Традиционно День Благодарения был известен как праздник, на котором семьи собираются вместе, чтобы ругаться, но наши семьи очень хорошо поладили.

Даже немного слишком хорошо.

У Бабули Перлы не было словесного фильтра, поэтому она не дала нам заскучать. Овдовевшая хозяйка сломала лёд, и еще до того, как подали первое блюдо, все чудесным образом нашли общий язык. Где-то во время второго блюда ситуация изменилась, и к третьему блюду наши семьи решили сделать нас объектом каждой шутки. Это было якобы весёлое и приятное времяпровождение, но ко времени нашего отъезда была назначена дата свадьбы, и начался обратный отсчет до рождения ребенка Джордан-Уинтерс — и то и другое без нашего согласия и поощрения.

— Прошло хорошо. Думаю, им всем было немного веселее, чем нам. Но было хорошо, и День Благодарения официально закончился, — пробормотала я, поднимая голову с груди Джулиана и улыбаясь, глядя на него.

Он нежно поцеловал меня в губы, посылая дрожь по позвоночнику и зажигая огонь во всех других местах.

— И мы больше не в кругу семьи, — он щёлкнул языком по моей верхней губе и усмехнулся.

— И мы наконец-то совсем одни, — я спустила кожаную куртку с плеч Джулиана, и она скользнула по его рукам.

Он потянул за ленту в моих волосах, и масса кудрей свободно рассыпалась по плечам.

— Давай выберемся из этих вещей… — кончики его пальцев массировали кожу моей головы, и голова запрокинулась в его умелые руки.

Моя шея была обнажена, Джулиан прокладывал дорожку поцелуев от ключицы до уха. Нежно покусывая мочку моего уха, он прошептал:

— И я могу набрать тебе ванную.

Я застонала, изогнувшись так, чтобы наши губы снова смоги встретиться. Я двигалась напротив него так, как хотела того весь день.

— Я прогоню твою усталость массажем, — стонал он между поцелуев. Его ладони гладили мою попку, притягивая меня к его растущей эрекции.

Освободившись от поцелуя с запыхавшимся смешком, я посмотрела на него.

— Возможно, нам придется сменить ванну на душ, чтобы я смогла позаботиться об этом, — выдохнула я, проведя рукой между нами, по его брюкам спереди. — Я не видела его весь день, и много думала о нём.

Глаза Джулиана были закрыты, когда он застонал, прижимая свой лоб к моему. Я наблюдала за тем, как он зажимал нижнюю губу между зубами в ответ на моё прикосновение. Мои пальцы сжались вокруг его выпуклости, и я царапала кончиками ногтей по материалу его джинсов. Джулиан резко втянул воздух, и моё сердцебиение ускорилось.

— Зои, — его голос был низкий, нуждающийся. — То, что ты делаешь со мной…

— Джулиан, я чувствую в точности то же самое.

Он открыл глаза, и когда его взгляд встретился с моим, это было так, словно из комнаты выкачали весь воздух. У меня внутри всё вращалось и трепетало. Письма под моей левой рукой скользнули чуть ниже, когда моё тело расслабилось.

— Я люблю тебя.

— И я люблю тебя.

Мы нежно целовались, желание ушло на второй план, уступив место неподдельной любви и привязанности, которые мы испытывали друг к другу. С графиком его записей и моим графиком учебы наши отношения не всегда были простыми, но всегда стоили того. Даже если наши графики и не совпадали за последние девять месяцев, у нас всегда была наша любовь.

— Я пойду убирать сумки и включу воду, — Джулиан запечатлел на моих губах ещё один поцелуй, прежде чем пойти к нашим вещам.

— Я скоро тебя догоню.

Я вытащила письма и привычно просмотрела их. Уже было собиралась бросить всё на кофейный столик, чтобы снова встретиться со своим парнем в душе, когда последнее письмо в пачке привлекло моё внимание.

— Джулиан! — закричала я прежде, чем поняла, что слова сорвались с языка.

В считанные секунды он был возле меня, где я стояла посреди моря белых и желто-коричневых конвертов у моих ног.

Мои руки слегка тряслись, когда я пыталась открыть оставшийся в руках конверт.

— Всё хорошо, — шептал Джулиан нежно, забирая его у меня. Он сунул палец под складку и плавно открыл его. — Держи.

