной веткой. Барбара откинула с дороги ветку, и они подошли к напоминавшему жучка зеленому «фольксвагену», стоящему под кустом дикой азалии. Барбара Дин попросила Тома подождать, пока она развернет машину, и он прошел по колее чуть дальше. Колея заканчивалась небольшой полянкой, за которой начинался лес. Справа стоял сильно пострадавший от времени сарай. Развернув машину, Барбара посмотрела на Тома через заднее стекло. Он подбежал к машине и уселся на переднее сиденье.

— Я держу в этом сарае своего коня, — пояснила Барбара. — Вообще-то я езжу на нем каждое утро, но стараюсь не бросать дом надолго. Лучше встану завтра пораньше и скорее сюда, чтобы вывести его. — Машина свернула на дорожку и теперь медленно двигалась между домиками.

Том спросил, знает ли Барбара Джерри Хазека.

— Я никогда не видела его до сегодняшнего дня, — сказала Барбара. — Но он очень похож на своего отца.

— Вы знали Уэнделла Хазека?

— Я знала, кто он такой, — Барбара свернула на дорогу, огибающую холм. — Уэнделл работал на судью Бейкера, пока тот не уволил его. Он был очень неприятным человеком, и его сын показался мне таким же. К тому же он работает на Редвингов. Так что я вряд ли могу быть объективной.

— Думаю, что вы правы и в том, и в другом случае, — сказал Том. — Но почему судья Бейкер нанял такого неприятного человека? Или он сам был таким же?

Барбара рассмеялась.

— Навряд ли. Уэнделл был еще совсем мальчишкой, когда устроился на работу к судье. В те дни на Милл Уолк еще были честные судьи. И честные полицейские тоже. — Барбара покачала головой. — Вообще-то мне не стоило этого говорить. Я давно не имею отношения к делам Милл Уолк. И, мне кажется, я немного предвзято отношусь к жизни на острове.

Они ехали молча, пока машина не свернула на шоссе. Тогда Том спросил:

— Вы, должно быть, хорошо помните то лето, когда убили Джанин Тилман?

— Ну конечно, — Барбара в упор посмотрела на Тома. — Это было на следующий год после смерти твоей бабушки. Ты, наверное, ничего об этом не слышал.

— Почему вы так думаете?

— Потому что знаю Глена Апшоу. Он не хотел слышать даже имени жены после ее смерти. Просто вычеркнул ее из памяти. Наверное, он думал, что так будет лучше для Глории.

— Вы думаете, Магда была ему хорошей женой? Барбара встревоженно посмотрела на Тома.

— Вряд ли я могу ответить на этот вопрос. Думаю, что не всякая женщина могла бы стать для твоего дедушки тем, что люди называют хорошей женой.

— Недавно я кое-что узнал о своей бабушке, — сказал Том. — И меня удивило, что дедушка женился на такой женщине. Барбара скривила губы.

— Хочешь знать, что я думаю? — спросила она, глядя в сторону, и Том вдруг понял, что затронул болезненную для нее тему. — Не знаю, что ты там выведал о Магде, но только могу сказать тебе, что она напоминала большого ребенка. Она во всем зависела от других. Когда Глен встретил ее, Магда работала официанткой в ресторане своих родителей — маленькая хорошенькая блондиночка, которая выглядела на девятнадцать, хотя на самом деле ей было за тридцать. Она была тихой, как мышка. Думаю, это и понравилось Глену — он мог полностью контролировать ее жизнь. Глен говорил ей, что надеть, что сказать. Он управлял своей женой, был для нее богом.

— А у Магды не было друзей?

— Глен не особенно поощрял ее общаться с кем-нибудь без его участия. После рождения Глории Магда вообще перестала появляться на людях. Глен уволил всех слуг — это в то время, когда у всех его друзей были горничные, прачки, кухарки, садовники, — и Магда сама выполняла всю работу по дому и еще ухаживала за ребенком. Как маленькая тихая девочка, которая хочет во что бы то ни стало угодить отцу.

