О чем он и сказал Демидову, сидевшему за начальническим столом. Демидов открыл боковой ящик и швырнул «смит-вессон» на сукно заседательского стола.

— Ловко, — признался Сырцов. — Как смикитил?

— Элементарно, Ватсон! — Демидов вовсю отыгрывался на Сырцове за все свои сегодняшние малоприятные хлопоты. — В заявлении упомянут этот револьвер. Сюда с дурой бы не пропустили, ты это знал. Закапывать под кустик в саду «Эрмитаж» времени у тебя не было. После совещания ты, как наскипидаренный кот, к машине спецназовского полковника кинулся, забыв все на свете. А я не забыл и проверил твою тачку. Так вот, Георгий Петрович!

— Ничего не скажешь, сыскарь! — только и оставалось Сырцову, что иронично похвалить ретивого майора. — Пацаны место действия прошерстили как следует?

— Прошерстили, — без воодушевления подтвердил Демидов. — Пятна крови затоптали, все разнесли с пылью беспечные наши прохожие. Даже самой малости для анализа не оставили. Гильз от «узи» не нашли, видимо, все в джипе остались, а вот от «Калашникова» с десяток подобрали. Длинно он по тебе ударил.

— А пули?

— Очнись, Жора! Какие пули, где их найдешь? Косили они из обеих машинок справа налево, находясь под углом градусов в тридцать-сорок. Все пули в траву, в землю ушли, и на каком расстоянии от места происшествия — неизвестно. Пойди найди!

— И опять ты умный. — Сырцов демонстративно вздохнул, осуждая себя за то, что он сам не такой умный, и спросил-предложил: — Пойдем?

В компьютерном зале из-за белых ящиков выглядывали три-четыре женских прически. Рабочий день кончился, только дежурные. Естественно, Демидов направился к самой хорошенькой. Склонился над ней эдаким заботливым папашей, сказал ласково:

— Искать будем, Раечка.

— Кого? — дежурно спросила безразличная Раечка. Не вдохновляло ее ночное дежурство.

— Кого, Жора? — по эстафете передал вопрос Демидов.

— Блатного по кличке, — обозначил цель поиска Сырцов. — Мне послушалось — «Кок». Но может быть, и Коб, и Кот, и Коп, и Ком, и Кон, и Кол. И еще Скок.

— Ну и ну! — удивясь, слегка возмутилась Раечка объемом предстоящей работы.

— Я думаю, — поспешно успокоил ее Сырцов, — что следует искать Копа, Кота, Кока и Скока. Остальное маловероятно.

— Коп. Кот. Кок. Скок, — повторила Раечка. — Так?

— Так, — решил Сырцов.

И защелкали на экране уголовнички. От пятнадцатилетних до семидесятилетних.

— Стоп, стоп, — остановил ретивую Раечку Сырцов. — Возрастное ограничение: от двадцати пяти лет до тридцати.

— Так бы сразу и сказали, — всем-то была сегодня недовольна Раечка.

Таких было значительно меньше. Но все равно минут сорок смотрели на чувырла братвы. Четыре раза останавливал Раечку Сырцов. Четыре раза принтер выплевывал портреты.

В демидовско-маховском кабинете Сырцов разложил их по заседательскому столу. Демидову на изображения этих красавцев было начхать, а Сырцов, как кот ученый, все ходил и ходил вдоль стола.

— Ну что ты жмешься, будто в сортир хочешь по малой нужде?! — заорал наконец Демидов, у которого от этих метаний зарябило в глазах.

— Видел-то я его метров с семидесяти-восьмидесяти, Да еще этот длинный козырек дурацкий… Нет, все-таки не из этих, — решил Сырцов и уселся в кресло. — А жаль.

— Зачем тебе мертвяк? Послезавтра с живчиками дел невпроворот.

— Интересно, Вова, интересно.

— Если так тебе интересно, я после операции Леониду в Нью-Йорк позвоню. Он нам все и расскажет о покойнике.

— Долго ждать, Вова.

— Подождешь. Мало ли что. Телефон он и протечь может.

— Да знаю я! — кривясь как от кислого, капризно ответил Сырцов. — Но пораньше, пораньше бы!

— Какая тебе разница?

— У меня ощущение, Вова, что где-то что-то не на место положено.

Наблюдательный пункт был устроен на крыше двадцатичетырехэтажной жилой коробки, последней в Москве перед кольцевой дорогой. Склад «Наста», его территория, очерченная еще недостроенным бетонным забором, подъезды к нему просматривались как на ладони.