Я посмотрела на конверт в его руке, а потом снова в его прекрасные серые глаза.

— Хочу, чтобы ты прочитал мне.

Хорошие или плохие новости, он всё уладит. И если новости плохие, Джулиан поможет мне решить, как фальсифицировать свою смерть, чтобы родители никогда об этом не узнали.

Я улыбнулась своей же шутке, и, не имея ни малейшего понятия о том, о чем я думала, Джулиан улыбнулся мне в ответ, как будто он слышал всё слово в слово и считал, что это забавно.

В этот момент я ещё сильнее влюбилась в него. Это только подчеркивало, как много спокойствия Джулиан Уинтерс принес мне и моей жизни.

— Готова? — спросил он, пока вытаскивал сложенное в три раза письмо.

Я кивнула с закрытыми глазами, схватившись за его рубашку спереди.

— Поздравл…

Поднявшись на цыпочки, я обрушила свои губы на его.

Джулиан выронил письмо и взял мою голову в ладони, его пальцы запутались в моих волосах. Я не сопротивлялась, когда его губы властно и эмоционально двигались напротив моих. Может быть, я и была инициатором поцелуя, но он полностью взял контроль на себя. Если я целовала его с восторгом и торжеством, он целовал меня в ответ с гордостью и обожанием. Я чувствовала себя одновременно победителем и призом.

Он медленно прервал поцелуй, всё ещё находясь в миллиметрах от меня.

— Я так тобой горжусь, — прошептал он, наши губы вновь встретились. — Я люблю тебя, — ещё один поцелуй. — Иди, позвони маме.

Я мечтательно улыбнулась, когда бабочки танцевали в моем животе. Это идеально.

Со всеми нашими недостатками и раздражающими привычками, во время споров, времени порознь, стрессов, мы с Джулианом были идеальными вместе. До него я не знала идеала, потому что не знала его.

— Я люблю тебя. Спасибо за то, что веришь в меня.

Он снова поцеловал меня, прежде чем отпустить моё лицо и шлепнуть по попке.

— Теперь звони.

Я засмеялась, когда поднялась, чтобы достать свой телефон из сумки. Быстро нашла в телефоне номер родителей.

После первого гудка я стала ещё более взволнованной.

— Возьми трубку, возьми трубку, возьми трубку, — бормотала я, пока ходила туда-сюда по комнате. Краем глаза я видела, как Джулиан подбирает все письма, разбросанные по полу, и притворяется, что не наблюдает за каждым моим движением.

После второго гудка я начала беспокоиться.

А вдруг мне придется ждать, чтобы сообщить им новости? Уф. Это будет отстойно.

После третьего гудка я расстроилась.

О нет! Может быть, мне и правда придется ждать, чтобы сообщить им новости! И я не хотела звонить одному из них, когда другой не смог бы подойти, потому что тогда другой почувствует, что его проигнорировали. Они оба…

— Алло? — слегка запыхавшийся голос мамы пробился сквозь мои беспорядочные мысли.

— Мам! — закричала я, остановившись, как вкопанная. — Боже мой!

— Зои! Зои, что случилось? Ты в порядке? Вы с Джулианом нормально добрались? Что-то случилось?

Элис Джордан была готова решать проблемы по первому требованию, и мне это нравилось.

Смеясь, я извинилась.

— Нет, извини, что напугала. Я просто не думала, что вы с папой были дома, поэтому, когда ты ответила, так обрадовалась, потому что очень хотела рассказать вам обоим кое-что одновременно.

— А, нет, мы просто были на террасе. Твой отец готовит на гриле, потому что сегодня прекрасная погода — 21 градус. Последние деньки ноября, а как будто лето.

— Погода Вирджинии, — ответила я, качая головой. — Не скучаю по ней.

— Одну секунду, милая. Захари! Возьми трубку! С ребрышками всё будет в порядке, — мама засмеялась. — Если они перестоят за то время, пока ты возьмешь беспроводной телефон на кухне, они всё равно будут пережаренными, — она снова рассмеялась. — Нет, и почему тебе позвонят из лотереи, если ты не играешь? Это твоя дочь.

— Для начала, ты просто должна была сказать, что это Зои, Элис, — шутливо ответил папа на заднем плане.