— Значит, у дедушки было практически два ребенка, — сказал Том.

— Он получил то, чего хотел. Большую часть того, чего хотел, — машина медленно ехала по пустому шоссе.

— Тогда почему Магда покончила с собой? Мне кажется, что она тоже имела именно то, чего хотела. Магда осталась наконец без посторонних глаз с любимым мужем и ребенком.

— Глен почти все время оставлял ее одну. Отправляясь в какую-нибудь поездку, он брал с собой Глорию, а Магду оставлял дома. После рождения девочки Магда стала выглядеть на свой возраст. А это не устраивало Глена. Никак не устраивало. Я думаю, он просто потерял к ней всякий интерес.

— Но вы все же не думаете, что в тех слухах, которые ходили относительно ее смерти, была доля правды?

— Ты не мог слышать об этом от Глена, — сказала Барбара.

— Я прочитал это в старых газетах.

— В старых газетах на Игл-лейк? — Том ничего не сказал. — Редактор местной газеты просто сошел с ума. Он был так настроен против приезжих с Милл Уолк, что готов был увидеть кровавые раны, там где их не было и в помине. Возможно, Глен действительно откупился от коронера, чтобы ускорить кремацию Магды, но он хотел избежать лишнего шума вокруг ее самоубийства, а не скрыть убийство. — Том понимающе кивнул.

— Даже люди, которые очень не любили Глена, не думали, что он убил Марту. Этому редактору не стоило совать свой нос в чужие дела.

— Вы весьма снисходительны к моему дедушке, — заметил Том.

— Я была снисходительной к твоему дедушке много лет назад. Я занималась его делами, взяла к себе твою мать, когда Глен попросил меня об этом. Когда-то давно Глен выручил меня из беды. А сейчас я просто работаю на него. Смотрю за домом, и он платит мне за это деньги. И никогда не рассказываю никому о вещах, которые он хотел бы сохранить в тайне, поэтому если ты... — Барбара вдруг замолчала, рассеянно глядя прямо перед собой. Руки ее крепко сжимали руль, сейчас она выглядела старой, сердитой и смущенной.

— Извини, — сказала Барбара, сворачивая к обочине. Остановив машину, она бессильно уронила руки на колени. Эти грубые, покрытые вздувшимися венами руки, казалось, принадлежали не Барбаре, а кому-то другому.

— Дедушка вовсе не просил меня проверять вас, — сказал Том.

— Я знаю, — Барбара откинулась на спинку сиденья.

— Не думаю, чтобы он мог предположить, что мы будем вести подобные разговоры и вообще захотим узнать друг друга поближе. Мой дедушка мыслит совсем по-другому, и такие вещи просто не приходят ему в голову.

— Вот здесь ты прав, — Барбара взглянула на Тома. — А ты не очень похож на Глена, правда?

— Я не знаю его достаточно хорошо, чтобы решить, похожи мы или нет, — признался Том.

— В тебе больше сочувствия к людям. А Глен, я думаю, просто послал тебя сюда, как когда-то меня.

— И как послал мою мать к вам после исчезновения Джанин Тилман.

— Нет, тогда все было несколько иначе. Глория очень привязалась к Джанин, и Глен не хотел, чтобы малышка узнала, что пережила еще одну чудовищную потерю. Думаю, он хотел избавить Глорию от боли и попытался сделать это своим обычным способом — устранив источник этой боли.

Теперь Барбара смотрела на Тома в упор, словно ожидая, что он попытается поставить под сомнение отцовские качества Гленденнинга Апшоу.

— Моя мать ничего не говорила вам о том, что видела человека, бегущего в лес в ночь исчезновения Джанин Тилман? — спросил Том.

— Нет, но если она действительно кого-то видела, тем больше было у Глена причин увезти ее с озера. Разве ты не понимаешь? Глория была очень гневной маленькой девочкой, и Глен, конечно же, не хотел, чтобы ребенку пришлось общаться с полицией.