На магазинных деревянных ящиках, доставленных на крышу заботливыми бойцами полковника Алексея, сидели сам полковник, полковник Кудряшов из министерства, майор Демидов (в штатском) и штатский гражданин Сырцов. Второй уже час сидели. Полковник Кудряшов неопределенно вздохнул, извлек из франтовской своей сумки термос, налил себе в стакан-крышку кофейку и осведомился для приличия:

— Кофе никто не желает?

Откликнулся только Демидов, по обязанности косвенно подчиненного:

— Спасибо, что-то не хочется.

Полковник Алексей безотрывно смотрел в громадный бинокль на треноге. Сырцов нашел на асфальте крыши мелкий камешек и метнул его в ретивого полковника. Попал. Алексей оторвался от окуляров и безошибочно определил озорника:

— Чего тебе, Жора?

— Скучно чевой-то. А все оттого, что начальства с нами мало. Где начальство, могущее в критический момент дать ценное указание?

Алексей покосился на Кудряшова и осторожно ответил:

— Я им сказал, что не могу взять на себя ответственность за их жизни. Да и зачем им быть здесь? Мой офицер связи будет постоянно докладывать им по телефону. Только вот полковник Кудряшов увязался.

— Мне положено, — объяснил свое присутствие здесь полковник Кудряшов. Допил кофе, навинтил крышку и спрятал термос в сумку. Алексей опять воткнулся в бинокль. Посмотрел, посмотрел и спросил:

— Который час?

— Двадцать два ноль два, — лихо отрапортовал Кудряшов.

— А светло как днем, — вроде бы удивился Демидов.

— Июнь, — объяснил Сырцов.

— Вдруг пустышка?! — воскликнул Алексей и нервно засучил ногами.

— Окстись, полковник! — заорал Сырцов. — Сам же вчера видел, как боевики законников сюда прибыли.

— Все-то я видел, — бормотал Алексей. — А если главные не приедут?

— Охота им в открытую светиться! Стемнеет — явятся. Не боись.

— Боюсь, Жорка, боюсь, — признался Алексей. — Уж больно хочется их всех прихватить!

— Всех все равно не прихватим, — философски заметил Сырцов. — Обязательно кто-нибудь уйдет. И, как закон, самые главные.

— Типун тебе на язык, — завелся и Демидов. — Да где же они, паразиты рогатые!

Первая иномарка появилась, когда на Москву легла серая мгла, предшествующая скорой черной ночи.

— Едут, едут! — как клоун на цирковой арене, возрадовался Алексей, не отрываясь от бинокля ночного видения. — Ну и тачка! «Паккард», что ли?

Кудряшов, Демидов и Сырцов глянули в свои бинокли. Поменьше, конечно, Алексеева, но тоже приспособленные для тьмы.

«Паккард», а это был действительно «паккард», подкатил к малозаметной двери в сплошной серой стене и остановился. Шофер обошел радиатор и открыл дверцу для главного.

— Как у больших, — не стерпел, прокомментировал Демидов.

— Гляди! Гляди! — заорал Алексей. — Да он с собой еще пятерых привез!

И точно: тенями промелькнули и исчезли в двери пятеро с автоматами. Машины подкатывали беспрерывно. И из каждой, помимо хозяина, выскакивала четверка-пятерка вооруженных.

Всего прибыло четырнадцать машин. «Паккарды», «роллс-ройсы», «линкольны», «мерседесы»… Доставили пассажиров и уехали. Подождали для порядка минут пять-семь, и тогда оторвавшийся от окуляров Алексей объявил:

— Все на месте, — и начал подсчитывать: — Вчера в склад проникло человек семьдесят-восемьдесят, да вот сейчас с главарями прибыло, считай, штук шестьдесят — шестьдесят пять. Рота, полная рота. Автоматы при них, а что там на складе еще — уму непостижимо.

— Что дальше будем делать? — поинтересовался полковник Кудряшов.

— Мы-то? — переспросил Алексей. — Руководить.

— Теперь подождем, когда штурмующие появятся, — пояснил вежливый Сырцов.

Четыре автобуса без огней появились в двадцать три тридцать восемь. С разных сторон. Они не останавливались, лишь притормаживали до самой малой скорости, и из них на ходу выпрыгивали черные человечки. Выпрыгнув, тотчас исчезали, прячась в тени бетонной ограды. Автобусы уехали.